Вернуть контроль

От моего флаера уже мало что оставалось целым, но двигательная установка продолжала работать. Плюнув на последствия я активировал форсаж. Через секунд двадцать такого насилия техники флаер стал разваливаться на части, а после меня выбросило из него и я потерял сознание.

Очнулся я согласно нейросети через пять часов. Пришел в сознание я из-за жуткого холода распространяющегося от живота. Я сразу попробовал пошевелиться, но боль во всем теле остановила меня.

Я решил пока что не шевелиться и активировал диагностику организма. Увиденное мне сильно не понравилось, больше сорока переломов и трещин в костях, множество повреждений тела от перегрузки и жесткого падения. СИльное сотрясение мозга, и как цветочек на торте, сквозная рана на животе.

Как я остался жив при таких травмах мне было непонятно. Связь отсутствовала из-за сильного электромагнитного импульса. Это видимо произошел подрыв оставленной мной бомбы. Но я тогда должен быть вообще уже мертвецом, что то я сомневаюсь что я мог пережить атомный взрыв.

Углубившись в логи нейросети я наконец то понял почему все таки выжил. Включив форсаж я успел улететь на восемь километров от лагеря прежде чем флаер начал рассыпаться на куски.

Мое падение с двухсот метровой высоты практически превратило мой организм в фарш, но наноботы перешедшие в боевой режим смогли удержать меня на этом свете и даже начать лечение.

Ну как лечение, они заменяли все поврежденные органы и кости собой. Уже сейчас взяв мой скафандр как источник ресурсов наноботы заменили собой около тридцати процентов массы моего тела.

Такое открытие меня несколько напугало, но должен признать, что вряд ли без наноботов я вообще выжил бы в данной ситуации. А потому придется смириться с подобным положением.

Холод я ощущал из-за того, что скафандр не мог уже обеспечивать мне термозащиту, но из-за наноботов это было уже не так критично для моего организма. Согласно расчетам нейросети двигаться я смогу на своих двух не раньше чем через сутки.

А значит пока есть свободное время, стоит подумать о произошедшем. Вот нафига вообще было лезть в эту свару местных. Видимо почти три года сидения на корабле без активных действий сильно так ударило в голову. Поактивничать захотелось мне, и как результат вот он я лежу при смерти не понятно где.

Тут еще и атомный взрыв произошел. Повезло, что я был не в эпицентре взрыва, сомневаюсь, что тогда меня смогли бы спасти наноботы. Судя по всему до меня добралась лишь ослабевшая ударная волна и электромагнитный импульс.

Видимо, то что в воздухе постоянно находятся сотни тонн снега в непрекращающейся метели несколько смягчили последствий взрыва, иначе я не мог понять почему выжил.

Как назло я не могу связаться с ребятами по связи, и потому не знаю чем там все закончилось. Надеюсь подрыв ракеты уничтожил их там всех разом. Кровавенькие мысли пошли мне в голову.

Часов через десять я наконец то смог шевелиться. Чувствительность тела очень значительно упала после того как практически всю кожу пришлось заменить на наноботов.

А так большой разности я не чувствовал в том что уже половина моего тела была из наноботов. О чем то подобном я читал в библиотеке корабля. Если я захочу я смогу обратно восстановить свое тело, но потребуется на это не один месяц нахождения в медицинской капсуле.

Заснуть мне так и не удалось, несмотря на ослабление чувствительности тела, я продолжал чувствовать жуткий холод, и он не давал мне забыться. Я конечно мог погасить свое сознание при помощи нейросети, но посчитал это излишним.

Примерно через сутки после того как я пришел в сознание мне удалось выдвинуться в путь. Первое время мне пришлось привыкать, что для движения конечностями стоит обращаться к наноботам заменившим двигательный отдел в мозге. Как оказалось мой мозг также не слабо пострадал сначала от падения с разваливающегося флаера, а после и от атомного взрыва.

Вокруг валялись пласты земли и снега, куски деревьев. Было видно, что взрыв дошел и до сюда. Лишь спустя пару часов моего движения разрушения стали уменьшаться. И ведь это был взрыв всего лишь двух двухсоткилотонных боеголовок.

Я просто не представляю насколько сильным будет взрыв двадцати мегатонной бомбы, а ведь я успел такие боеголовки вывезти на корабль. К счастью что радиоактивное излучение очень сильно поглощается атмосферой и дальше пары километров от эпицентра округа была чистой.

Примерно к концу дня наноботы наконец-то смогли переориентироваться с ремонта моего тела на восстановления работоспособности некоторых блоков нейросети.

Уже через полчаса были восстановлены передатчики радиосвязи. Несмотря на сильные помехи я смог таки запеленговать один из ретрансляторов установленных мною раньше. И только через пару часов когда я оказался всего в паре километров от ретранслятора я смог связаться с кораблем.

— Живучий ты однако, — вместо приветствия произнес Александр. — Согласно нашим расчетам ты не мог выжить при таком падении.

— А я выжил, подарок майора помог, — ответил я.

— Мы не брали в расчет это, — произнес Александр. — Все я твое местоположение обнаружил жди флаер, Женя уже сутки рядом с твоим падением летает пытается обнаружить твое тело, так что в ближайшие минуты он будет у тебя.

— А как там все закончилось? — спросил я присев.

— Как, как. А как должно закончиться после атомного взрыва? — спросил у меня Александр.

— Я так понимаю там никого не осталось? — решил уточнить.

— Не совсем, наблюдатели были на расстоянии полутора десятков километров, их кроме как слабой ударной волной ничем не приложило. — ответил Александр.

— Так они, что просто ушли? — спросил я у него.

— Да, мы ничего не могли сделать, у нас остался всего один флаер и рисковать им мы не могли. — произнес Александр.

— Скидывая результаты диагностики организма, — псолышался приказ ксаны по свзяи.

— Ксюха нельзя просто так влазить в канал связи, — сказал я нравоучительным тоном.

— Вот будешь здоров, тогда и учить меня будешь, а теперь молчи и скидывай результаты диагностики. Мне еще надо выкинуть Мишку с медкапсулы и перенастроить на твои травмы. — ответила она мне.

— Лови. — ответил я и направил ей файл с диагностикой. — Капитан, как вы там еще держитесь в окружении фурий? — спросил я шутливо у Александра.

— Ты поговори мне, я тебе еще клизму пропишу пятиведерную, — шутливо пригрозила мне Оксана. Я же чувствовал как расслабляюсь под эти простенькие шутки. Меня стало отпускать после нескольких дней переживаний.

— Все, все молчу, — ответил я шутливо.

— Серый, я уже сажусь, — вклинился в наш ращговор Женя.

— Давно тебя жду брат, — ответил я ему, — Ты не представляешь, что я пережил за эти двое суток. Я теперь реально вам в братья гожусь, — решил пошутить я.

— С чего это? — спросил он у меня.

— У меня больше пятидесяти процентов тела наноботы, так что я уже сейчас больше дроид чем человек, — ответил я Жене.

— Ну и прекрасно, не будешь таким хрупким как раньше. Может тебе полностью все тело заменить на наноботы? — спросил он у меня, сделав вид что не понял шутки.

— Эй, я еще надеюсь встретить даму своей мечты, а значит мне еще рано в дроиды превращаться, а потом на старости я подумаю над этой идеей. — ответил я.

Едва я залез во флаер, как почувствовал, что наступил отходняк. Женя что то мне говорил, а я его не слышал, я начал дрожать от осознания, что в этот раз был не то что на краю от гибели, а вообще заступил за него.

Я не заметил как мы прилетели на корабль, не заметил как с меня сняли остатки от скафандра. Не заметил как меня загрузили в медицинскую капсулу, и лишь сообщение нейросети про усыпляющий газ привело меня в сознание.

Как оказалось, из-за очень значительной степени замены организма наноботами усыпляющий газ на меня не действовал. Так что я оставался в сознании когда началось лечение.

Поскольку у нас были планы на ближайшее время то я не мог позволить себе залечь на несколько месяцев в медицинскую капсулу, а потому пришлось ограничиться лишь устранением травм которые наноботы не успели убрать. Делать в медицинской капсуле было нечего, а потому я решил отрубить свое сознание до момента окончания лечения.