Цветочный переполох

Но главное — сейчас мужчина ее мечты рядом. Они летят во Флориду вместе. И время покажет, что будет дальше.

Особняк Гэннона потрясал невероятным комфортом и красотой. А от вида на океан из окон Эрика пришла в неописуемый восторг. Затем вышла на широкий балкон, расположилась в удобном шезлонге. Красота! Можно, не выходя из дома, позагорать, понежиться на ласковом солнышке.

Но Гэннон после перелета очень проголодался.

— Пора и пообедать. — Он взял девушку за руку.

— Подожди, здесь так хорошо. — Она с наслаждением вдохнула морской воздух.

— Дорогая, я уже заказал столик в местном ресторане. Собирайся, а то опоздаем.

Эрика повиновалась. Надела классическое черное платье, привела себя в порядок. Гэннон облачился в модный свитер, плотно облегающий его мощный торс. Какой мужчина! Можно сойти с ума.

Они с удовольствием пообедали в известном ресторане на Коллинз-авеню, а потом отправились в бар «Делано». Здесь подавали лучшее мартини в мире, причем по весьма умеренным ценам.

— Только бы не переборщить со спиртным, — весело прощебетала Эрика. — Ты змей-искуситель. — Она с укоризной посмотрела на своего приятеля. — Вернусь в Нью-Йорк с головной болью.

— Ничего, вылечим. Главное — не думать о плохом.

— Но наше бегство сюда — чрезвычайно опасная затея.

— Почему?

— Трудно объяснить. А задам-ка я тебе пару вопросов. В прошлом году не осмеливалась.

— Так меня боялась?

— Просто не хотела обижать.

— Интересно. И в чем же дело?

Она подыскивала слова.

— Я испытывала по отношению к тебе благоговение. Но в то же время считала жутким снобом и эгоистом. — Она проглотила ком в горле. — Что хорошего можно ждать от избалованного роскошью миллиардера?

— Например, я с помощью своих денег борюсь за мир во всем мире.

— Слушай, хватит издеваться. Ведь речь идет о твоем отношении к женщинам. Прекрасно понимаешь, что я хочу узнать.

Он отхлебнул мартини.

— Щепетильная тема. Но я не буду уклоняться от вопросов.

— Это хорошо.

— Однако вряд ли смогу полностью раскрыть свою душу. Мои тайны — это мои тайны.

— А у тебя есть мечта?

— Представь себе. Занять пост отца, когда он уйдет в отставку…

— Рвешься к власти?

— Влиять на СМИ чуть ли не по всему миру — весьма привлекательная перспектива. Заманчивая.

— Но и ответственность большая…

— Я этого не боюсь. Мужчина должен быть смелым. Преодолевать любые трудности.

— Вот что всегда и восхищало меня в тебе. Ты — борец.

— Спасибо. А ты — умница. Обожаю таких. С глупышками скучно.

— Зато никаких проблем.

— Проблемы можно найти во всем.

— Ну ладно. Ты рассказал мне о своих профессиональных планах. А что касается личных? Собираешься создавать семью?

— Эрика, признаться честно, я не знаю. Столько дел навалилось в последнее время. Серьезные отношения требуют некоторых обязательств. В общем, я не знаю…

— Мне понятны твои сомнения.

Он кивнул.

— Семье нужно уделять много внимания. У меня впечатление, что я к этому не готов. Зачем обнадеживать кого-то.

Она отдернула руку.

— Чем-то тебя обидел?

— Просто ты так нервничаешь. Уж не во мне ли причина?

Мне очень хорошо с тобой, поверь. Постоянно хочется прикасаться к тебе, быть рядом, окружить тебя заботой. Но… есть некоторые нюансы. Если мы «обнародуем» свои отношения, это может сказаться на нашей карьере. Возникнут проблемы и у тебя, и у меня.

— Ты же говорил, что больше не хочешь прятаться. Ты же говорил, что отныне не боишься общественного мнения. Лжец. Хорошо, давай тогда обсудим наш контракт. Мне нужен ребенок. Уразумел?

Гэннон допил мартини.

— В понедельник позвоню своему адвокату. Нужны еще кое-какие бумаги. — Он подозвал официанта. — Коктейль с ананасом. Для дамы.

— Больше не надо. Хватит.

— Надо.

— Ты хочешь напоить меня?

— Легче будет общаться. Однако теперь ты ответь мне на мои вопросы. Чего хочет от жизни мисс Эрика Лейвен? Тему материнства пока оставим в стороне.

— Я, говорят, неплохая журналистка. И мне необходим профессиональный рост.

— Так сделай все необходимое для нашей компании, и компания поддержит тебя. Ты ведь действительно очень способная. Займешь солидный пост.

— Черт возьми, я стараюсь изо всех сил. — Она слегка нахмурилась.

— А как насчет ВТК? — Гэннон поменял тему.

— Нормальный мужчина. Вот только у меня некоторые проблемы со здоровьем. — Эрика невольно проговорилась. Боже, и зачем она это сказала?!

— Проблемы со здоровьем? Не знал.

Девушка закусила губу.

— Я даже вступила в общество матерей-одиночек. Не хочу взваливать на мужчин груз своих неприятностей. А помогут мне в воспитании малыша мои подруги. Уже вызвались стать тетями.

— Ты рассказала подругам о своей задумке?

— Да, после четырех бокалов мартини.

— После четырех? Ты сейчас еле выпила один.

— Но здесь бокалы такие огромные, что в них можно плавать.

— А если дать тебе чего-нибудь покрепче? Что же будет тогда? Твой язык и вовсе развяжется?

— Слушай, отстань. Просто, когда очень плохо, хочется порой выпить. Только, ради бога, не принимай меня за алкоголичку. Я — положительная.

— Значит, твои подружки в курсе всего?

— Нет. Подробностей они не знают. Хотя и задают кучу вопросов. И очень жалеют меня.

— Почему?

— Потому что я страдаю.

Он дотронулся пальцем до ее губ.

— Больше этого не будет.

Потом Гэннон повел Эрику в танцевальный клуб. Кругом сновали фоторепортеры. Мужчине пришлось объяснить им, что к чему. Как ни странно, после этого папарацци оставили их в покое.

Эллиотт пригласил свою подругу на танго. Он обожал все классическое. Правда, было бы разумнее устроить их маленькую вечеринку у него дома, но в обществе интереснее. Как-то веселее.

А постель подождет. Сначала надо вытянуть из Эрики Лейвен все секреты. Выпила много мартини? Цинично звучит, но это ему на руку.

Девушка беспричинно смеялась, пару раз сбивалась с ритма.

— Здесь очень мало места для настоящего танца, — констатировала она заплетающимся языком.

— Специально так устроено. Партнер должен прижиматься к партнерше. Острее ощущения. — Он вдохнул запах ее духов. — Потрясающий аромат.

— А от твоего парфюма у меня просто кружится голова.

— В самом деле? — Гэннон обхватил руками ее бедра. — Тогда пора домой.

Она слегка покачнулась, потом прикоснулась своими губами к его губам.

— Мне нравится их вкус. Мне нравится в тебе все. А какой у тебя голос!

— Какой?

— Сексуальный.

Он весело подмигнул и подумал: да, девушка наклюкалась основательно.

Она обхватила руками его шею.

— А сердце у тебя доброе?

— Конечно.

— Верю. Как раз в тот момент, когда я была готова списать тебя со счетов, как жестокого человека, ты появился в больнице. Значит, беспокоился о моей подопечной. Значит, обо мне… — Она встретилась с ним взглядом. — Не надо было этого делать. Я снова по уши влюбилась.

— Неужели в меня? В принципе не возражаю.

— Но это плохо.

— Почему?

— Потому что ты чудовище. И снова бросишь меня. Я уже это проходила. — Она потрепала волосы у него на затылке. — Мне не следовало снова воссоединяться с тобой. Безумный поступок.

— Да? А мне нравится быть мужчиной, ради которого совершают такие поступки.

— О последствиях не задумываешься?

Ее взгляд был таким вызывающим, что у него чуть не лопнули брюки.

— Последствия могут быть разными.

— Может, проверим? Только не на людях, а в твоем доме…

Все. Гэннон больше не мог терпеть. До особняка на берегу океана они доехали быстро. Как только вошли в небольшой лифт, он завладел ее ртом в долгом, страстном поцелуе.

Она погрузила свои пальцы в его густые волосы. Прижалась к нему всем телом. Он снова обхватил руками ее бедра.