Школа чувств

Он мягко накрывает её губы своими, даря Маше благодарный долгий поцелуй, на который она охотно отзывается. Его нежность и благоговение перед этой девушкой, кажется, достигают высшей точки. Он проводит ладонью по её щеке и, наконец оторвавшись, шепчет:

— Спасибо тебе, Машенька.

Когда он выходит из неё, она непроизвольно охает, и оба одновременно смотрят вниз — её бёдра окрашены в красное, и такое же красное пятно появляется на простыне.

— Теперь, как порядочный мужчина, я должен на тебе жениться, — бормочет он, а она сильно сжимает ноги, не зная, куда деть глаза. В комнате светло, и она лежит перед Александром смущённая и чуть испуганная.

— Мне надо в душ, — стыдливо говорит она, стараясь не встречаться с ним взглядом, но он заставляет её посмотреть ему в лицо.

— Всё прекрасно, любимая, ты самая смелая девочка. Моя девочка.

Он подхватывает её на руки и несёт в ванную, забирается вместе с ней под душ и собственноручно омывает её. Она уже не пытается закрыться от него, и он, прижав её спиной к своему животу, вновь рукой доводит её до оргазма. Её тело бьётся о его, она заводит руки назад и сжимает его ягодицы, не в силах противостоять этому сексуальному удовольствию.

Моё тело ноет, внутри меня слабая боль, но я рада, что ты получил удовольствие. Я верю тебе. Ты обещал, что через какое-то время наслаждение придёт и ко мне, и я готова ждать. Эта боль тоже принесла удовлетворение — я твоя, и мы вместе, несмотря ни на что. Ты не только физически сегодня был во мне, ты давно вторгся в моё сознание, и я не хочу, чтобы ты меня покидал. Я не стану прежней после сегодняшнего, но я стану новой.

В комнате, завёрнутая в его халат, Маша вдруг начинает плакать. Он замирает и чувствует, как сжимается сердце от непоправимого: всё-таки рано он решился на это.

— Машенька, прости. Я ничего не могу вернуть назад, но я приму любое твоё решение. Родная, не плачь, что я могу для тебя сделать?

Она переплетает руки у него на шее и прячет лицо на груди:

— Это слёзы счастья. Я сегодня переполнена тобой.

— Господи, как ты меня напугала!

— Я люблю тебя, Морозов, но даже не подозревала, что ты можешь быть таким внимательным ко мне, стараться доставить удовольствие тогда, когда оно в принципе может быть недостижимым.

— Милая моя, с тобой я не могу быть другим. У меня сейчас чуть сердце не выпрыгнуло от мысли, что стал тебе неприятен.

Она сильнее сжимает его плечи.

— Я не смогу без тебя. Ты мой тёмный ангел. Почему я не видела тебя раньше?

— Моя милая фантазёрка, — смеётся он, — не мучай себя этими вопросами. Лучше порадуемся, что несколько месяцев назад ты забыла форму в раздевалке.

— Кто же знал, что моя забывчивость приведёт к таким последствиям?

— Я ни о чём не жалею.

— Я тоже. Но у меня ощущение… — она замолкает, прислушиваясь к своему телу.

— Что за ощущение? — тревожно спрашивает он, заглядывая лицо Маше.

— Тянущие боли внизу.

— Это пройдёт.

— Я смотрю, ты эксперт.

Она опускает одну руку и проводит по его члену.

— Мне кажется, он очень большой для меня.

Он закидывает голову и со свистом втягивает воздух сквозь зубы:

— Машенька, не делай так больше сегодня — я от твоих прикосновений быстро возбуждаюсь, а ты не сможешь принять меня сегодня ещё раз.

— А если по-другому? — лукаво спрашивает она, легко переходя от слёз к улыбке.

— Мне этого уже не хватит, зная, какая ты восхитительно жаркая внутри.

Она отступает на шаг и охает.

— Больно, — отвечает она на невысказанный вопрос.

Он усаживает её в кресло.

— Я на кухню, сделаю чай и какие-нибудь бутерброды — у меня разыгрался зверский голод.

Она смотрит на него во все глаза, а потом жалобно произносит:

— А ты не мог бы одеться? Мне всё время хочется дотронуться до тебя.

Только тут он вспоминает, что абсолютно обнажён.

— Полотенце подойдёт? — усмехается он.

— Я уже начинаю его воспринимать как часть твоей обязательной одежды, — улыбается она в ответ.

13

Пульсирующий ритм во всём теле заставляет играть бёдрами, выгибать спину. Он призывно протягивает руку, приглашая к объединению, и она после секундного колебания вкладывает свою ладонь в его и тут же ощущает рывок. Он хочет сжать её в своих объятиях, но она, описав бёдрами круг, делает шаг вправо, и ему остаётся только положить ей руку на талию, чтобы удержать рвущееся на свободу тело. Она в ответ опускает свою руку ему на плечо, чувствуя, как убыстряется его пульс. Но тут уже он отстраняется от неё на расстояние вытянутой руки, заставляя желать близости с ним. О, нет! Останься рядом, обними меня, прижми к себе, дай почувствовать своё тело. И снова сомнение: а стоит ли так близко подпускать его к себе? Она проводит кончиками пальцев по своей шее, высокой груди, животу, дразня его — разве ты достоин всего этого? Задерживает свою руку на его груди, продолжая движение вокруг него — я слышу, как учащённо бьётся твоё сердце, ты меня не обманешь. Он отпускает её и начинает жадно разглядывать, двигаясь по кругу. Она тает под его изучающим взглядом, прогибает спину, отставляет ногу и открывает его взгляду шею — я твоя, бери. Он вновь рядом — давай вместе: синхронное движение бёдер, плавно перетекающее снизу вверх в такое же единое движение плеч. Позволить ему положить руку на талию, прижаться к нему сначала сбоку, потом неуловимо переместиться вперёд и прилипнуть на короткое мгновение к его животу, обвив руками за шею — хочешь меня? Да, отзываются его бёдра, только ты, мне нужна именно ты. Тогда дальше вместе, быстро, ритмично, легко. Да, именно так, иди за этим синкопированным ритмом, веди меня за собой, и я зажгу твой внутренний огонь, который ты не сможешь потушить, не поймав меня. Но если сможешь меня удержать, я буду твоя, вся без остатка, как сейчас.

Она слышит аплодисменты и вскидывает глаза на Андрея:

— Мы лучшие!

— Это точно! — самодовольно ухмыляется он и кланяется жюри и зрителям.

Лидия Павловна улыбается, идя им навстречу:

— Если вы продолжите в этом же духе высокого профессионализма, то станете чемпионами, а я спокойно смогу уйти на пенсию.

— Какая пенсия, Лидия? — смеётся Маша. — Мы только встаём на крыло с твоей помощью.

— Мне кажется, помощь твоего бой-френда здесь играет не меньшую роль, — громко сообщает Андрей.

— Мне всё равно, кто и где, мне главное результат, — отмахивается Лидия.

Маша ищет глазами среди зрителей Александра и находит его рядом с Настей и Михаилом. По тому, как он смотрит на руку Андрея, лежащую на её талии, она быстро понимает, что нужно обозначить расстояние между собой и партнёром.

— Отпусти меня и сделай шаг в сторону, — не переставая улыбаться, очень тихо говорит она Андрею, и он без лишних вопросов быстро выполняет её просьбу.

— Смотрит?

— Да.

— Тяжело с тобой, Мария, — вздыхает он.

Она же машет своим друзьям и видит их ответные жесты.

Машино тело, привычное к танцевальным нагрузкам, очень быстро восстановилось после секса с Морозовым. Несколько дней она чувствовала себя так, словно между ног у неё грубая распорка, резкие движения вызывали неприятные ощущения, и она старалась двигаться размеренно, мягко. И как ни странно, такое изменение её движений не осталось не замеченным не только Лидией Павловной и партнёром по латине, но и другими окружающими. На неё оглядывались на улице, в школе она ловила на себе взгляды парней, которых раньше она сама вроде бы и не интересовала. Казалось, она расцвела и освещала своим счастьем всё вокруг.

Морозов начал от такого внимания беситься.

— Не рычи, — она дотрагивалась до его сжатых кулаков и смотрела на него сияющими глазами.

— Если бы я знал, что ты так изменишься и на тебя станут похотливо пялиться эти самцы, клянусь — ты навсегда бы осталась девственницей!

Под её ласковым и успокаивающим взглядом он замирал и начинал улыбаться. Она казалась ему какой-то небожительницей, случайно оказавшейся рядом с ним, и он боялся, что сон развеется.