Страница 22 из 29
Наверху вновь вернулось мертвое спокойствие, так внезапно нарушенное недавним светопреставлением. Но не в глубине земли. Там, под воронкой, на глубине сотни метров, зарывшись в породу, остывал механо-зародыш. Он был у цели. Реактор, питавший заводской комплекс энергией, был близко. Каких-то сотня метров по горизонтали. Он был хорошо защищен, и на него не могло повлиять столь грубое вторжение Семени. Приборы определили по слабому излучению вектор нахождения реактора, скорлупа эмбриона треснула и странная, ни на что не похожая эволюция сделала свой первый шаг во внешний мир...
Сгусток примитивных прото-механоидов выплеснулся вместе с питательной жидкостью в поры кремнезема, окружающего зародыш. Для него это был аналог внешнего пищеварения. Почва была богата металлами, солями, всем тем, что необходимо было зародышу для построения самого себя. Работа закипела. Как у зернышка растения сначала сквозь скорлупу проклевывается слабый кончик беззащитного корешка, так и у механо-зародыша сначала появился слабый язычок, выстроенный из подручных материалов. Но он был столь же активен, как и корень зерна, раздвигающий почву, ветвящийся, покрывающийся твердой оболочкой, становясь полноценным поставщиком материалов. Только внутри этого корня, за кремниевой чешуйчатой оболочкой, не уступающей по твердости металлу, циркулировали не вода и питательные вещества, а потоки электрической энергии. Вскоре сам зародыш уже казался карликом по сравнению с этим подземным древом, завоевавшим в глубинах почвы огромные пространства, протянувшийся ветвящейся ладонью в сторону реактора.
Тонкие пальцы-корни уже ощупывали внешнюю защитную оболочку реактора. Твердые, но медлительные отростки пришли им на помощь. Они дробили бетон, взламывали его, просачиваясь сквозь арматуру, и медленно оплетали свинцовый сосуд, содержащий дремлющее озеро неисчерпаемой энергии. Все шло по плану. Человек, зашедший бы в этот момент в аппаратную, был бы поражен странной картиной: из отверстий в стенах, из стыков плит тянулись через все пространство зала управления, оплетая приборы, кресла, узлы, приводы и кронштейны, странные полупрозрачные чешуйчатые змеи, твердые на ощупь, но пульсирующие, словно живые, золотистым внутренним светом.
Нутро реакторного зала вздохнуло, пробуждаясь. Ядерная реакция вступила в свои владения. Подземная река вновь заполнила турбины. Генераторы, преодолевая застывшую смазку, стали, натужно урча, вырабатывать энергию. По истечении полутора недель после появления на небосводе второго солнца внезапно среди ночи корпуса завода вспыхнули всеми огнями. Периметр ограждений вновь озаряли гирлянды огней, цеха светились желтыми квадратами окон. Завод словно ждал, что сейчас его наполнят голоса его жителей: рабочих, инженеров, грузчиков...
И жители пришли в этот город из стали и бетона. Но они были не из плоти, а из металла и кремния. Программы вливались в управляющие компьютеры, манипуляторы сборочных автоматов в нетерпении подрагивали. Автономные грузовые тележки устремлялись на склады, заполненные еще до войны сырьем. Завод готовился вновь ожить в полную силу. Воспроизвести нечто при помощи своих сборочных цехов, ознаменовав этим событием свое возвращения из механического небытия.
Это был Гонец - посланец, которого Семя намеревалось отправить к людям. Новый шаг в механической эволюции, нечто отличное от того, что было до сих пор. Заготовки устремились к началу автоматических линий. Фрезы завращались, штамповочные прессы заухали, сборщики электронных узлов заверещали своими сложными жвалами. Работа закипела. Первое, не самое главное, но для кого как - широкая белозубая улыбка, запечатленная в пластике формовочной машиной. Клоунский нос и смешно оттопыренные уши. Дальше руки с раскрытыми ладонями и широко расставленными пальцами - никто не сможет заподозрить в них агрессии. Все это - идеально белый, гладкий пластик. Внутри - стальной остов, тонкий, легкий, но прочный, на котором закреплены сервоприводы и управляющая электроника. Сердце - электрогенератор, мозг - автономный компьютер, глаза - многодиапазонные видеокамеры, спрятавшиеся за голубыми стекляшками огромных декоративных зрачков.
Механический Адам встал, получил последние инструкции и покинул территорию теперь уже полностью автоматического завода. Его путь лежал к ближайшему убежищу - именно там ему было поручено разыскать хозяев-людей, установить с ними контакт и тем самым начать новую эру развития человечества. Люди должны были знать, что делать дальше. Они дадут все ответы, поставят задачи, наметят цели...
Неуклюжей шатающейся походкой Гонец пересек полкилометра безопасной земли вокруг завода и вступил на зараженные территории. Он точно знал дорогу. Карта расположения убежищ была одним из основных файлов в памяти Матери, а значит и ее детей. Он ступил на оплавленную мостовую сожженного города. Одиноко стоящие фасады вдоль его пути покрывала глазурь спекшегося бетона. В ядерном пламени их поверхность наверняка кипела, теперь же пустые проемы многоглазых черных свидетелей гибели человечества надменно взирали с высоты на шествующее у их подножия неказистое подобие человека.
Гонец поворачивал голову из стороны в сторону, исследуя пепелище. Радиация была слабой. Она не угрожала ему, и позволяла поддерживать связь с Семенем. В виртуальном пространстве его электронного мозга на изображение разрушенного города накладывались макеты города будущего. Фасады вновь приобретали глубину, улицы избавлялись от корки расплавленного мусора, а площадки вновь заполнялись детскими качелями, песочницами и горками. Механические слуги богов были способны на это. Еще немного и все это станет возможным, перенесенное с электронной кальки стальными зодчими в реальность, воплощенное в стекле и бетоне.
Вход в убежище находился у основания холма недалеко от города. Гонец вошел в тень пещеры, и вскоре его пластиковая фигура, последний раз отразив гладкими боками солнце, скрылась в темноте. Связь ухудшилась, но автономный компьютер Гонца был способен принимать самостоятельные решения. Разведя пошире руки, чтобы не оставалось никаких сомнений в его мирных намерениях, робот, используя инфракрасный режим видеокамер, уверенно спустился по вырубленному в известняке туннелю к основным воротам убежища.
Толстая дверь была открыта. Гонец зафиксировал повреждения в цепях отпирающего автомата, отметив, тем не менее, что еще совсем недавно по ним циркулировал ток. Внутри переходного тамбура была темнота. Это не смутило Гонца. Шлепая по прорезиненному полу своими смешными ступнями, он миновал переходный тамбур и отметил первые признаки вероломного вторжения. Дверь контрольного поста - стальная плита, была прожжена. Она еще не остыла до конца. Что-то темное лежало рядом на полу. Слабый тепловой рисунок подтвердил - это тело человека. Гонец подошел ближе, согнул коленные шарниры, присел на корточки и произнес вводную фразу:
- Приветствую тебя, мастер...
Человек не шевелился. Запоздалое сканирование подтвердило аналитический вывод - человек был мертв. Сквозное ранение груди и повреждение мозга осколками раздробленного в височной части черепа. Гонец поднялся и побрел вглубь убежища. Всюду безжизненные коридоры. Первый уровень полностью погружен в темноту. Пустые отсеки, обесточенные энерголинии, мертвые консоли компьютеров... Что-то на полу. Тела, много тел... Механические ноги скользят по чему-то влажному и липкому. Искать дальше. Нужно спуститься ниже, на жилые уровни...
Лифт послушно раскрылся перед ним. Человек удивился бы, а роботу было все равно. Гонец ступил на платформу, вытянул пластиковую ладонь и вдавил кнопку следующего уровня. Все ниже и ниже. Везде одно и то же. Мертвые тела, вспоротая мебель, выпотрошенное оборудование, распахнутые шкафчики, взломанные хранилища. Освещение где есть, а где нет...
На одном из уровней в конце длинного коридора горит свет. Звучат человеческие голоса. Гонец провел анализ интонаций и содержания речи: нечленораздельное рычание и всхлипы. Резкий вскрик, затем возня. Булькающие звуки и шум рвущейся материи. Смех, человеческий смех - облегчение электронных цепей - действительно обычный человеческий смех, записанный эталоном в электронных матрицах памяти.