Страница 7 из 20
Такое положение вещей не могло не вызвать у миссис Андерхилл сильнейшего негодования. Как и ее брат, она свыклась с мыслью о том, что Тиффани выйдет замуж за ее сына. Мистер Андерхилл оставил своей семье весьма приличное содержание; соответственно, никто не мог упрекнуть ее в меркантильности; но точно так же, как леди Линдетт жаждала заполучить предполагаемое состояние Джозефа Калвера для Джулиана, миссис Андерхилл стремилась обеспечить вполне реальное богатство Тиффани для Кортни. Стоило ей узнать условия завещания мистера Уайльда, как она тут же заявила, что не сомневалась в том, что из этого получится: помяните, дескать, мои слова – не успеем мы и глазом моргнуть, как Берфорды выхватят девчонку у нас из-под самого носа! Она оказалась права. Правда, мистер Джеймс Берфорд, холостяк, и не пытался взять племянницу под свое крыло. Зато мистер Генри Берфорд, банкир, проживающий в роскошном особняке на Портленд-Плейс, не терял времени даром и быстренько умыкнул Тиффани из Стейплз, поместив ее в классную комнату своих дочерей. Наследница внушительного состояния выглядела в его глазах куда привлекательнее бездомной сиротки, заменить родителей которой должен был, по мнению мистера Берфорда, его сводный брат: помимо двух дочерей у него имелось еще и три сына.
Миссис Андерхилл была добродушной и уживчивой женщиной, но она вполне могла заставить себя вступить в борьбу за обладание наследницей, если бы сумела подавить чувство облегчения, охватившее ее при мысли о том, что она избавилась от девицы, которую не столь утонченные ее домашние именовали не иначе как «хищницей». Ни она сама, ни целая череда гувернанток ничего не могли поделать с Тиффани, которая уже в возрасте четырнадцати лет отличалась ослиным упрямством и таким же бесстрашием. Ее выходки повергали в шок всю округу, а у тетки вызывали учащенное сердцебиение; она подбивала Кортни и маленькую Шарлотту на участие в эскападах, которые запросто могли стоить им жизни; трех своих гувернанток она вынудила бежать из дома в состоянии сильнейшего нервного расстройства; уже будучи красива, как ангел, она в мгновение была способна преобразиться из ласкового ребенка в сущую фурию. Миссис Андерхилл капитулировала без малейших возражений, заявив, что миссис Берфорд еще пожалеет о своей поспешности.
Миссис Берфорд не понадобилось много времени, чтобы узнать, кого она пригрела у себя на груди. Почтенная дама заявила (причем с полным на то основанием), что Тиффани окончательно избаловали, и потому девочку оставалось лишь отправить в пансион.
Итак, Тиффани укатила в семинарию мисс Климпинг в Бате, где ей предстояло укрощение и превращение из сорвиголовы в благовоспитанную юную леди.
К несчастью, в заведении мисс Климпинг обучались и несколько местных учениц, с которыми Тиффани вскоре и подружилась. Ей позволили навещать их, и, оказавшись за воротами семинарии, она изрядно расширила свой круг знакомств. И только когда записка от влюбленного юнца, адресованная Тиффани и доставленная контрабандой в семинарию падким на мзду слугой, попала в руки мисс Климпинг, сия добропорядочная леди сообразила, что частые визиты ее воспитанницы к школьным подружкам означали отнюдь не полезные и просветительские экскурсии и что девушка, которой еще не исполнилось и шестнадцати, вполне способна закрутить тайную любовную интрижку. Тиффани стала для семинарии ценным приобретением – ее попечители, не моргнув глазом, оплачивали любые дополнительные предметы, не значившиеся в расписании; и если бы не одно обстоятельство, то мисс Климпинг наверняка бы обратилась к мистеру Берфорду с просьбой забрать из ее элитного учреждения подстрекательницу, угрожавшую погубить его репутацию.
Таковым стало прибытие – для принятия на себя обязанностей младшего воспитателя – Ансиллы Трент, которая и сама некогда обучалась в семинарии. Попреки и нотации своры глупых старух, как величала их Тиффани, изрядно девушке надоели, и потому она прониклась мгновенной симпатией к новой учительнице, которая была всего на восемь лет старше ее самой и в ясных серых глазах которой она быстро разглядела лукавые искорки. Ей не понадобилось много времени, дабы разузнать, что, какими бы стесненными ни были ее обстоятельства, Ансилла происходила из хорошей семьи и вращалась в самых что ни на есть великосветских кругах. Она с легкостью распознала несомненную элегантность ее манер, которую не могло скрыть простое платье Ансиллы, что привело ее в некоторый трепет; понемногу она начала прислушиваться к тем мудрым советам, которые новая учительница считала возможным обронить в нужный момент. В обязанности Ансиллы не входило воспитание и наставление старших учениц, да она и не стремилась к этому. Впрочем, она по достоинству оценила некоторые из их самых забавных выходок, но при этом умудрилась внушить девочкам мысль, что они, в некотором смысле, ведут себя совершенно по-детски. Узнав же о мечте Тиффани выйти замуж за пэра, она не только сочла ее весьма достойным устремлением, но и с энтузиазмом принялась составлять совместные планы ее осуществления. Поскольку же они заключались исключительно в подготовке будущей супруги пэра к ее высокому положению, Тиффани пришлось обратить внимание на уроки хороших манер, практиковаться в музыкальных экзерсисах и даже, время от времени, почитывать книги. Вот так и получилось, что по окончании школы она перестала быть прежней сорвиголовой, кое-как научилась вести себя в обществе и даже обзавелась некоторыми – правда, весьма отрывочными – академическими знаниями.
Однако находить с ней общий язык стало еще труднее, и в намерения девушки решительно не входило следование планам, составленным для нее тетей Берфорд. А та, устроив выход в свет своей старшей дочери, заявила, что Тиффани еще слишком молода для чего-либо подобного. Иногда ей будет позволено присоединиться к какому-либо небольшому и неофициальному торжеству или поучаствовать в приятной прогулке, но она по-прежнему должна считать себя всего лишь выпускницей семинарии, и не более того. Концерты и уроки танцев она будет посещать исключительно в сопровождении дуэньи своих кузин; а еще она должна уделять определенную часть своего времени совершенствованию во французском и обучению игре на арфе.
Но миссис Берфорд не приняла во внимание желания своей гостьи. Тиффани не стала делать ничего из того, что было ей предписано, и уже через три месяца миссис Берфорд сообщила своему супругу и повелителю, что если тот не желает оказаться замешанным в неприятном скандале или увидеть, как его преданная жена раньше отведенного ей природой срока сходит в могилу, то должен отправить племянницу обратно в Йорк. Она не только начисто лишена любых представлений о приличиях и потому способна тайком улизнуть из дома (когда ей по всем канонам полагается лежать в постели), чтобы отправиться на маскарад в Воксхолл-Гарденз в сопровождении отчаянно влюбленного в нее юнца, которого она встретила один Бог знает где и как; она намеренно уничтожала все шансы своей кузины Беллы заключить выгодный брак. Стоило какому-нибудь подходящему жениху хотя бы одним глазком увидеть невыносимую кузину Беллы, с горечью заявила миссис Берфорд, как тот не желал более смотреть ни на кого иного. Что касается брака с Джеком или Уильямом, то даже если она выкажет подобное желание (чего она делать решительно не намерена), миссис Берфорд предпочтет увидеть своих сыновей нищими и разоренными, нежели женатыми на такой ужасной девице.
Мистер Берфорд был готов немедля избавиться от своей утомительной воспитанницы, но, как человек строгих правил, не считал правильным передоверить Тиффани попечению миссис Андерхилл, которая уже продемонстрировала свою полную неспособность управиться с нею. И тогда миссис Берфорд пришла в голову спасительная идея написать мисс Климпинг и испросить у нее совета. А та, в свою очередь, увидев возможность поспособствовать Ансилле Трент, к которой она крайне благоволила, предложила миссис Берфорд попытаться уговорить мисс Трент согласиться занять место гувернантки-компаньонки в доме миссис Андерхилл. По ее словам, мисс Трент, будучи дамой в высшей степени респектабельной (вне всякого сомнения, миссис Берфорд знакома с ее дядей, генералом сэром Мордаунтом Трентом), являлась еще и единственным человеком, способным оказать влияние на мисс Уайльд.