Во сне

– Великолепно, знаешь ли, всего-то могут сократить и только – саркастично ответил Радж

– Ну, по моим сведеньям ты очень хороший работник, Радж, ваш отдел всегда был на плаву.

– Я знаю, но вот знают ли они?

– Ну, я полагаю, что они просто обязаны об этом знать.

– Не знаю, Бруно, я очень боюсь. Понимаешь у меня жена и трое детей.

– Думаешь, если сократят, не сможешь найти другую работу, чтобы их обеспечить?

– Я не думаю, я знаю. Ты слышал, что в городе обанкротились три больших компании? Вайли – лидер в рынке косметики, Джето – лидер на рынке пищевой промышленности и Капро-мин – лидер на рынке синтетических изделий. Ты понимаешь, что если такие огромные компании уходят с рынка, то мелким рыбешкам есть тоже нечего?

– А по-моему, Радж, когда с рынка уходят одни монополисты, на их замену приходят другие, – Бруно похлопал его по плечу

– Не думаю, что так произойдет, ты же сам знаешь в какой стране ты живешь, когда тонут одни компании, всплывают только государственные. Просто я не могу их так подвести, понимаешь? Мою семью, я должен делать для них все, потому что в моей культуре признано считать мужчину главой семьи он должен обеспечить своим потомкам хорошее будущее. Если я не сделаю этого, то я даже не мужчина, что уж говорить про главу семьи?

Бруно не стал ничего отвечать, лишь вспомнил кое-что из детства. О том, как отец приходил с работы и говорил, что заработал на еду, чтобы мы не умерли с голоду. Работал он простым докером в порту, поэтому многого мы позволить себе не могли. Но он всегда говорил – довольствуйтесь тем, что есть, – мать всегда вздыхала и ничего не говорила отцу, лишь презрительно смотрела на него, а я ей шутливо говорил – мам, не дуйся, сама мне всегда говоришь «ешь, что дают Бруно!» вот и ты ешь!

В зал вошла мисс Дейли, и Бруно моментально пришел в себя. Она начала свое вступление. – Уважаемые сотрудники, вы собрались здесь, чтобы услышать о том, кого компания решила сократить, из-за неоправданно большого штата и кризиса в стране, – интересно они так и напишут в документе? – подумал Бруно. – Вы все здесь хорошо работали, многие из вас работали у нас внушительное количество времени, многие не очень. И дабы не затягивать наше собрание, я просто озвучу имена работников, в чьих услугах компания больше не нуждается.

– Началось, – прошептал Радж.

– Да ладно тебе, все будет хорошо, – ответил Бруно. Но нервничать он начал вместе с ним. Лишь бы их не было в списке. Ни Кэти, ни Павла. Я не сильно расстроюсь, если их уволят, но я все-таки не хочу этого, думал он.

– Итак, начнем, пожалуй, – продолжила мисс Дейли. – Кейт Вонн – отдел бухгалтерии, Майкл Лейт – финансовый отдел, Радж Матип – отдел маркетинга, Кети Уонсон – отдел бухгалтерии, Павел Романов – отдел логистики. У меня все, – закончила мисс Дейли.

– Это ужасно – сказал вслух Бруно.

– Удачи, Бруно – проронил Радж.

– О, Боже, Радж, – опомнившись, сказал он, – я так сочувствую тебе. Держись, дружище!

– Не надо, Бруно, теперь я никто… это конец.

Прошла минута неловкого молчания. Бруно не умел утешать людей.

– Пока, Бруно, – попрощался Радж.

– Не вешай нос, Радж, у тебя все еще впереди, – неуверенно прошептал он. – Пока, Радж.

Радж ушел, разошлись все, один Бруно стоял как вкопанный и смотрел на список, который вывесили на доске. – Бруно вы разве не слышали, что все свободны? – услышал он, от мисс Дейли, – сегодня мы не работаем, приходите через два дня, когда из офиса уберут все ненужные вещи, и сделают небольшую перепланировку. – Бруно молча кивнул головой и пошел. Он направился прямиком к остановке, опустивши голову вниз. Даже не вспомнил про Мипо… опять. По дороге домой он посмотрел на магазин, но решил, что сегодня не стоит.

4.

Ровно семь утра. Бруно снова проснулся в поту. Всю ночь его опять терзали обрывки воспоминаний из прошлого. На этот раз семейный отпуск. Бруно вышел на балкон за сигаретой и попытался точнее вспомнить этот момент жизни. Это был очень значимый момент. Лето, домик у озера, семья наконец-то стала семьей. Но что-то пошло не так. Бруно вздрогнул и не осмелился вновь пережить этот день. К счастью для него прозвенел спасительный звонок.

– Слушаю, – взял трубку Бруно

– Бруно, привет, это Радж, помнишь меня?

– Конечно, Радж, как у тебя дела, ты оправился после вчерашнего?

– Думаю, для этого мне нужна помощь, Бруно, – умоляюще проскулил Радж

– Конечно, что я могу для тебя сделать?

– Ты можешь сегодня выпить со мной, Бруно, просто я не могу сказать жене, что меня уволили. Можешь поддержать меня, пожалуйста?

– Ну, я думаю, могу, Радж, – неуверенно ответил он. – Когда тебе удобно?

– А ты можешь прямо сейчас?

– Не знаю, Радж, я только проснулся, еще не завтракал и в душ не ходил, давай встремся в девять в «Веселом еноте». Знаешь где это?

– Это возле клуба?

– Да, прямо напротив «Нитро».

– Хорошо, Бруно, я буду ждать тебя в девять в «Веселом еноте»

– Отлично! Встретимся там.

Бруно повесил трубку и задумчиво поглядел в окно балкона. Зачем Радж зовет меня выпить с ним? Мы с ним совсем не друзья. Нас даже знакомыми назвать трудно. До вчерашнего дня я даже не знал его фамилии. Да я и не помню ее уже. Все очень странно. Бруно затушил окурок, но не спешил уходить с балкона. По его расчетам у него было целых сорок минут в запасе. К тому же он вспомнил, что со всей этой суматохой и сокращениями он уже давно просто не размышлял, как он это делал раньше.

На ум опять пришел вопрос о том, кто он в этом мире? Он не значит в этом мире ничего, но, тем не менее, лишил нормального существования двух людей. Просто потому что посчитал, что их жизни дешевле его. Бруно сразу выбросил эти мысли из головы. Он и так уделил им слишком много времени. Хватит, что сделано, то сделано, и уже ничего не вернуть. От того, что он завтра решит рассказать мисс Дейли всю правду о Кети и Павле ему будет только хуже. Но о чем тогда подумать? Бруно закурил еще одну сигарету и решил обдумать встречу с Раджем. – И в правду, зачем ему звать меня пить с ним? Неужели у него, как и у меня нет друзей, чтобы обсудить это с ними? Или может быть, он считает, что излить душу чужому человек лучше, чем кому-то кто хорошо тебя знает? Ведь если разобраться, то это действительно выход. Чужой человек не обратит твои слова против тебя, в то время как близкий человек это может сделать вполне. А, что если мне поступить так же? Если я расскажу Раджу то, что меня тревожит? Мне с этого не убудет. Я его ведь больше никогда не увижу. Зачем мне видится с ним еще раз? Что если я расскажу ему про отдых у озера? Я не говорил ничего об этом даже психологу, когда он спрашивал. По его словам это было очень важно, но я не мог ему доверять, после такого я никому не мог довериться. Но как начать этот рассказ? Знаешь Радж мы как-то с семьей ездили отдыхать на озеро и… и там… Нет! Бред какой-то получается, это будет слишком некрасиво, если буду весь день говорить о себе и своих проблемах. Уволили то его. Я сначала выслушаю его, а потом попрошу рассказать о самом страшном моменте в его жизни, а потом он как вежливый человек спросит то же самое. Да! Так и поступим. – Бруно удовлетворенно затушил сигарету и пошел в душ. Время на завтрак уже не оставалось, но он хотя бы обдумал план действий на сегодняшний день.

Сделав все дела, а именно сходить в душ и выпить стакан сока, который чудом оказался в холодильнике между полупустыми бутылками пива и виски, он отправился в путь. Его внимание привлекла все та же до боли знакомая надпись на гараже, а точнее ее отсутствие. Зачем кто-то закрасил ее? Что в ней было такого? Неужели люди так сильно боятся мелкого нацизма связанного с религией? Это ведь просто баловство подростков и не более. Да и потом она тут была с момента моего переезда. – Десять лет была никому не нужна! А сейчас вдруг решили закрасить! Именно сейчас! – Бруно неожиданно прокричал вслух. Прохожие с недоумением посмотрели на него, но никто не сказал ни слова. Да и самому Бруно стало не по себе. С чего это его должны волновать какие-то надписи на стене? Он каждый день проходил мимо нее и ничего, а тут вдруг ее закрасили и ему стало не наплевать. Но он сразу понял почему. Если копнуть глубоко, то все логически складывается как два и два. Он восемь лет работал с Кети и Павлом, и все эти годы ему было плевать на них. Каждый день он видел их, но не замечал. А когда их уволили по его вине, сразу же все изменилось. Он начал интересоваться их будущим и переживать за него. Так же и с этой надписью и человеком, который закрасил ее. Он наверняка точно так же как и он ходил мимо нее, не предавая ей никакого значения. Но вот в один день к нему приезжает теща или мать, и говорят ему закрасить ее. И он идет и закрашивает.