Страница 3 из 7
Водила вдруг дернулся, задрожал, глаза распахнулись, блеклые, мутные, из глотки вырвалось хриплое урчание. Мужик потянулся ртом к Антону, тот дернулся, отодвигаясь, но уперся в борт. Ещё успел подумать, что водила решил поцеловать, педик небритый, а тот с сочным чавканьем вгрызся в щеку. Арбалетчик рванулся следом, короткий замах, и в висок шофера с хрустом вонзился клинок. Антон заорал в голос, не столько от боли, сколь от ужаса, на потрепанных грязных джинсах спереди проступило тёмное пятно.
Визгнули тормоза, "Газель" замерла на месте, пыльное облако догнало машину. Из-за открывшейся водительской двери раздался встревоженный голос:
- Молчун, что там у вас?
- Да все в порядке, - здоровяк медленно и старательно вытер лезвие о тельняшку водилы, - новичок, полосатый который - зомбанулся. Ну и второго малость надкусил.
Антон вспыхнул:
- Малость?! Да он мне чуть щеку не сгрыз!
- Да щас пластырем заклею, не ссы!
Вспомнив о неприятном моменте Антон благоразумно умолк.
Молчун устроился поудобнее на прежнее место, пудовый кулак грохнул по кабине:
- Поехали!
Фыркнув движком, "Газель" лихо рванула на запад, несмотря на солидный вес брони.
Уже в полной темноте машина вывернула на асфальт, вернее жалкое подобие оного, ибо трясти начало ещё похлеще, чем по грунтовке. Боль вернулась, причём с удвоенной силой вгрызлась в виски, и на очередном ухабе сознание милосердно отключилось.
К жизни Антона вернуло ведро холодной воды, он подскочил, порываясь сесть, но без помощи рук это непросто. Грохнулся на спину, рядом с довольной ухмылкой возвышается Молчун.
- Ну как, освежился?
Антон повернулся набок, извернувшись гусеницей сел. Огляделся вокруг, похоже какой-то подвал. Антон в углу, на ворохе какого то тряпья. Прямо над головой несколько труб, что тянутся от одной стены к другой. От бетонного пола тянет могильным холодом, пахнет сыростью и затхлой водой. Закопченные кирпичные стены тянутся куда то вдаль, тонут в непроглядной тьме. От маленького фонарика в руках Молчуна почти никакого толку.
- Освежился, или ещё повторить?
- Освежился. - Только сейчас почувствовал пластырь на щеке, вспомнил про укус. - Что... что со мной теперь будет?
Молчун нахмурил брови:
- Да ничего! Зена с Калачом разберутся, если не при делах - можешь идти на все четыре стороны. Далеко ли только уйдешь...
- Я про укус - я тоже... это... это самое?!
- Ааа, вот ты о чем! - боец рассмеялся. - Не бойся, ты и до укуса был заражен. Все мы заражены, только не все становятся мертвяками. Правда лишь малая часть новичков. Ты сколько здесь по времени?
- Не знаю, утром попал. Вместе с тем мужиком, которого ты... который меня...
Молчун пробурчал недовольно:
- Че ты мямлишь, как целочка? Грохнул я его, потому как не друг это твой больше, а тварь кровожадная. И чем больше будет жрать, тем сильнее начнёт изменяться. Фу блин, сроду так много не говорил! Давай сюда руки, - Молчун склонился над парнем, - щас в сортир под моим конвоем, а потом уже на допрос.
Кровь хлынула в пальцы, Антон чуть не зарычал от боли, такое чувство, что сунул ладони в раскаленную печь. Молчун хмыкнул, помог подняться, толкнул в спину.
- Шагай давай, а то там тебя твой кореш Кабан заждался.
- Он мне не кореш. Водилу жалко, хороший мужик был. А куда его тело дели?
- Да прикопали тут неподалёку, нечего тварей подкармливать.
- Бандюков же бросили.
- Так это далеко от базы. А друг твой уже на подъезде омертвячился, нечего лишний раз внимание привлекать.
После мрачного душного подвала на улице показалось чересчур прохладно, да ещё и одежда мокрая. Антон справил нужду, не очень комфортно, когда за спиной в абсолютной тишине и мраке сопит верзила с ножом в руке.
- Закончил? Двигай вперёд.
- Куда? Не видно ж ни черта!
- Прямо иди, вон изба стоит.
Антон медленно пошагал, выставив руки перед собой, чтоб не врезаться лбом. Глаза мало-помалу привыкли к темноте, к бледному свету звёзд. В шагах десяти на фоне мерцающего неба вырос чёрный прямоугольник дома. Молчун обогнал, вспыхнул фонарик и тут же погас, а следом раздался скрип открываемой двери. Антон пригнулся, чтоб не хрястнуться головой о низкий свод, дверной проем рассчитан на карликов что ли, или гномов. Внутри трое - за широким столом Зена, рядом на табуретке сидит Калач, уже в чистом камуфляже, а в углу напротив, прямо на полу связанный Кабан.
- Зена, я привел.
- Спасибо, Молчун! Э, а че он мокрый такой?!
Верзила самодовольно оскалился:
- Да я ему очухаться помог. Водные процедуры, так сказать.
- Молчууун! Ему и так досталось!
- Ничего, злее будет! Я пойду?
Зена с болью в голосе:
- Постой, Учитель там как?
Боец нахмурил кустистые брови, лицо разом почернело.
- Хреново, совсем хреново. Его бы в стаб, отлежаться недельку.
- Ладно, придумаем что-нибудь. Иди, мы тут сами справимся.
Молчун тихо притворил за собой дверь, в звенящей тишине отчётливо слышался звук удаляющихся шагов. Зена первой нарушила затянувшееся молчание:
- Извини, если с тобой обошлись грубовато, не до церемоний было. Как тебя кстати зовут?
- Антон.
Калач хмыкнул:
- Сразу видно, что новичок. А фамилия у тебя случайно не Штопаный?
- Случайно нет.
Боец оскалился:
- Жаль, а то как бы было шикарно представляться - Калач договаривал, давясь смехом, - здрасти, я Штопаный Антон!
Зена вмешалась:
- Хватит, Калач. Нельзя новичков обижать, он же не знает ещё ничего.
- Да он может ещё зомбанется, полдня всего Улей топчет.
- Вряд ли. - Она повернулась к Антону, - уж извини, рисковать не можем, так что посидишь на карантине. Возражений нет?
- Нет. Мне бы попить той бодяги, Кабан давал до этого, башка сразу прошла.