Страница 5 из 41
Сказанного, полагаю, достаточно, чтобы окончательно обозначить альтернативность подходов к бюрократизму и бюрократам.
Один подход, объединяющий тех, кто не приемлет перестройки или же не доводит её до революции и реального народовластия, определяет понимание бюрократизма как отклонения от принципов, искажения основ существующей системы управления. Сами основы и принципы при этом рассматриваются как доброкачественные, социалистические. Бюрократизм – нарост на живом теле социализма, надо его убрать. А как? Надо определить тех конкретных бюрократов, которые повинны в крайностях, в вопиющих извращениях, и отстранить их от должностей, заменить новыми кадрами. Другие, не столь глубоко погрязшие в бюрократизме, должны перестроиться. С них надо и спросить, и помочь им войти в перестройку. Наконец, надо выдвинуть новые силы, найти их среди активистов и инициаторов хороших перестроечных дел. Во все этой работе следует обратить внимание на изменение стиля и методов работы. Например, отказаться от командования, запугивания людей, шельмования, меньше заседать и писать решений, а больше действовать, бывать в трудовых коллективах, вступать в диалог и т. п. Словом, надо осуществить комплексное обновление аппарата власти, чтобы сделать наш социализм демократическим.
Другой, революционный подход определяет совершенно иное решение всех этих вопросов. Начиная с того, что «наш социализм» – не социализм, так как народ отчужден от власти, не имеет возможности самостоятельно строить свою жизнь. И то, что у нас принято называть бюрократизмом, – не отклонение от добротной в общем-то основы, а сама основа, сам стержень казарменного псевдосоциализма. Это командно-карательная власть, осуществляемая устойчивой социальной группой – номенклатурой. В отличие от бюрократии, этого изъяна, характерного для правового общества, номенклатура есть закономерная составная часть социально-кастовой структуры тоталитарного общества. Она – не нарост на социалистической основе, а сама основа несоциалистического общественного организма, узурпатор власти народа. Суть революции – в переходе от власти номенклатуры к власти народа. Острие борьбы должно быть направлено именно на перемену глубинного характера власти, ибо только такая перемена делает небессмысленной работу по замене одних учреждений другими, старых аппаратчиков – новыми. Без замены же власти номенклатуры властью народа произойдет лишь омолаживание номенклатурной власти, переоснащение и совершенствование командно-карательных методов управления.
Из революции любят делать пугало, стращать ею склонных к испугу. Между тем в революции всегда заложен огромный созидательный заряд, способность разрешить проблемы практически всех здоровых социальных сил. Правда, для этого требуется обеспечить мирный ход революции. В СССР мы уже подошли к рубежу, когда вопрос о мирном развитии перестройки стал центральным политическим вопросом. Шанс мирного движения вперед есть. И, кстати сказать, в решающей мере использование этого шанса зависит от поведения номенклатуры. Борясь с бюрократизмом и бюрократами, следует отказаться от узколобой идеи сведения счетов с бюрократами, их обзывания, смещения с постов, запугивания. Есть смысл думать, как обращаться с власть имущими, чтобы на пути к народовластию обошлось без кровопролития, без разорения страны. Стоит думать, ибо задача имеет решение.
На чем основано убеждение, что мирное развитие перестройки реально возможно?
Отчуждение народа от власти и властей от народа проходит, несомненно, свои стадии и имеет свои ступени, как и всякий противоречивый (живой) общественный процесс. Крайняя стадия отчуждения – враждебное противостояние, отношения законченных антагонистов, исключающих друг друга из своего желаемого будущего. По моим наблюдениям и оценкам, в нашей стране до такого уровня отчуждения дело, к счастью, еще не дошло. Все еще возможны диалог, сотрудничество, взаимодействие народа и властей. Не буду приводить многих аргументов в подтверждение этого вывода. Нет среди них абсолютно доказательного, да и быть не может, ибо только реальное дело, реальное взаимодействие народа и властей может подтвердить мою гипотезу. И все же попытаюсь аргументировать, чтобы было яснее, о чем и в связи с чем идет речь.
Бросается в глаза, что наш народ не ставит, как говорится, крест на властях, не считает закономерными и понятными события и действия вроде тех, что произошли 30 октября 1988 г. в Минске или 9 апреля 1989 г. в Тбилиси. Разнообразные несуразности в решении хозяйственных вопросов относятся и до сих пор на счет неких «вредителей» или «бюрократов», то есть не на счет властей в целом, а чаще все-таки на счет отдельных лиц. Очень охотно передаются слухи и поддерживаются мифы о прогрессивных людях в руководстве, об их противостоянии консерваторам. Не зная ровным счетом ничего о взаимоотношениях между высшими руководителями, о различии или сходстве их взглядов, более того, слыша только утверждения о коллективном руководстве и о монолитной сплоченности высшего руководства, народ все же придумывает отдельных носителей зла, возлагает на них персонально ответственность за неурядицы.
Именно это помогает удерживать распространенное убеждение, что нами правят друзья народа, озабоченные нашими нуждами и думающие только о том, как бы направить жизнь к народному благу, поддержать все ценное, интересное, полезное. На самый крайний случай и сегодня готово объяснение необъяснимого: высший руководитель не знает о безобразиях, ему не говорят, от него скрывают. Из всего этого проистекает волна писем и инициативных записок снизу вверх с надеждой «открыть глаза», помочь, подсказать и т. п.
Со стороны властей отношение к народу складывается по схеме, по сути своей схожей с описанной. Как бы ни многочисленны были протесты или недовольства, пусть даже они будут массовыми, власти склонны видеть в них лишь заблуждения легковерного народа, на время утратившего правильную ориентировку, поддавшегося влиянию антисоветски, антисоциалистически настроенных элементов. Зато даже отдельные «правильные» высказывания или оценки не только пропагандируются, но – я уверен – искренне воспринимаются властями как голос народа, как его подлинное мнение. Власти тверды в своем убеждении, что они едины с народом, а народ с ними.
Полагаю, что такое настроение народа по отношению к властям и властей по отношению к народу оставляет в наше время возможность для мирного политического взаимодействия, сознательной совместной работы народа и властей, уменьшения и сокращения отчуждения, обнаружения и обезвреживания самых глубоких его корней. Осуществить это непросто, но возможность мирного развития социальной революции, именуемой перестройкой, есть. Пока еще есть. И было бы преступлением эту возможность не использовать.
Реальность мирного развития социальной революции зиждется на том, что общественные процессы очень сложны и состав факторов, влияющих на формы протекания исторического процесса, весьма многообразен. В жизни всегда открывается множество вариантов. Наша общественная наука, к сожалению, бывает склонна к немалому схематизму при описании причин и возможных результатов развития. Связано это с тем, что марксизм-ленинизм прекрасно вскрывает крупные, коренные противоречия, определяет основные причины и на этой основе указывает магистральную линию перспективного развития. Не менее сильна наша идеология и при разработке тактики, но к этим потенциям марксизма-ленинизма мы обращаемся очень уж редко. В итоге получается определенная «плакатность», излишне крупный мазок. А вопрос о мирном способе преобразования власти в демократическую требует очень тонкого, скрупулезного подхода.
Давайте вникнем в существо проблемы. Формула «отчуждение народа от власти», применяемая в партийных документах для оценки современной ситуации в нашей стране, научно точна и глубока. Но она достаточно ясна лишь для того, чтобы обрисовать масштабность задач предстоящей революции как демократической по своему существу. Должно быть устранено отчуждение народа от власти, от нынешнего типа власти надо перейти к народовластию. Вот смысл обозначения противостоящих сил – народа и современной власти. Но как сложатся и как по-разному могут сложиться взаимоотношения этих сил в ходе становления народовластия, об этом общая формула (при всей её точности и глубине) не говорит.