Страница 4 из 16
В прифронтовой полосе напряжение сил усугублялось также необходимостью быть в любой момент готовыми к эвакуации – вывозу населения, предприятий, учреждений из местности, находящейся под угрозой неприятельского нападения, разорения и оккупации.
Беженцы из Донецка. Осенью 2014 года Россия приняла около миллиона человек
Прифронтовая полоса в бóльшей мере – духовно-нравственное понятие, нежели ограниченное во времени и в чётко выстроенных географических координатах пространство – территория, оказавшаяся в сфере военно-исторической кампании в ограниченный период времени. События, крутые повороты в людских судьбах, перемены и ожидания в контексте прохождения больших отрезков истории, суть – это сама «прифронтовая полоса», предъявляющая ко всем, кто оказался в ней или в поле её притяжения, определённые требования, самоограничение свободы личности. Точнее говоря, целенаправленное, подчинённое в значительной степени установленным нормам бытия, ответственное существование в прифронтовой полосе – особая жизнь.
Возникает порой такая экстремальная, парадоксальная по своим параметрам и сущности «прифронтовая полоса», которая вдруг охватывает территорию «от Москвы до самых до окраин». Что конкретно имеется в виду? Пожалуйста, вот ответ: приём, размещение, всяческое поддержание беженцев из городов и посёлков Донбасса летом-осенью 2014 года гражданами России от Ростова-на-Дону до Амурской области и Приморского края. И повторение всего этого в январе-феврале 2015 года. Вся наша страна не по нашей воле, де-факто в 2014 году очутилась в прифронтовой полосе. Но нам не привыкать. Справились.
Вон ещё когда, в первой четверти XIX века, Александр Сергеевич Грибоедов вложил в уста прагматичного персонажа пьесы «Горе от ума» Павла Фамусова: «Пофилософствуй – ум вскружится». Это к тому говорится, что и, вправду, у какого угодно мудреца «ум вскружится», когда обратишься к чудовищной нелепице изречённой в Берлине на весь мир буйно помешанным, неким Яценюком из числа фашиствующих киевских политиканов: по его словам Россия совершила агрессию в 1943-44 годах, изгоняя немецко-фашистских захватчиков с оккупированной Украины (Украинской советской социалистической республики), неотрывной части СССР, страны, ведущей войну с гитлеровской Германией. Впрочем, рецидив фашистской заразы захватил всю Украину.
Последствия киевского путча – гражданская вой на на Украине, голод, холод, разрушенные города и посёлки, десятки тысяч убитых и раненых – как ни крути, имеют место быть в этой прифронтовой полосе. На протяжении веков уровень взаимопонимания двух братских народов много раз опускался ниже нижней планки, и в силу этого она, Украина, была для России втуне «прифронтовой полосой». Естественное желание России быть вместе с народом Украины постоянно встречало сопротивление всех кому не лень разжигать ненависть, идею несовместимости, якобы существующее стремление «москалей» закабалить вольный народ, который до сих пор, до конца ещё не уверовал в свою идентичность, тожественность.
Вспомните историю, так и есть: «пофилософствуй – ум вскружится». Наговорено о пресловутой независимости (нэзалэжности) Украины и в связи с межнациональным конфликтом, организованным госдепом США, чрезмерно много и всё впустую. Г-жа Псаки – перекрывает логику своей императивной наглостью. Россию не оставят в покое. Быть ей в прифронтовой полосе «ныне, и присно, и вовеки веков». Ну, что ж, такова судьба наша. Аминь.
… В начале моего повествования помянута была речушка Жабка. К Жабке задами усадеб выходили живущие по левой, нечётной, стороне Почтовой улицы. По разному они применяли это прибыльное обстоятельство в обустройстве хозяйства. Прежде всего, большое удобство – близость в нескольких шагах уютной, можно сказать, домашней речушки Жабки: выпас гусей да уток, тёплая вода для полива огородов. Хозяйки на скорую руку могут прополоскать тканные половички, кухонную да хозяйственную одёжку, тёмное бельё – просто благодать!
Особая речь – водоём у запруды. Это ребячья радость и потеха. В тёплое время мы и ныряли, и плавали здесь. Прибившиеся к запруде упавшие осокори поступали с этой природной верфи в нашу «потешную» эскадру. Излюбленным способом победить противника был у нас абордаж. Крики, ликование царили на берегах Жабки, после того как матросам нашей эскадры удавалось сбросить с плавающих стволов осокорей «турок» или «шведов» в жёлтые от растворившейся глины воды.
После ледостава на льду речки случались едва ли не каждый год сражения стенка на стенку парней и бойцов со стороны Лопасни: «Кирибеевичи» с «Калашниковыми». Бадеевские – выселенные с берегов Волхова Иоанном Грозным новгородцы, а лопасненцы – сплошь купцы, торговые люди. Стенка на стенку! Чего недоставало? Что, собственно, делили-то старобадеевские и лопасненские участники кулачных боёв?
Гаген Д. «Сценки жизни селян». Кулачный бой
Противостоящие по берегам Жабки бойцы битый час выкрикивали обидные слова и оскорбления, а мы, мальцы, бегали по проходу между изготовившимися к сражению и выкрикивали поджигающее: «Вам не подраться – нам не посмотреть!» Старобадеевские помнили, надо думать, о славе воинской своих далёких предков. Мой учитель, друг и наставник, историк земли лопасненской, Алексей Михайлович Прокин, когда в 1980-м занялись с ним поисками следов участия Лопасни в битве на Куликовом поле, известил меня (он на протяжении нескольких десятилетий систематически работал в московских архивах): «Со Старого Бадеева, Юрий, на Куликово поле ушли в полк Владимира Андреевича Серпуховского пешие ратники – двадцать шесть душ. Твоя бабушка Анна Игнатьевна со Старого Бадеева. Ведь так?»
А. М. Прокин
В моей родной Лопасне (ныне город Чехов) на центральной площади возвышается на гранитном пьедестале памятник – бюст Алексею Михайловичу Прокину. Кто ещё так глубоко, с основательным научным подходом всё имеющее отношение к истории края знал и готов был растолковать причину и следствие события, сообщить, в какой год, день и час свершилось достойное внимания?! Я дружил с ним до последнего, до крайнего срока его земного бытия.
Чудом сохранилось моё письмо, отправленное отцу на фронт летом 1944 года, в котором речь идёт о появлении в нашем классе учителя истории Алексея Михайловича Прокина. Кто только у него не учился, и все были его друзьями!
Памятник А. М. Прокину на центральной площади города Чехова
Навсегда осталось в памяти с какой страстью, своим неповторимо прекрасным протодьяконовским басом, гулко, в растяжку читал Алексей Михайлович стихотворный цикл Александра Блока «На поле Куликовом». Сокровенно, с нарастающей силой чувства, едва ощутимой дрожью в голосе, так читал он заглавное стихотворение: