Секта

2

Кристиансхавн, август 2014 года

Радиоведущий, представившийся как Тедди К., сообщил, что метеорологи из Датского метеорологического института предупреждают: нынешний день, возможно, окажется самым жарким днем этого лета. Было еще только половина одиннадцатого, но Томас Раунсхольт не сомневался, что метеорологи не ошиблись, хотя пронзительный голосишко Тедди К. звучал совсем не убедительно. В стареньком «ауди» Томаса все стекла были опущены, майка на нем промокла от пота. Тут радиоведущий объявил рекламную паузу, и Томас автоматически убавил громкость. Он с удовольствием выключил бы приемник, однако, проездив целую неделю на автомобиле, который ему предоставил заказчик, так и не разобрался, как это делается.

Пропустив вперед два автомобиля, Томас следовал за черным «порше-кайен», лавирующим в потоке машин. У водителя «порше» тоже были опущены все стекла, и из салона гремела музыка в стиле хип-хоп. Когда «порше» свернул на улицу Упландсгаде и, проехав немного, направился к парковке у магазина «Супер-Бест», Томас включил поворотник и свернул туда же.

Просторная парковка была почти пустой, и «порше» проехал к размеченным местам поближе к входу. Томас заехал в дальний ряд и остановился, развернувшись в сторону «порше». Он поискал глазами видеокамеру, которую сам положил где-то рядом с собой, а теперь не находил.

– А ну-ка, Мёффе, давай подвинься! – сказал он, отодвигая разлегшегося рядом на пассажирском сиденье упитанного английского бульдога. Обнаружив камеру под брюхом у собаки, он просунул туда руку и потянул.

Мёффе обиженно заворчал.

– Нечего ругаться, а то, смотри, оставлю в следующий раз дома! – сказал Томас, откидывая видоискатель. Камера автоматически включилась и заработала. Томас приподнял ее ровно настолько, чтобы объектив выглядывал над приборной доской. Камера зажужжала, автоматика настроила фокус. Томас сделал «наезд» на «порше» и нажал на кнопку «съемка». Со стороны пассажирского сиденья из машины вылез лысый толстяк лет сорока пяти в ковбойских шортах и кожаном жилете с надписью на спине; на шее у него был надет ортопедический воротник, не дававший поворачивать голову. Затем открылась дверца водителя, и из нее выскочила крупная женщина плотного сложения с длинными платиновыми волосами, руки и плечи у нее, как и у мужа, были сплошь покрыты татуировкой. В первый момент Томасу показалось, что татуировкой украшено и ее лицо, но потом он разглядел, что это синяк под глазом. Муж сказал ей что-то громким голосом, но Томас не расслышал слов. В следующую минуту женщина открыла заднюю дверцу и вытащила из машины мальчишку лет десяти, по сложению похожего на родителей. Он играл на планшетнике и был совершенно поглощен этим занятием. Отец сунул мальчишке монетку и ткнул пальцем в сторону навеса, под которым стояли выстроившиеся в ряд тележки для товаров. Мальчишка не торопился выполнять поручение, и жена сама пошла за тележкой, что-то недовольно буркнув. Муж в ответ только пожал плечами и показал рукой на свой воротник. Томас продолжал снимать, как семейство двигалось в сторону магазина, до тех пор, пока они не скрылись внутри за автоматическими дверями.

– На часах, – сказал Томас, бросив взгляд на встроенные в приборную доску электронные часы, – десять часов тридцать восемь минут. Продолжаю наблюдение за Карстеном Нильсоном с семьей, проследовав за ними до магазина «Супер-Бест» на Амагере. По-прежнему ничто не указывает на то, что объект наблюдения симулирует травму.

Томас выключил камеру и вышел из машины. Мёффе проводил его внимательным взглядом.

– Сиди тут. Возможно, тебе повезет и, когда я вернусь, тебе перепадет что-нибудь вкусное.

Пес фыркнул и снова положил голову на лапы.

Томас направился к входу, прикрывая видеокамеру перекинутой через локоть курткой. У него не было особых надежд на то, что Карстен в общественном месте совершит глупость, которая докажет, что он собирается мошенническим путем получить со страховой компании компенсацию за травму в размере сорока пяти процентов от страховой суммы, что в денежном выражении составляет без малого два миллиона крон. Страховой полис был подписан за три недели до заявленной автомобильной аварии, единственным свидетелем которой был водитель, виновный в происшествии. Настораживало то обстоятельство, что водитель оказался членом того же байкерского клуба, что и пострадавший Карстен Нильсон, и пару лет назад тоже получил страховое возмещение при похожих обстоятельствах. Томас работал над этим делом уже больше недели, и если сегодня ему не удастся зафиксировать на видеокамеру что-нибудь разоблачающее Карстена как симулянта, то этот молодчик, заслуживший среди рокерской братвы прозвище Крыса, сорвет желанный куш.

Миновав стеклянную дверь, Томас прошел вглубь супермаркета, где царила приятная прохлада. В зале почти не было посетителей. Томас взял корзинку и для вида кинул в нее две-три пачки первых попавшихся товаров. Возле длинных холодильных прилавков он догнал семейство Нильсонов с полной тележкой покупок. Томас пошел следом за ними по магазину, держась на несколько шагов позади. Нагруженную тележку толкала перед собой женщина, а Карстен плелся за нею, стуча деревянными подошвами летних сандалий. Лицо у него было распаренное, и он то и дело хватался за воротник, который не давал ему повернуть голову. Каждый раз, когда нужно было посмотреть направо или налево, ему приходилось поворачиваться всем туловищем. Эти движения придавали ему вид робота, исполняющего брейк-данс. Когда они дошли до отдела, где продавались напитки, Карстен ткнул сынка в бок и велел ему взять упаковку «слоников».

– Сам возьми, – буркнул мальчишка, не отрываясь от планшетника.

Карстен вырвал у него из рук планшетник и, нагнувшись, приблизился почти вплотную к его лицу:

– А ну сейчас же отдай! Отдай, говорю, эту дрянь! – заорал на сына Карстен, налившись краской.

Покосившись на планшетник и убедившись, что тот находится вне пределов досягаемости, сын шагнул к полкам и протянул руку за упаковкой бутылок из первого ряда. С усилием он вытянул одну.

– Ой, пап, она же тяжеленная!

– Сказано тебе – «слоники»! – рявкнул Карстен и ткнул пальцем в упаковку пива со слонами. Мальчишка отпустил первую коробку, поплелся, куда было указано, и достал нужную. Мать подхватила с другой стороны, и в четыре руки они уложили упаковку в тележку.

Они отошли от полок, и Томас проводил их глазами. Он уже знал, что Карстен, хотя и не блистает умом и его ай-кью не превышает среднего уровня даже среди рокеров, все же достаточно сообразителен, чтобы не рисковать понапрасну страховой премией. Томасу, в общем-то, было наплевать на убытки страховой компании и даже на бонус, обещанный за разоблачение мошенника адвокатом, на которого Томас сейчас работал, просто он не мог стерпеть, что этот Карстен того и гляди обведет его вокруг пальца и оставит в дураках. Томас на дух не переносил татуировки и надписи на спине. Он достаточно насмотрелся на таких негодяев, отправляя их за решетку, когда еще служил в специальном отделе полиции. Черта с два он допустит, чтобы эта крыса Карстен, этот наглец, плюющий на все и вся, награждающий жену фингалами, без всякого на то права огребал деньги, – ни шиша он не получит!

Бросив корзинку, Томас поспешил к выходу. На парковке он достал из кармана монету и направился к навесу, под которым в два ряда, штук по десять в каждом, стояли тележки. Оставив куртку с капюшоном и камеру лежать на асфальте, Томас протиснулся в узкий проход между рядами. Подобравшись к последней тележке, он опустил в щель автомата монетку и высвободил весь ряд. Упершись одной ногой в заднюю стенку навеса и потянув за ручку тележки, которая стояла с краю, он с усилием толкнул их все. Вереница тележек со скрипом сдвинулась с места и медленно поехала. Томас подтолкнул тележки сбоку, и они развернулись, наезжая сзади на «порше».

В этот миг в дверях магазина показалось выходящее из супермаркета семейство. Карстен поторапливал жену, которая везла гору покупок. Томас бросил взгляд в сторону входа: до того момента, когда Карстен вывернет из-за угла и увидит, чем занимается Томас, оставались буквально считаные секунды. Поднатужившись, Томас изо всех сил пихнул тележки в сторону «порше», так что они перегородили выезд с парковки. Не медля ни секунды, он подхватил видеокамеру и куртку и бросился к своей машине.