Страница 54 из 75
— Тогда придется вернуться, тебе ведь не терпится покурить, — сказал Игорь, поворачиваясь, чтобы уйти.
— Может, выпьем чего-нибудь? — предложила Ольга.
— Ладно, выпьем, — согласился он. — Бутылку ликера, пожалуйста. Женщинам нравится, сказал он.
Ольга готова была глаза ему выцарапать за эту фразу и за покупку ликера. Так было в их первую ночь. А она думала, что она единственная, и вот новый повод убедиться, что Вика была права, он всем так говорил… и не только говорил…
Они сели за столик, покрытый белой скатертью, посреди столика стояла плетеная вазочка с искусственными розочками. Официант принес рюмки, бутылку, откупорил ее.
— И еще коробку конфет, — приказал Игорь.
Ольга исходила злобой. Он так со всеми, и все западают. А она считала это чудом… Хорошо же она провела свое совершеннолетие, отдавшись этому проходимцу. А лицо не должно было выдавать ненависть, нужно было улыбаться, прикидываться такой вот навсегда оставшейся глупышкой, сохранившей детские манеры.
— Ах, какой вкусный ликерчик! И конфетки! — щебетала она. — Мой друг очень хороший и щедрый, но вы гораздо лучше.
— А ведь ты врешь все, крошка, — вдруг резко сказал Игорь.
— Это почему? — Стоило большого труда пожать плечиком, сыграть непонимание. Разве мои губки могут обманывать? — «Он видел, что за ним все время ехал этот чертов желтый «Мерседес», — подумала она. — И кто его знает, вдруг он заподозрил, что она шпионит за ним. Не могла найти машину побледнее…»
— Потому что женщина, привыкшая курить, когда выпьет, не сможет не закурить — это раз, а перед тобой лежат твои любимые сигареты.
— Но зажигалка!.. — возразила Ольга.
Игорь подошел к бару, купил ей зажигалку. Ольге пришлось затянуться «Астрой», сигареты были слишком крепкими, а она и так курила нечасто. Ольга закашлялась и отложила сигарету, а Игорь бросил ее в пепельницу. Ольга положила в рот конфету, чтобы избавиться от противного вкуса табака.
— Ты не куришь — это два, — сказал он. — А три — это то, что твой друг тебе вовсе не друг, а случайный попутчик, и ты даже не знаешь, что он курит «Астру».
«Он меня раскрыл!» — ужаснулась Ольга.
— Так для чего была выдумана вся эта история с сигареткой, другом? — допрашивал он ее, потягивая коньяк. — Пойдем-ка, пташка, ко мне, и ты мне все расскажешь.
— А ликер, конфеты мы бросим? — все еще валяя дурака, спросила Ольга. — Они такие вкусные.
— Мы возьмем их с собой, в мое купе, там и допьем, — сказал Игорь, поднимаясь. — А я послушаю тебя, зачем же ты все это придумала…
— Так в купе у вас разговора не получится, — заулыбалась Ольга. — Даже если ваш сосед спит, мы сможем его разбудить, а это нехорошо — вдруг человек устал.
— А я еду один, я, знаешь ли, купил целое купе, у меня такая привычка — люблю удобства, — сказал он, беря ее под руку.
«Он все понял, он знает, какую угрозу я для него представляю. Этот парень, Артур, вероятно, тоже что-то узнал, и он с ним так разделался. А что будет со мной? Ему достаточно одного удара, чтобы сделать меня калекой. И ничего не лезет в голову. Ведь можно же как-то объясниться?» — думала Ольга, пока Игорь вел ее в их вагон.
— Ой, пожалуйста, прости, мне нужно… — она смущенно захохотала, — мне нужно в одно место… Я пойду за полотенцем, за мылом. — Она быстро скрылась за дверью своего купе и закрылась изнутри.
— Мадемуазель, а как же ликер и наша беседа, — в дверь постучал Игорь. — И вам было куда-то так необходимо попасть…
— Я вас обманула, — захихикала Ольга. — Я просто хочу спать. — Она слышала, как он зашел в свое купе, лег на диван. Она тоже легла, их разделяла тонкая стенка. Ольга старалась не касаться ее, у нее было ощущение, что она прикасается к телу Игоря.
Соседка спала, издавая густой громкий храп. Как ни ворочалась Ольга, заснуть не удавалось, мешал дурацкий парик, а снять его она боялась — вдруг проснется женщина, с перепугу поднимет крик. Храп раздражал, и Ольге очень хотелось выйти из купе, но она боялась встретить Игоря. Что она ему ответит на его вопрос? Надо же так глупо влипнуть с сигаретами. Он же боится слежки, всех подозревает. За стенкой не было слышно ни звука. «Наверное, уснул», — подумала она. Она не успела осуществить свой план, соблазнить его еще раз, втереться к нему в доверие, может быть, даже стать его временной подружкой, сопровождать его повсюду в Турции. Правда, заплатить за это придется своим телом. Ольга почувствовала, как кровь опять прилила к ее щекам. А через какое-то время таможня: нужно придумать объяснение для тетки из купе, чтобы не приняла за шпионку, когда она предстанет перед таможенником в своем нормальном обличье, как и в паспорте. На цветной фотографии явственно виден цвет ее голубых глаз, так что линзы придется вынимать. Волосы, ладно, могла перекрасить… Столько ухищрений, и все зря. Теперь она не сможет гоняться за Игорем по Турции, у нее нет другой маскировочной одежды, а в рыжем парике он ее увидит за версту, а уж следить за ним в своем натуральном виде и того опаснее. Он засунет ее туда же, куда засунул Риту. Вдруг Ольгу осенило. Как же можно было так сглупить? Объяснение всем ее поступкам напрашивалось само собой, и только ее панический страх затмил ей разум. Конечно же, она не курит, конечно же, это была уловка и попутчик был случайный. А теперь ей понравился вот он, и она не против… Как просто… Он, вероятно, и сам на это намекал, когда приглашал ее в купе, где они бы остались одни, а она решила, что он ее раскрыл. Идти было страшно, но нужно. Как еще она выведает про Риту? Все же придется идти к нему в купе. От этой мысли ее бросило сначала в озноб, потом в жар. Она вышла из своего купе, тихонько притворила дверь. Ноги у нее были ватными, колотилось сердце. «А ты думаешь, разведчицам было легче?» — всплыла фраза, которую часто в детстве говорила Оле Вика, когда они воровали клубнику в чужих огородах и Вика посылала Олю разведать, не охраняется ли дом собаками без поводков.
Пальцы Ольги лежали на ручке купе Игоря. Вместо того чтобы чувствовать себя Юдифью, решившей переспать с Олоферном, выведать его секреты, а потом убить, Ольга вспоминала их первую ночь, вчерашнюю… Игорь был ее первым мужчиной — это не так легко забыть, даже если он и оказался мерзавцем. Он разбудил в ней женщину, и она чувствовала себя именно женщиной, стоя сейчас перед купе врага, а не бойцом, готовым сразиться с ним, чтобы отомстить за младшую сестру. Вдруг Ольга почувствовала, как у нее набухает грудь, как хочет ощутить вся ее кожа прикосновение его пальцев. Ах, как было непередаваемо чудесно в подпольном борделе клуба «Колибри», на кровати, где он точно так же сотни раз спал с настоящими шлюхами. Хорошо хоть ее сестру привел домой. Даже воспоминание о Рите не придало ей смелости. «А купе на ночь он все равно запер», — радостно подумала она, толкнула дверь, и она поддалась — тихо поехала на роликах в сторону. Сердце ушло в пятки. «Все, не бойся, жизнь и судьба твоей сестры в твоих руках», — сказала себе Ольга. Это немного успокоило ее, разогнало сладострастный туман, позволило ясно мыслить.
Она вошла, заперла дверь — это входило в ее планы. Плотная штора не была опущена, и в купе не было непроглядной тьмы, как в купе Ольги. С первого взгляда Ольга определила, что Игорь едет в купе один. Он спал, и бегущий свет от дорожных фонарей скользил по его лицу, волосам, не мешая его сну.
Ольга села на диван напротив, а он спал, не чувствуя ее присутствия. «С чего начать?» — думала Ольга. Опытной обольстительницей она не была никогда, мужчины соблазняли ее сами, даже когда она в первый раз пришла к мужчине в комнату так же, без спроса. «Нужно его разбудить. А вдруг ему это не понравится?» — думала она. А отчего-то так хорошо было сидеть, забравшись с ногами на соседний мягкий диван, раскачиваясь от движения поезда, переводить взгляд с такого знакомого лица, знакомого каждой черточкой, как бы не хотелось ей его забыть. «Ненависть подстегивает память», — решила Ольга. Но ненависти не было, был какой-то умиротворяющий покой, и за окном было так снежно, чисто и пустынно, и не могло в таком мире происходить таких грязных вещей — в нем не было места борделям, проституткам, сутенерам, грязным дельцам.