Нити

Получив то, за чем пришли, они снова вместе двинулись в обратный путь. Гоша нёс бутылку минеральной воды, а Валентина — вафельный рожок. Девушка намеревалась съесть мороженое по пути, но теперь неожиданный компаньон заставил её усомниться в том, что она действительно хочет уплетать мороженое на его глазах.

Мороженое катастрофически подтаивало, и Валя ускоряла шаг. Вот так они практически добежали до своих домов: Валя, имея вескую причину, а Гоша — просто за компанию.

— Заходи в гости, — располагающе улыбнулся Мажор, когда каждый двинулся к своим воротам.

— Ну уж, нет. Лучше вы к нам, — отшутилась Валька.

— А я могу и зайти, — заиграли чёртики во взгляде парня.

— Вот и встретишься с Бароном нос к носу, — довольно улыбнулась Валентина.

— А ещё говорят, что деревенские всегда гостеприимные, — на волне разговора проговорил Гоша и мысленно отругал себя за слово «деревенские».

— Деревенские любят таких же деревенских в гости звать. А городских — не любят. Да и сами городские своих же городских тоже не жалуют. Так что, никто городских не любит, — съехидничала Валя, но при этом добродушно улыбнулась. Эта колкость даже порадовала Гошу, потому что было видно, что девушка не обиделась на то, что он акцентировался на её «деревенском происхождении».

Валя, всё ещё улыбаясь, вошла в дом. Тётя Тома продолжала нескончаемые тирады, а мама почти внимательно слушала.

Валька сразу же достала мороженое из упаковки и плюхнула его в миску.

— Закинь в морозилку, — между делом проговорила мама, — а то одна жижа.

— Ничего, съедобно, — деловито сказала Валя и начала ковырять растаявшую массу ложкой.

Справившись с лакомством, Валя подошла к зеркалу, чтобы убедиться, что не перепачкала лицо, как это часто случалось: почему-то с мороженым её лицу всегда не везло. Она задержалась у зеркала с мечтательным видом, уже перестав разглядывать себя.

У Валентины была приятная внешность. Красивые большие глаза с лёгкими, как кому-то казалось, азиатскими нотками, хотя среди родственников иностранцев не было. Тёмные густые волосы ниже плеч. Хорошо сложенная фигура: не худая, а натренированная, с аппетитными изгибами и формами. Облачаясь в сарафан на бретелях, Валя всегда находила себя слишком «тяжёлой и плотной» для таких нарядов, но окружающие считали, что она просто придирается к себе. Достаточно широкие скулы, небольшой носик и пухлые чувственные губы дополняли её образ, создавая впечатление не куклы, а реальной, настоящей девушки, со своими достоинствами и недостатками, но весьма милой.

***

Выходные пролетели. Понедельник хоть и наступил, но рабочего настроя не принёс. Валентине удалось пораньше сбежать с работы и вскоре она расслабленно покачивалась на своих качелях-скамье. Обзор соседского дома отсюда как обычно был прекрасным.

«Не уехал. В отпуске, что ли? — зевая, размышляла Валька, рассматривая открытые окна соседского дома, — не царское это дело — отпуск на даче проводить».

Валя закрыла глаза и почти задремала на солнышке. Но связь с внешним миром всё ещё сохранялась. Неожиданно залаявший Барон в вольере заставил девушку резко подняться с качелей и выйти из состояния неги.

— Привет! — проговорил ей Мажор Жора, войдя в ворота. Его голос почти заглушил своим лаем пёс.

— Тише! Ш-ш-ш-ш! Сидеть! — утихомирила Барона Валентина, и он даже ненадолго замолчал, но потом снова припустился лаять с новой силой.

— Я по делу. И ненадолго, — сказал Гоша.

Девушке ничего не оставалось, как пригласить незваного гостя в дом, иначе поговорить на фоне лая не удалось бы.

Как только они очутились в доме, Барон сразу же утих. Гоша топтался в прихожей и не намеревался проходить дальше. Только теперь Валя обратила внимание, что Мажор изрядно сдал свои позиции и больше не выглядел излишне ухоженным.

— Есть хоть что-нибудь от температуры? — спросил он слегка охрипшим голосом.

Теперь всё стало ясно — парень заболел, поэтому так и выглядел, поэтому и не уехал домой.

— Да, — немного растерлась Валька, — сейчас найду. Проходи, — зазывно махнула она рукой.

Вскоре все необходимые лекарства были переданы больному. Гоша поблагодарил Валентину, и хотел было сказать, что готов заплатить за них, но вовремя остановился, осознав, что этим перечеркнёт доброе и сочувственное отношение к нему Вали.

«Лучше потом что-то вкусное куплю в благодарность», — пришла мысль к Гоше.

Девушка и парень вышли за ворота, и Валька по инерции проводила его. Ей всегда было жалко болеющих и они, по её мнению, заслуживали более внимательного отношения.

— Какая температура? — будто врач, строго поинтересовалась Валентина.

— Тридцать восемь и пять, — честно признался Гоша.

— Это днём… а вечером ещё выше будет, — сделала напрашивающийся вывод Валя.

— Сейчас собью лекарствами, не поднимется выше, — оптимистично ответил Мажор.

Они какое-то время потоптались на месте.

— Ну, ты заходи, если что, — наконец, выдавила из себя Валька, — один всё-таки тут. Мало ли чего…

Гоша благодарно кивнул. Эта забота ему показалась крайне приятной.

Мажор Жора пошёл домой и Валентина тоже.

«Мажор мажором, а болезнь никого не щадит. Вон как сразу весь лоск сошёл!», — думала девушка, идя домой, и ругала себя за такие мысли, но всё равно по-доброму продолжала смаковать его сегодняшнюю неидеальность.

Часть 3

***

На следующий день Валентина благополучно ушла на работу и вернулась только вечером, поскольку заезжала по пути к подруге.

Свет в соседском доме не горел, и окна были открыты так же, как и вчера. В Вале зарождалось беспокойство, которому она не отдавала отчёта.

— Пойти, узнать что ли, как там этот мажор… — со вздохом озвучила она мысли семье во время ужина.

— Ха! Да что ему станется! — махнул рукой папа. — Молодой здоровый парень! Мы в его годы и в дождь, и в снег по улице раздетые бегали и ничем не болели. А этот в такую погоду простуду где-то подхватил… — разглагольствовал мужчина, бахвалясь.

Валин папа — Иван, был из деревенских. Всю жизнь тут прожил. А мама — Антонина, была родом из провинциального городка, который располагался в пяти километрах от деревни. Так они и познакомились в своё время: Тоня приехала к бабушке на каникулы, и её заприметил высокий, ловкий, коренастый мальчишка. Их многолетняя дружба со временем переросла в нечто большее.

Семья Вали жила в хорошем двухэтажном доме, со всеми удобствами. Конечно, он не шёл ни в какое сравнение с домом Мажора Жоры, но всё же, в целом, жизнь девушки не была по-деревенски не обустроенной, и каких-либо тягот, будь то растапливание печки или хождение за водой на колодец, у неё не наблюдалось.

Выросшая в деревне, Валька трепетно любила деревенскую жизнь с её рассветами и закатами, с запахами серо-зелёного сена, с песнями птиц под ярко-голубым куполом неба, с завихрениями вьюг и хрустом искристого снега под ногами, с осенними цветными листопадами и липкими, душистыми грибами в корзинке, с пьянящими ароматами черёмухи и сирени, с мохнатыми шапками рыжих одуванчиков…

Иван всё продолжал разговор на тему хилой современной молодёжи, а Антонина кивнула дочери, тем самым намекая, что поддерживает её решение.

Вскоре Валентина, пройдя через беззвучные ворота, стояла на пороге дома Гоши. Она осторожно повернула ручку двери и та оказалась не заперта. Девушка на цыпочках вошла внутрь и осмотрелась. Её встретили тишина и полумрак. Но света от закатного неба ещё вполне хватало, чтобы спокойно ориентироваться в помещении.

Осмотрев все комнаты на первом этаже, Валя с опаской поднялась по лестнице. Открывая поочерёдно двери, она, наконец, нашла хозяина дома: он мирно спал на широкой кровати, укутавшись в светлый плед «под леопарда». Из распахнутого окна лились вечерние звуки, и тянуло остывшим, чуть посвежевшим воздухом.