Гончаров и сатанисты

- Не долго мучилась старушка в бандитских опытных руках, процитировал я классическую школьную фразу и потянулся за сигаретами.

- Ты о чем?

- О себе, бедолаге. Иди в дом. Отец узнает, будет неприятно удивлен.

- Перебьется, я его с двенадцати лет так удивляю. Привык уже.

- Все равно иди, мне отдохнуть надо. Завтра, точнее, сегодня тяжелый день предстоит. Наконец-то вышел на след бандитов, которые угнали мою машину и замочили ведьмочку.

- Какую ведьмочку?

- Пока не знаю, у нее на попке было написано "666". Но и на их компашку тоже выйду.

Ушла она только с первым рассветом, бессовестно выкачав последние мои силы.

В три часа дня я впервые погрузился в прозрачную теплую воду Центрального бассейна. Народу пока было не много, но завсегдатаи обещали полный аншлаг ближе к пяти часам, пока же я просто предавался активному отдыху, пытаясь в воде ущипнуть общительную пухлую бабенку со странным именем Литара. Предстоящую задачу, как и ее решение, я понимал с трудом, надеясь на извечное авось и свинью, которая не съест.

Они появились все сразу, вчетвером. Вчерашние грабители, загнавшие меня в мансарду, по-хозяйски расположились на спортивной скамейке, подозрительно разглядывая купающихся. Я веселился как мог, чуть ли не в открытую лапая бедную пышечку. Видимо, мои идиотские действия успокоили парней. По крайней мере, они потеряли ко мне интерес. По одному, важные, как пингвины, они вошли в воду. Потихоньку я вылез из бассейна, надеясь ускользнуть незамеченным.

- Когда встретимся, красивый? - звонко вслед выкрикнула Литара.

- Завтра. В то же время, в этом же месте. Пароль: где вы сушите дрова? Ответ: в духовке на веревке. Я буду думать о тебе всю ночь, - громко, на весь бассейн пообещал я.

Выйдя на улицу, я, к великой своей досаде, не увидел то, что хотел. Хотел я увидеть ни много и ни мало, а свою собственную машину. Разочарованный, я стоял посередине площадки, не зная, что делать дальше. Собственно, что я хотел? Чтобы угонщики преспокойно ездили на ворованной машине год, терпеливо ожидая, пока их остановит автоинспекция? Глупо. Скорее всего, за прошедшую ночь мое авто разобрано и рассовано по кускам или вовсе распродано.

- Ну и как тебе твоя морская свинья? - спросил сзади резкий знакомый голос. - Я наблюдала, с каким ты упоением дергаешь ее за вымя.

- Отличные титьки, - не оборачиваясь, похвалил я. - Игривые и жизнерадостные. А вот выслеживать мужика, к которому ты по собственной инициативе залезла в койку, в высшей степени безнравственно. Тем более, когда он на работе.

- Вот как? Никогда бы не подумала, что ты работаешь банщиком.

- Об этом тебя никто не просит. Уходи отсюда, Александра. Не мешай мне.

- Ты еще пожалеешь об этом. Не таких орешков восьмерками скручивала.

- Убирайся прочь, вечером поговорим. Быстро. - Я замахнулся, и она отскочила.

- Вечером ты будешь говорить с парой крепких качков, они-то вытряхнут твои петушиные мозги. На коленях ко мне приползешь, козел вонючий.

Я медленно повернулся к своей ночной гостье. Видимо, мой взгляд не предвещал ничего хорошего, потому что, закрывшись, будто от удара, Александра торопливо попятилась.

- Исчезни, тварь, - прошипел я белеющими губами уже в удаляющуюся спину чистовского чада.

Из-за этой бестолковой грязной ругани я чуть было не упустил самого главного. Непонятно, когда он успел одеться, но он шел уже закованный в кожаную куртку, непременный атрибут всех крутых. "Медвежатник", со звучным именем Артур, спокойно открывал дверцу стоящей поодаль вишневой "шестерки". Похоже, он собирался ехать один. Такой шанс терять было непростительно. Когда он поравнялся со мной, я вдруг резко начал пересекать дорогу, норовя попасть под колеса. Мне это удалось блестяще. Я отлетел в сторону и завертелся волчком, имитируя наезд. Перепуганный пацан на секунду остановился, решая, то ли помочь пострадавшему, то ли попросту рвать когти. Если машина ворованная, то он предпочтет второй вариант, и я совершенно напрасно скребу задницей по холодному снегу. Фыркнув, "жигуленок" дал задний ход. Победило благоразумие. Послышался осторожный разведывательный мат. Надо мной сложилось безусое, смуглое лицо Артура. Он был испуган, а еще больше растерян.

- Ты как, мужик, живой?

- Живой, только, кажется, сломана рука и бедро. В больницу надо. Отвези, больно мне очень!

- Какой базар, это два пальца об асфальт. Давай-ка я тебе помогу.

Парень оказался здоровым лосем. Как девушку, на руках, он перенес меня к машине и бережно уложил на заднее сиденье. Умирающим лебедем я без сил откинулся на подушки, не забывая негромко и жалостливо поскуливать, тем самым действуя ему на нервы. Через несколько минут он начал предварительный разговор, которого я с нетерпением ожидал:

- Что, мужик, сильно больно?

- Больней не бывает, искры из глаз сыплются. Гони скорее, сейчас сознание потеряю.

- А что ты им скажешь? Как все получилось?

- Как скажу... Так и скажу, что дурак молодой на вишневой "шестерке" меня сбил. Госномер такой-то. Что я еще могу сказать?

- Ты не гони гусей, мужик, подумай хорошо, не спеши. Тебе бабки нужны?

- А кому они не нужны? Сегодня бабки нужны даже папуасу и министру финансов.

- Это ты правильно заметил, - заметно приободрился крутой. - Значит, мы с тобой договоримся. Как ты смотришь на две сотни баксов?

- Хорошо, но на четыре - еще лучше, а если увижу пять, то могу и дома лечиться.

- Дорого себя ценишь, мужик.

- Нет, это я тебя дорого ценю, твои права и спокойствие. А вдруг я от полученных переломов скончаюсь? Кто тогда моих деток кормить будет? Может быть, ты? И вообще, я подумал, чего мелочиться? Гони штуку баксов, и расстанемся друзьями.

- Да ты, мужик, сдурел. Сейчас в лес тебя увезу, там и закопаю. Для обоих проблемы будут решены. Такой вариант тебя устраивает?

- Конечно, с покалеченным-то чего не справиться. Валяй, только учти, тебя видела моя жена. Остальное выяснить не сложно.

- Ты меня, хрен сломатый, на понт не бери, а то оставшиеся конечности поломаю. Тысяча долларов и ни цента больше. По рукам?

- Две тысячи, - повысил я ставку, - тогда и по рукам. Только отвезешь меня домой.

- По рукам! Извини, братан, ты сам себе выписал транзитный билет на кладбище.

Машина резко повернула в сторону леса, и я немного загрустил, понимая, что чуточку переборщил. Но с другой стороны, это тоже был неплохой вариант, если, конечно, я останусь в живых.

- Ты еще не передумал, дядя? - вежливо спросил он, выворачивая на вязкий проселок. - Через пару километров будет поздно. Мочить тебя буду. Так как?

- Нет, тетя, не передумал. Две тысячи и ни цента больше!

- Как хочешь, достал ты меня до самого желудка!

- Вот и кайфуй, попугайчик голубенький. Могу и глубже. Останови машину, я тебя прямо здесь, как зайчика под елочкой.

Кажется, я достиг желаемого результата, потому что резко, с раздражением он остановил машину. Терпение "медвежатника" кончилось, обернувшись ко мне, он негостеприимно и даже грубо предложил:

- Выматывайся из салона, баран недоделанный.

- Пардон, любезный, но не могу. И рад бы, да сломанная нога не позволяет. Кажется, это вы и постарались. Придется вам мочить меня здесь. Уж не обессудьте, если шикарная обивка вашего салона пропитается моей безвинно пролитой кровью.

- Клоун! Я вообще не выношу вида крови и даже против убийства, но ты меня достал, придурок. Поэтому я тебя удавлю.

С таким вот многообещающим решением он за ноги выдернул меня из машины. Я заорал и сделал вид, что от боли теряю сознание. Только внезапность, гром среди ясного неба, давала мне шанс и возможность вырубить этого лося.

Он тем временем подтащил меня к дереву, прислонил к нему спиной и, вернувшись к "жигуленку", открыл багажник. То, что он оттуда вытащил, восторга у меня не вызвало. Прочный капроновый трос одним концом он приделал к проушине под бампером автомобиля, а другой конец, перекинув через сук, приготовился накинуть на мою шею. Кажется, пришло время действовать, потому что промедление грозило мне всяческими ненужными неприятностями. К тому же позиция у меня подходящая, надежный упор. Внутренне сжавшись, я ждал того самого оптимально-беспроигрышного момента, когда шансы мои будут в апогее. И момент пришел. Лопнувшей пружиной мой правый каблук вылетел ему навстречу. Удар пришелся, как я и рассчитывал, точно в сердце. "Медвежатник" отрекошетил от машины и с возгласом "э-э-эх!" неподвижно улегся рядом. Открытыми глазами он мертво взирал на зимние деревья и свинцовое небо. Неужели я перестарался? Похоже, так и есть. Придется делать искусственное дыхание моему несостоявшемуся палачу.