Страница 67 из 99
Соскользнув с кровати, я отправилась в ванную, которая в каждой комнате была собственная, и быстро умывшись, натянула любезно предоставленные Фэй джинсы и футболку и подошла к огромному, во весь мой рост, зеркалу.
Странно... Когда я впервые увидела Афелию, она показалась мне худощавой, но позже оказалось, что её вещи на мне висят. Наверно так отразилось на моём организме долгое нахождение без сознания, а может ещё что... не знаю, но мне всё таки упорно казалось, что раньше я выглядела по другому.
А сейчас из зеркала на меня взирало нечто, больше похожее на привидение. Хотя нет, это сразу после выписки я напоминала тень, а сейчас стала выглядеть уже не так плачевно. Худоба, конечно, не ушла, но руки и ноги теперь стали больше похожими на человеческие, нежели на конечности школьного макета костей человека, именуемое многими учениками «Скелет Вася». Лицо тоже стало немного круглее, чем было. Теперь щёки больше не казались такими впалыми, а синяки под глазами почти исчезли. В общем, сейчас я выглядела уже вполне сносно и почти перестала пугаться собственного отражения. Даже цвет лица превратился теперь из серовато-белого в нормальный здоровый, а на щеках уже иногда стал появляться румянец.
Фэй сказала, что когда меня привезли в больницу, у меня были достаточно длинные волосы, но из-за того, что на затылке имелась довольно неприятная травма, врачам пришлось сбрить всю растительность вокруг неё. А остальную копну добрые медсёстры просто собрали в пучок и срезали ножницами. Так что теперь моя причёска представляла собой довольно короткое подобие каре. И притом, что волосы у меня активно вились, самая длинная прядь едва доставала до подбородка.
Честно, я даже примерно не могла представить себя с длинными волосами и, возможно, именно поэтому нынешнее состояние шевелюры меня вполне устраивало. Но в этом была одна маленькая загвоздка, с большими последствиями. Ведь как оказалось, у эргонского народа, к которому принадлежала моя подруга, был интересный обычай. Провинившимся в чём-то серьёзном девушкам отрезали волосы. И чем они выглядели короче, тем сильнее была вина. Это являлось знаком всеобщего позора и покаяния. И теперь в глазах местных жителей я, вдобавок ко всему, выглядела ещё и какой-то преступницей. А если вспомнить, что полукровок здесь и так не жаловали, то ко мне уж точно хорошо относиться не будут.
Заколов длинную чёлку найденной у зеркала невидимкой, я бросила взгляд на своё отражение и, глубоко вздохнув, покинула комнату. День сегодня предстоял тяжёлый, так как большая часть дома до сих пор пребывала в плачевном состоянии, а взваливать всю работу на Фэй было бы, по меньшей мере, не правильно. Вчера, конечно, она попробовала запретить мне участвовать в уборке, но довольно быстро смирилась, и даже была благодарна за проявленный энтузиазм.
Правда, вчера мы с ней легли спать не ужиная, так как еды в доме естественно не оказалось. Так что сегодня, желудок буквально сводило от голода, и единственным, что меня сейчас по-настоящему волновало, был завтрак.
Надеюсь, Фэй уже успела сгонять за продуктами, ведь иначе, я просто помру голодной смертью прямо под её холодильником. В том, что она уже давно проснулась, у меня не было ни малейшего сомнения. У этого чудного доктора вообще имелась странная привычка просыпаться на рассвете, совершенно независимо от того во сколько накануне пришлось лечь.
В доме оказалось тихо и как-то очень спокойно. Пыль красиво переливалась в солнечных лучах, а накрытые белыми тряпками предметы мебели, отбрасывали причудливые тени. С кухни доносились звуки чьего-то присутствия, и я мигом отправилась туда, надеясь, что моя заботливая благодетельница всё же порадует меня хотя бы корочкой чёрствого хлеба.
Велико же было моё удивление, когда вместо Афелии я обнаружила молодого темноволосого мужчину, развалившегося в широком кресле во главе большого стола. Он сидел полу боком, расположив своё стройное подтянутое тело в максимально удобной позе. Его ноги, обутые в светлые туфли, лежали на соседнем мягком стуле, а в руке дымилась кружка с ароматным кофе. Короткие волосы гостя были уложены в небрежную, но очень гармоничную причёску, прекрасно подходящую к его общему образу нахального мажора, а лицо показалось мне практически идеальным, пусть и немного грубым. Одет этот очаровашка был в светлые брюки и чёрную рубашку, отчётливо повторяющую все контуры его явно хорошо тренированного тела. И единственным, что мне в нём не понравилось совершенно, были глаза... Светло-карие, с зеленоватыми вкраплениями и узкими вертикальными зрачками, они буквально искрились холодностью и надменностью. Да так, что у меня мурашки побежали по спине.
Нарушению своего одиночества он явно не обрадовался, и я очень хорошо чувствовала, насколько его бесит моё присутствие. Он смотрел на меня с таким презрением, что уже спустя несколько секунд дико захотелось либо сбежать отсюда, либо заставить его отвернуться. Но, и то и другое было невозможно, а значит, придётся терпеть.
- Доброе утро, - сказала я этому наглому типу, и даже не удивилась, когда он, одарив меня очередным презрительным взглядом, промолчал. - Вижу, что на нормальное общение ты не настроен... ладно.
Я прошла по кухне к печке и, обнаружив на ней какую-то ароматно пахнущую запеканку, быстро отрезала себе кусочек, налила кофе и удобно разместилась за противоположном концом обеденного стола. Брюнет удивлённо приподнял бровь, делая очередной глоток дымящегося напитка, и в очередной раз кинул в мою сторону полный презрения взгляд. Возникло впечатление, что сидеть со мной за одним столом, для него всё равно, что обедать с крысами...
- Кто ты? - спросила я, стараясь чтобы голос звучал по максимуму дружелюбно. Но гость не обратил на мои слова никакого внимания. - Я что, даже слова твоего не достойна, о луноликий?
Его взгляд и молчание стали медленно выводить меня из себя.
- Где Фэй? - спросил он, ровным мелодичным голосом. Тон его был совершенно не ласковым, и даже немного агрессивным.
- Не знаю, - прозвучал мой холодный ответ. - Ушла.
- Я заметил.
- Какой же ты всё же наблюдательный, - издевательским тоном произнесла я.
- Не дерзи, - незнакомец одарил меня спокойным злобным взглядом.
- Да я же сама вежливость и спокойствие... Просто, меня иногда буквально распирает от презрения собеседников. Уж больно отчётливо я его чувствую, и совершенно не нахожу для него причины.
Брюнет поставил чашку на стол и, демонстративно сложив руки на груди, ухмыльнулся.
- Да? - удивлённо спросил он. - Поверь, одного твоего вида достаточно, чтобы я начал тебя призирать.
- Ах, прости, я и забыла, что в вашем обществе до сих пор процветают расовые дискриминации. А тех, кого вы называете полукровками, и к которым я имею честь относиться, вообще за разумных существ не считаете, - мой голос звучал мягко и ласково, но парень отчётливо понимал, что именно я хотела этим сказать.
- И что только Фэй в тебе разглядела? - злобно ухмыльнулся наглый брюнет.
- Слушай, и правда... - наиграно согласилась я. - Наверно хороший экземпляр для своих исследований. А, может, интересного человека? Или подругу? Хотя, маловероятно, ведь я всего лишь полукровка... Что с меня взять?
Несмотря на то, что наш разговор совершенно не походил на светскую беседу, я с большим аппетитом умудрялась уплетать запеканку, запивая всё это горячим кофе, и даже дикое презрение, волнами исходившее от сидящего напротив типа, не могло испортить мне аппетит.
- Завтра состоится Совет и, если ты хочешь остаться здесь, я бы рекомендовал тебе откусить себе язык. Больно уж он у тебя длинный, - мило улыбнувшись, проговорил мужчина, глядя на меня из-под опущенных ресниц.
- Какой есть, и поверь, дружок, мой язык мне очень дорог! - было ему ответом.
- Дружок? - он даже ноги с соседнего стула уронил от удивления. - Ты больная?
- Ну... мой лечащий врач утверждает, что да... - задумавшись проговорила я, с вызовом отвечая на его разъярённый взгляд. - И хоть моя болезнь связана с мозгом, но на мыслительные процессы никак не влияет, и я не вижу ничего страшного, в слове «дружок»...