Страница 26 из 28
– Свои не стреляйте! Это Александр, я заступил на смену. Владимир Ильич, так звали моего начальника, меня признал, отдал отмашку своей пьяной бригаде.
– Это наш сотрудник! Парни отбой!
Долго общаться руководителем типографии мне не пришлось, он снова лёг спать на пол, а я отправился в соседнее помещение распечатывать сводку по городу.
Рассветало. Примерно с половины девятого утра в центре Москвы началась оружейная пальба. Били не переставая. К обеду проснулся мой шеф, принёс мне бронежилет, каску, автомат Калашникова с двумя рожками, сухой паёк на три дня, и произнёс:
– Ты остаёшься с нами на два дня! Если произойдет штурм управления, делай что хочешь, только не вздумай открывать огонь по милиционерам!
Я так понял, что выбор стрелять по людям, в случае нападения на ГУВД Москвы или не стрелять по ним, он предоставил мне самому? «Благородно» поступил мужик, ничего не скажешь. Лучше бы он отпустил меня домой. Я ведь, все-таки, был на тот момент времени вольнонаёмным работником, а не сотрудником правоохранительных органов! Делать было нечего. Я включил рацию и начал внимательно слушать радио эфир. Занятие это было весьма познавательное и очень тревожное! Я услышал: о БТРе, который в центре Москвы расстрелял отделение милиции, о людях, бегающих с оружием в руках по городу и устраивающих саботаж, о снайперах на крышах домов. Особенно меня впечатлили переговоры сотрудников милиции. Раненный офицер взывал о помощи, но под всякими предлогами ему её не спешили оказывать, поскольку люди боялись снайпера, засевшего на чердаке многоэтажного дома. Они не могли вычислить, с какой позиции он ведёт по людям прицельный огонь? Временами меня одолевала жуть, что мурашки бегали по коже. Я начинал в волнениях уминать за обе щёки дармовой натовский паёк, где были первые блюда, вторые и третьи. Так я съел фасолевый суп, копченую курицу, выпил горячий кисель с шоколадкой «Марс». Всё по-взрослому. Война войной, а обед по расписанию! За окном гремела канонада, я кушал, слушал рацию, качался на ножках стула взад и вперед, временами с грохотом падал на пол. Первый раз, когда я упал (тяжёлая каска на голове перевесила центробежную силу), мой шеф помог мне подняться на ноги, стал ощупывать мое тело, искать боевые ранения. Когда он понял, в чём дело, то молча, вышел из комнаты выдачи копий документов, где я находился. Второй раз, когда я упал со стула, он даже туда не зашёл. Начальник только выкрикнул из своего рабочего кабинета:
– Саша, это патология!
Я не спорил. Патология, значит патология, и продолжал качаться на стуле! Ему виднее.
Время текло в управлении очень медленно. Мы все ожидали захвата конторы! Мне в голову приходили всякие разные нехорошие мысли. Хотелось просто встать и уйти домой! Шутка ли, может случиться так, что разъярённая толпа, ворвется в здание, и разорвет тебя на мелкие кусочки? Чтобы немного отвлечь себя, я вышел на улицу, постоял возле родной типографии, подышал воздухом. В это время, с боевого задания возвращались офицеры, по их лицам было понятно, что они вернулись из ада. Я зашёл в помещение, включил рацию, и стал свидетелем очередной развивающейся драмы! Происходило всё это, 3 октября 2003 года, в 16 часов 30 минут. Несколько грузовиков с вооружёнными сторонниками Верховного Совета прибыли к зданию Останкинской башни. Пока они добирались до пункта назначения, их везде пропускали. По рации я слышал, как какие-то люди давали указания сотрудникам милиции не препятствовать их проезду к телецентру. Макашовцев явно заманивали в засаду! Коммунисты хотели выйти в телевизионный эфир, чтобы поднять под ружье всю страну. Я уже догадывался, что такой возможности господа либерал-демократы им предоставить не могли. Переговоры между враждующими сторонами у телецентра затянулись. В семь часов вечера люди начали убивать друг друга! В восемь часов вечера, так называемая атака сторонников Верховного совета на телецентр провались! В девять часов вечера в здание Верховного совета отключили свет. И хотя, окончательная развязка событий произошла спустя два дня, вечером 3 октября мне было уже абсолютно понятно, кто победит в этой борьбе! И знаете, что я понял тогда, уважаемые читатели? Что весь это военный переворот, был простым кровавым спектаклем! Путчистов развели, как малых детей. Я не удивлюсь, если когда-нибудь узнаю, что сами же демократы первой волны, по научению американцев, и подсунули эту идею коммунистам. Все действия путчистов были заранее просчитаны, и всерьёз рассчитывать на победу, они не могли. Для чего нужен был ПУТЧ ельцинской команде? В голодные времена нашему государству жизненно необходимо было выявить людей способных на государственный саботаж и неповиновение. Показательный расстрел революционеров или публичные судебные процедуры в отношении них, охладили миллионам людей в новой демократической России пыл на долгие годы, выбили у них желание повторить попытку переустройства страны. Этот социальный хаос был хорошо организован, управляем, и быстро сошёл на нет!
Отдежурив ещё одни сутки на работе, я пришёл домой, выпил водки, и написал свой первый короткий рассказ. Он назывался: «Бабушка и кошки».
Бабушка и кошки
Предисловие автора. Я всегда хотел быть детским писателем, но истории у меня получаются в написании, почему-то, совсем недетские? Один такой рассказ я вам сейчас продемонстрирую, в качестве примера. А вы сами решите, прав я или нет?
Знал я одну бабушку, которая любила кормить кошек возле помойки. Вставала она рано утром, шла с кормом на улицу, кричала громко низким голосом: «Кис–кис-кис»! В ответ раздавались кошачьи вопли. Оголодавшие коты и кошки, вылезали из-за всех щелей, мчались к бабушке покушать куриных потрохов, отведать «Royal Canin», «Kitekat», попить свежего молочка. Всю свою пенсию старушка тратила на усатых и хвостатых животных, ей даже на себя порою финансов не хватало. Как не выгляну в окно, а бабушка у помойки всё стоит и стоит. И чего она там высматривает, чего ожидает, не понятно? Кошки давно уже поели и пошли по своим делам, а старушка всё не уходит. Вдруг кто-нибудь проголодается и вернётся? Однажды я увидел такую сцену. Эта пожилая женщина, согнувшись в три погибели, расставляла на асфальтном каменном бордюре своим питомцам многочисленные миски с кормами. Один кот забрался бабуле на спину, а другой уселся ей на голову. Тогда, я подумал, что бабушка сошла с ума, и решил ей подсказать, что она делает неправильные вещи. Мол, кошки должны ловить мышей, и всё такое! Я оделся, быстро вышел на улицу, подошел к доброй старушке, поздоровался вежливо с ней.
– Здравствуйте, уважаемая, я за вами давно уже наблюдаю. Эти животные обнаглели совсем, мышей не ловят, а вы их кормите зачем-то? Возьмите одного – двух любимцев к себе домой, и заботьтесь за ними, сколько угодно!
– Да пошел ты на хрен, будешь меня ещё учить жизни, щенок!
В общем, я не стал до конца слушать пожилую женщину, ушел в магазин за пивом. Забыл я это дело совсем, переключился на футбол. Прошли месяцы. И вот, выглядываю я из окна, и не верю своим глазам. Бабка мертвая лежит на земле, возле помойного ведра, а кошки её едят. Вот ведь гады! А, она так хотела им угодить!
Два выстрела в темноту
Стояла холодная весна 1998 года, на московских улицах местами лежал мокрый снег. Пройдя длинный рабочий инструктаж, я заступил на государственную службу охраны дипломатических представительств в городе Москве, в полном вооружении: пистолет Макарова, две обоймы патронов к нему, милицейский свисток, резиновая палка, бронежилет, рация. Не успел я опомниться, как день уже близился к концу. Как говорится: «Пост сдал – пост принял, без происшествий!» Я уже предвкушал скорый вечерний отдых перед телевизором у себя дома, как вдруг на пост, человека которого я подменял (своего поста у меня пока ещё не было), пришла группа офицеров из нашего отдела. Эти люди должны были менять нас через час, но заступать на охрану объектов они явно не спешили. К тому времени на свой пункт дозора после подмены вернулся его постоянный и неизменный охранник, старый боец по имени Сергей.