Школа чувств

«Что же ты, Морозов, так не вовремя заболел? Как же мне тебя не хватает!» — с тоской думает Маша, глядя на мелькающие за окном огни вечернего, засыпанного снегом города.

А Саша как будто что-то почувствовал. Его обострённое чувство опасности весь день не давало ему спокойно лежать и болеть: внутренний зверь ворочается, царапает когтями сердце. Там, за стенами его квартиры, что-то происходит с Машей, на каком-то химическом уровне он ощущает её волнение, тревогу и даже страх.

Очнувшись от дремоты, он набирает её номер:

— Маша, с тобой всё в порядке?

— Да, всё хорошо. Я еду домой. В такси.

— Не на автобусе? Что случилось?

Она чуть медлит с ответом:

— Просто очень устала сегодня.

— Ты не заболела?

— Нет, нет, просто день был немножко сумбурный.

— Что же там было такое, что ты устала?

— Сегодня тебя не было рядом, — просто отвечает она, и у Александра сердце пропускает удар. Он знает, что она чего-то ему не договаривает, но и настаивать на полном отчёте за день не намерен, для этого ему нужно видеть её лицо.

— Я тоже по тебе скучаю, Машенька, — он закрывает глаза и мысленно видит тонкие черты лица и лёгкую улыбку, которая, наверняка, сейчас тронула её розовые губы.

— Выздоравливай быстрее и возвращайся ко мне, — как-то уж очень грустно просит она, и он снова вскидывается.

— Тебя всё-таки что-то сегодня задело, да?

— Саш, ты главное возвращайся. Всё в порядке.

Он откидывается на подушки и смотрит на замолчавший смартфон. Что бы там не тревожило его девочку, он должен выздороветь к утру, болеть унизительно, и он не позволит себе безвольной тушкой валяться в постели, когда Маша в нём нуждается. А что это правда, у него нет сомнений.

Утром Маша спокойно доходит до школы в полном одиночестве и только на выходе из раздевалки сталкивается с Ружаном.

— Доброе утро, Машенька, — его рука подхватывает её за талию и тянет к окну. — Зачем вчера сбежала от меня? Ты ведь понимаешь, что мы теперь не сможем разлучиться?

Несмотря на страх, который сковывает тело и парализует сознание, она решительно освобождается от его обнимающей руки, хотя прекрасно понимает: ей позволили освободиться, и будь его воля, она бы ещё долго оставалась прижатой к его боку.

— Прекрати вести себя как гопник! — шипит она, понимая, что своим поведением он привлёк к ним двоим ненужное внимание. — Ты вообще не желаешь меня слышать? Тогда читай по губам: оставь меня в покое!

— По твоим губам я бы с удовольствием прошёлся своими, но я не так плохо воспитан, чтобы силой целовать столь прелестное существо. Я терпелив, я подожду, когда ты сама этого попросишь. И тогда ты поймёшь, что до меня тебя никто по-настоящему не целовал.

Маша уже просто взбешена:

— Знаешь, я против насилия, но я с удовольствием посмотрю, когда ты будешь расплачиваться за свою наглость.

— Это ты о Морозе, что ли? Так тут не известно ещё, кто и за что будет расплачиваться. И кстати, где он?

Ружан картинно обводит взглядом заполненный народом вестибюль школы.

— Неужели ты ему так и не передала привет от меня?

Он внимательно смотрит на неё, но она, сжав губы, молчит, желая только одного: что бы уже быстрее прозвенел звонок на урок.

А Евгений вдруг улыбается, мягко, почти нежно:

— Так он ничего не знает, красавица, так? И друзья не торопятся его просветить, да?

Маша внутренне сжимается, уже не понимая, что можно ждать от него.

— А давай ему скажем, а? — весело предлагает Ружан. — Где у тебя телефон?

Он забирает из её руки смартфон и жмёт на кнопки:

— Знаешь, лучше пошлём ему наше с тобой фото и подпишем как-нибудь романтично…

Он делает селфи и, отыскав номер Саши, быстро отправляет ему ММС с подписью «Мы соскучились!»

Маша готова расплакаться от такого бесцеремонного напора, она никогда не встречала подобных людей, а потому психологически подавлена. А ещё её страшит реакция Морозова. Она боится не за себя, а именно за него. Саша, несомненно, может быть очень жёстким, но рядом с ней, с Машей, он ещё и очень уязвим.

— Зачем? — шепчет она, глядя снизу вверх в красивое и спокойное лицо Ружана.

— Как зачем? — он звонко смеётся, и на него поворачивают головы, завидуя такому счастливому смеху с самого утра. — Я и правда соскучился по старому другу.

Она смотрит в его глаза и понимает, что он безумен: расширенные зрачки, учащённое дыхание.

— Что ты куришь?

— Хочешь попробовать? Нет, деточка, не сейчас.

Он тянет её в класс иностранного языка и усаживает рядом с собой на вторую парту третьего ряда. Маша не может сопротивляться той силе, которая сквозит в каждом его движении. И ещё она понимает, что нельзя вовлекать в этот треугольник никого из посторонних, потому что Морозову это бы не понравилось. Настя, которая занимается в этой же подгруппе, машет ей:

— Привет, иди ко мне!

Но Ружан тут же кладёт тяжёлую, как молот, руку на плечо Маше:

— Извини, подруга, сегодня она со мной.

В классе все замирают от неожиданности.

— Что происходит, Маш? — на лице Насти полное недоумение.

Маша устаёт бояться и не хочет выглядеть безвольной жертвой. Волна самолюбия поднимается изнутри, и девушка выпрямляет спину и как можно спокойнее произносит:

— Спор проиграла!

Ружан хмыкает, но молчит, и в это время звенит звонок. Иностранка, дама за пятьдесят, начинает урок не торопясь, с удивлением рассматривая новенького ученика. Но ещё большее удивление у неё вызывает появление в дверях Александра Морозова через семь минут после звонка.

— Извините, Надежда Яковлевна, из-за болезни задержался. Разрешите войти? — говорит он на чистом английском, и та милостиво кивает головой. Но вот то, что происходит дальше, никак не вписывается в привычную картину.

Морозов тяжёлым взглядом смотрит на Ружана и начинает движение в конец класса, но по дороге он подхватывает Машу за руку и тащит за собой. И только когда они оба оказываются за последней партой, он ещё раз извиняется перед преподавателем. Как только Надежда Яковлевна отводит от них взгляд, Маша, совершенно счастливая, прислоняется к плечу Александра, крепко сжимает его руку под партой и начинает дышать спокойно. Её Саша здесь, он рядом, и ей теперь не о чем тревожиться.

12

Он видит его сразу, только войдя в класс, но старается не смотреть в ту сторону, чтобы не выпустить на волю неистовствующего в душе зверя. Когда он получил ММС, то буквально взорвался. Самодовольная ухмылка Черепа и рядом растерянное лицо Маши — и всё это на фоне вестибюля школы. Откуда этот гоблин здесь появился? Кто выпустил законченного наркомана в нормальное общество? Но самое страшное, что он был рядом с Машей, маленькой и испуганной. Это была не просто фотография. Это был вызов ему, Морозову. Это была месть за тот, годичной давности бой.

Евгений Ружан был сыном очень обеспеченных родителей, которые ни в чём ему не отказывали. Никто не мог предположить, что он увлечётся тайским боксом и боевым самбо настолько, что станет одним из лучших бойцов. Бои, в которых он участвовал, были легальными, но ведь всегда найдётся доброжелатель, способный посеять в честолюбивой душе семена самодовольства: если я такой крутой, то смогу победить всех. Подпольные бои без правил стали для Ружана идеей фикс. С заниженным болевым порогом, не страдающий такой болезнью, как человечность, он, казалось, был просто создан для них. И поначалу всё для него складывалось хорошо: за один вечер он выходил победителем из восьми — десяти схваток, или оставляя проигравших харкать кровью на ринге, или превращая в инвалидов, перемалывая их конечности в мелкое крошево. Его неоправданная жестокость по отношению к уже поверженному противнику стала визитной карточкой Ружана, побрившегося налысо и украсившего себя цветными тату, и на него шли, как на некое чудовище, за которым так приятно наблюдать с безопасного расстояния. А потом кто-то из всё тех же доброжелателей, которым денег всегда мало, подсказал ему, что есть препараты, придающие силы берсерка. И Ружан с тех пор не мог ощущать вкус жизни без дополнительного стимула.