Страница 6 из 12
В результате, чтобы хоть что-то заработать, он давал платные консультации. Летом проводил время в известном всему Петербургу Катькином садике – в сквере возле памятника Екатерине Великой, играя в шахматы с такими же старичками приличного вида, а в холодное время года (которое в нашем городе длится восемь-девять месяцев, а то и больше) перебирался в уютный полуподвал ресторана, где его могли найти заинтересованные лица.
– Мое почтение, Иван Игнатьевич! – проговорил Леня, подсаживаясь к старику. – Рад видеть вас в добром здравии!
– Здравствуй, голубь! – приветливо отозвался ветеран подпольного фронта. – Давненько тебя не видел! На здоровье действительно не жалуюсь, скучно только. Может, в шахматишки со стариком сыграешь?
Не дожидаясь Лёниного ответа, он достал доску, расставил на ней старинные резные фигуры и махнул рукой. Из полутьмы тут же возник официант – долговязый молодой парень со странной прической: с одной стороны он был пострижен коротко, почти под ноль, с другой же свисали длинные темные волосы.
– Принеси-ка, голубь, две чашки кофе, – проговорил Иван Игнатьевич, не глядя на официанта. – Ну, ты знаешь, как я люблю, – по-турецки, и чтобы с коньяком!
Едва официант удалился, старик двинул вперед королевскую пешку и взглянул на Маркиза:
– Ну, голубь сизокрылый, с чем на этот раз пожаловал?
Леня сделал точно такой же ход и проговорил:
– Вы ведь, Иван Игнатьевич, все про всех знаете…
– Ну, ты мне льстишь, – старик сделал следующий ход и скромно потупился, – все про всех, может быть, сам Господь Бог не знает. Раньше, конечно, знал, но теперь такая публика пошла, что и Его вокруг пальца обведет. Но кое-что, конечно, и я, грешный, знаю…
– Ну, про своих коллег вы наверняка много знаете.
– Ну, смотря про кого… Кстати, сизокрылый ты мой, как у тебя с памятью?
– Да пока что не жалуюсь.
– Значит, должен помнить мои расценки.
– Само собой! Только скажите, в какой валюте вы сейчас предпочитаете?
Старик задумался.
– Вроде сейчас доллар растет… на гонконгской бирже с утра положительная динамика, десять пунктов прибавил… давай уж в нем!
– Нет проблем! – Леня достал из кармана бумажник и протянул Ивану Игнатьевичу несколько купюр.
Старик не глядя спрятал деньги в карман и проговорил:
– И кто тебя конкретно интересует?
– Конкретно меня интересует, кто работает в гостиницах.
– В гостиницах разные люди работают. Это бизнес обширный… нельзя ли еще конкретнее?
– Еще конкретнее – отель «Империал».
– «Империал», говоришь… – Иван Игнатьевич передвинул ладью. – «Империал» – это у нас Васильевский остров. А на Васильевском такими делами занимается Референт.
– Кто? – удивленно переспросил Леня.
– Есть такой господин, кличка его – Референт. Уж как он ее заработал, не знаю, но только человек ловкий и опасный. Сам по номерам не шастает, для этого у него имеется ловкая девица, зовут Паучок. У нее тату на запястье – голубой паучок на красной паутине.
– Как выглядит? – деловито осведомился Маркиз.
– Нормально выглядит. На все сто. Платиновая блондинка с голубыми глазами… ловкая девушка, в любую форточку пролезет, любой сейф откроет…
– А чем же тогда Референт занимается?
– Ох, сизокрылый ты мой! – вздохнул старик. – Ты же большой мальчик, такие вещи не хуже меня должен понимать. В форточку влезть – это не половина дела и даже не четверть. Главное – выяснить, в какую форточку стоит лезть, а с какой и связываться незачем. Главное – знать, где есть что-то стоящее, да когда хозяина этого стоящего не будет на месте. Главное – отпугнуть конкурентов. В общем, главное, голубь ты мой, – информация!
– Ну, с этим я совершенно согласен! Потому и плачу вам за эту самую информацию!
– Вот то-то! В общем, Референт готовит операции – выясняет, в каком номере остановился денежный постоялец, когда его не бывает на месте, обеспечивает прикрытие… кроме того, Референт находит в каждой гостинице, как говорится, слабое звено – служащего, который за энную сумму достанет ключ от номера, не лезть же и правда в форточку! – а также сообщит, когда постоялец номер покинет, и предупредит, когда он в него может вернуться.
– Ну, это понятно…
– Хорошо, что понятно. А вообще-то тебе шах, голубь ты мой сизокрылый!
– Что вы говорите? И правда шах! – Леня потер пальцем переносицу и переставил своего ферзя. – А вот вам, Иван Игнатьевич, тоже шах, а потом и мат, извините меня великодушно!
– Что?! Действительно мат… Ну, молодежь! Ну, прямо на ходу подметки рвет!
– Уж извините, Иван Игнатьевич! – Леня развел руками. – У меня к вам еще один вопрос будет. Где этого Референта можно встретить?
– Чаще всего его можно встретить в баре «Пуэбло» на Среднем проспекте. Там как раз гостиничные служащие тусуются, ну и он среди них трется – слушает да приглядывается. Наверняка у него там и свои уши имеются.
– А как его можно узнать?
– Ну, сизокрылый ты мой, в нашем бизнесе узнать кого-то трудновато, все стараются так выглядеть, чтобы никто тебя не приметил и не запомнил. Вот как ты, к примеру! Хотя… – Иван Игнатьевич задумался, – есть у Референта привычка одна. Когда он с кем-то разговаривает или о чем-то думает, мочку левого уха теребит.
– Ну, Иван Игнатьевич, вы просто кладезь информации! – восхитился Маркиз.
– Тогда мог бы и прибавить… – протянул старик.
– Иван Игнатьевич, я всей душой, но расценки вы сами установили, а доллар, как вы только что сказали, растет.
– Да ладно, это я так! – старик негромко засмеялся. – Больше для разговора. Тогда, может, еще одну партию сыграем? Мне страсть как отыграться хочется!
– Нет, извините – дела! – Маркиз вздохнул и развел руками. – Работать нужно!
Выйдя из ресторана, Леня позвонил боевой подруге и сказал, что для нее есть срочная работа.
Лола прекрасно умела по Лёниному голосу понять, когда можно немного покапризничать, а когда нужно стоять по стойке «смирно» и исполнять приказы. На этот раз она внимательно выслушала Маркиза и немедленно приступила к исполнению его задания.
Через час она уже приехала на Средний проспект Васильевского острова.
Средним этот проспект называется не из-за размера или значения, а лишь из-за расположения – как раз посредине между Малым и Большим проспектами. Зато он самый людный и оживленный из всех островных магистралей.
Лола без проблем нашла бар «Пуэбло», но на Среднем проспекте было очень трудно припарковать машину. С трудом найдя свободное место на одной из линий, Лола дошла до бара пешком.
Внутри заведение было оформлено с респектабельной роскошью, напоминающей холл дорогого отеля. Свободных мест за столиками почти не было – всюду сидели высокомерные молодые мужчины и женщины, которые нещадно гоняли измотанных официанток. Лола поняла, что это служащие окрестных отелей, которые на работе лебезят и пресмыкаются перед клиентами, а в свободное время хотят почувствовать себя господами положения и выместить свои комплексы на здешней обслуге.
За стойкой бара хозяйничал бармен – долговязый тип лет тридцати, с бегающими глазами. Лола подошла к стойке, заказала легкий коктейль и достала из кармана мобильный телефон.
Сделав вид, что набрала номер, Лола поднесла телефон к уху и защебетала:
– Алинка? Привет! Да, это я! А ты что, не узнала меня? Значит, богатой буду! – Лола звучно рассмеялась и продолжила: – А что? Все к тому идет! У нас в «Империале» остановился такой мужчинка! Такой… – Лола мечтательно закатила глаза. – Что? Красивый? Да черт его знает, и не все ли равно? Главное, сразу видно, что дико богатый. Одни часы чего стоят! «Филипп Патек», номерная серия, белое золото с бриллиантами… Да что часы! От него просто пахнет деньгами! На чай дал пять тысяч – и не поморщился!
Разговаривая, Лола быстро скосила глаза на бармена. Тот явно прислушивался к ее словам.
– Нет, я не я буду, если не затащу его в постель! – Лола понизила голос: – Ты меня знаешь, если я чего захочу, ни перед чем не остановлюсь! Затащу в постель, а дальше – дело техники! Спорим на сто баксов, что через год я буду госпожа Вишневская? Как при чем? Я тебе разве не сказала, что фамилия этого богатенького буратино – Вишневский? Кстати, и фамилия красивая! Ну ладно, ладно, это ты только от зависти говоришь! Ладно, посмотрим!