Безрассудная страсть

На палубу вышла горничная, присела в реверансе перед лордом Айвзом и обратилась к Джулии:

– Леди Доротея зовет вас, мисс Лейтон. На море она чувствует себя очень плохо. – Девушка плотнее завернулась в шерстяную шаль, стараясь защититься от ветра.

– Тогда не буду отвлекать вас от ваших обязанностей, – сказал лорд Стивен.

Джулия последовала за горничной в каюту. Она так и не привыкла к столь простому обращению – «мисс Лейтон», – хотя пора бы. Она уже давно не леди Джулия. Следует запомнить: она оплачиваемая компаньонка леди Доротеи Халлам.

Эти обязанности вовсе не были обременительными. Она немного знала Доротею раньше, в более счастливые времена: ее супруг Мэтью тоже служил в полку королевских драгун. Они посещали одни и те же гостиные, танцевали на одних балах. Но мужа и новорожденного сына Доротеи унесла лихорадка – бедняжка и сама едва не умерла. Горе сделало ее затворницей, и лорд Стивен не захотел оставлять сестру одну, принимая новую должность. Поэтому наняли Джулию, чтобы составить ей компанию.

Джулия знала: брат надеется, что поездка в Вену поможет Доротее окончательно выздороветь и воспрянуть духом.

Она открыла дверь в каюту Доротеи. Вторая горничная подняла на вошедшую благодарный взгляд, сунула ей в руки чистый таз и отправилась выливать содержимое другого. Доротея была бледна как туман на улице, и ее постоянно тошнило.

Джулия положила на лоб страдалице холодную салфетку.

– Эта посудина утонет? – простонала Доротея, стиснув руку Джулии. – Скорее бы. Смерть не может быть ужаснее, чем морская болезнь.

Джулия потерла руки несчастной и улыбнулась.

– Мы уже совсем скоро прибудем в Антверпен.

Доротея опустилась на подушки и уставилась на низкий потолок каюты.

– Ты помнишь последний бал, на котором танцевала? – спросила она.

– Да, – негромко ответила Джулия. Уж этого бала ей точно никогда не забыть.

– А я не помню. – Доротея вздохнула. – Знаю, я, наверное, танцевала с мужем и, вероятнее всего, была очень счастлива, но не помню ничего примечательного о том вечере. Боюсь, скоро забуду все мелочи, подробности нашей совместной жизни.

– Комната была наполнена цветами, и все пили шампанское, – напомнила Джулия. Цветы и шампанское – обязательный атрибут любого бала.

Доротея слабо улыбнулась.

– Да, разумеется. Я танцевала с Мэтью и смеялась какой-то его шутке. – Она нахмурилась. – Что же он тогда сказал? Я должна была запомнить каждое слово…

– Он сказал тебе, что ты очень красива, – вздохнула Джулия.

– Да! Думаю, на мне было то голубое шелковое платье, которое ему так нравилось!

– Ночь была теплой, и он принес тебе шампанское на террасу, – продолжила Джулия, думая о другой ночи и другом мужчине.

– Разве? – озадаченно переспросила Доротея.

Джулия взглянула на нее с непоколебимой уверенностью во взоре.

– Конечно.

– Полагаю, он так и сделал. – Доротея задумалась. – Все балы так похожи. Мне бы хотелось как следует запомнить хотя бы один, о котором я потом могла бы думать. Наш последний вальс. Последний ужин вместе. Все случилось так быстро. И почти сразу наступил конец. Мэтью пожаловался, что у него болит голова, и малыш капризничал. А потом я изо всех сил старалась удержать в них жизнь, но не смогла. Я почти ничего не помню о том дне. Как и обо всех последующих…

– Все изменится, – уверенно заявила Джулия. Доротея вспомнит все, когда будет к этому готова. А пока, судя по ее измученному лицу, она не справится с тяжестью воспоминаний. Лорд Стивен предупредил Джулию, что здоровье его сестры стало очень слабым. Она пристрастилась к лаудануму, чтобы забыться, и лекарство оставило от нее одну лишь тень. Джулия поменяла на лбу больной влажную салфетку, Доротея прошептала имя мужа, и ее снова начало тошнить.

Спустя несколько часов лорд Стивен перенес сестру – все еще очень слабую и бледную до синевы – на берег и посадил в экипаж.

– Осталось несколько часов, дорогая, – сказал он, стараясь, чтобы голос звучал беззаботно. – На ночь мы остановимся в Брюсселе.

Доротея откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.

Он помог Джулии забраться в экипаж.

– Слава богу, вы нормально перенесли морское путешествие, мисс Лейтон.

Компаньонка укутала колени Доротеи пледом.

– Абсолютно нормально.

Он закрыл дверцу, и экипаж тронулся с места.

– Где ребенок? – едва слышно спросила Доротея.

Джулия озадаченно воззрилась на нее. Кого она имеет в виду? Своего малыша? Или Джейми?

– Джейми с няней в другом экипаже, – после паузы ответила она. Ее сын. И Томаса Меррита. Она отбросила мысль о нем. Она во многом раскаивалась, вспоминая ту ночь, но ни разу не пожалела о появлении у нее Джейми. Этот маленький мужчина – любовь всей ее жизни.

Доротея, не открывая глаз, сжала в руке часы, которые носила прикрепленными, как брошка, к платью. В них были миниатюрные портреты мужа и сына. По ее щекам покатились слезы. Губы женщины зашевелились – она молилась.

– Мы будем в Париже примерно через неделю, – сообщила Джулия. – Я обязательно куплю себе новую шляпку.

Доротея нахмурилась.

– Я не стану никуда выходить в трауре, но уверена, что Стивен проводит тебя куда пожелаешь.

У Стивена Айвза наверняка будет много служебных обязанностей, и если ему захочется прогуляться по городу, он предпочтет другую компанию, подумала Джулия. А если там кто-нибудь знает о ее позоре? Не следует забывать, что теперь ее место – в тени. Лорд Стивен и так проявил к ней неслыханную доброту, обеспечив работой. И она не должна злоупотреблять этой добротой. Общественное мнение как бешеная лиса: один укус – и спасения нет. Лорду Стивену надо думать о карьере и репутации.

– В Париже состоится праздник Святого Людовика. Его отмечает весь город – будут приемы, вечеринки, даже фейерверки. Лорд Стивен захочет, чтобы ты это увидела, – сообщила Джулия, стараясь придать своему голосу убедительности.

– Все равно нас там никто не ждет. Встречать будут герцога Веллингтона. А нас никто не заметит. Не думаю, что я смогу вынести такую нагрузку. – Доротея сжала губы. – Я не хочу никуда выходить и ни с кем встречаться. Мне лучше отдохнуть и подлечить нервы. Стивен сказал, что до Вены несколько недель пути.

– Тогда подумай хотя бы об ожидающих нас приключениях, – усмехнулась Джулия.

– Плохие дороги, отвратительная еда, комковатые матрасы, вши, – буркнула Доротея. – Я никуда не выйду, пока мы не доберемся до Вены, да и там… – Ее голос стих.

Убедившись, что Доротея уснула, Джулия облегченно вздохнула. Что ж, это к лучшему. Компаньонка – или падшая женщина – не должна веселиться на празднике. Да и ей лучше, чем кому-нибудь другому, известно, что приключения могут иметь опасные последствия.

Глава 4

Париж

Томас Меррит смотрел на свою партнершу по танцу, супругу английского барона. Она была болтлива, не в меру кокетлива и готова к приключениям во время своего короткого визита в Париж. Теперь, когда война закончилась, город был буквально наводнен английскими леди. Стремление узнать все о последних парижских модах так и манило их на другой берег канала, и они прибывали ежедневно – толпами.

Он взглянул на открытые двери, которые вели на террасу. Белые газовые занавески покачивались на ветру, словно предлагая ему увлечь партнершу в вальсе в ночную темноту. Мимолетное поглаживание по щеке, отвлекающий поцелуй, и она даже не заметит, что на ней больше нет драгоценностей. По крайней мере, пока не вернется домой. И она никогда не узнает, кто лишил ее побрякушек. Томас всегда был осторожен и не брал слишком много: одну сережку или браслет, – словом, то, что можно легко потерять в такой вечер, когда женщина танцует, флиртует и целуется с красивым незнакомцем в темном саду. Он никогда не забирал все драгоценности, которые были у дамы, и даже старался не трогать самые роскошные вещи. Это было опасно. Кто-нибудь мог вспомнить его имя или тот факт, что он танцевал с жертвой ограбления и рано ушел. Он брал ровно столько, чтобы хватало на оплату жилья, еду и одежду. И не более того.