Страница 68 из 83
Одним из своих приказов Император назначил мне учителя по физической подготовке. Привычно оставив негодование и гнев внутри себя, я безропотно согласилась терпеть изнуряющие тренировки. Однако увидев симпатичного высокого эльфа, а рядом с ним висящий на дереве мешок, напоминающий боксерскую грушу, отрицательные эмоции сменились любопытством. Порадовало и то, что занятия учитель предложил проводить на свежем воздухе. Как только он попросил меня отделать этот мешок, словно передо мной мой самый главный враг, я хищно улыбнулась и представила лицо Лиама. В общем, преподаватель иль Скан был доволен, а я нашла отличный способ для избавления от негативных эмоций.
Учитель оказался потрясающим собеседником и полной противоположностью Императора. Если Лиам страдал замашками диктатора, то эльф всегда предлагал выбирать самой; если Таргад был жестким, то иль Скан обладал мягким, но настойчивым характером. Благодаря ему я смогла отвлечься от мыслей о женихе и даже найти плюсы в своём новом положении.
Правда счастье моё длилось недолго. Таргад был бы не Таргадом, если бы не узнал о моих хороших отношениях с эльфом.
- Арина, ты позволяешь себе излишние любезности с одним из преподавателей, - заявил он как-то во время ужина.
- Вам показалось, мой Император, - опустив глаза в тарелку, тихим голосом ответила я.
- Я так не считаю. И поэтому уволил иль Скана. С завтрашнего дня с тобой будет заниматься Никарон.
Уронив вилку, звонко ударившуюся об тарелку, я потрясенно застыла.
- Зачем ты это сделал? – зло спросила, впервые за долгое время уронив маску покорной рабыни. – Он хорошо выполнял свою работу. Я быстро бегаю, я отжимаюсь, я даже могу защититься в рукопашном бою, если это понадобится!
- Не понадобится. Для этого за тобой ходит целая вереница охранников, - холодно отметил Император.
Буравя меня тяжелым взглядом, он наверняка ждал скандала, но я смогла совладать с собой и промолчала.
– Что, Арина, надоело играть в смиренность? – не оставил без внимания Таргад мою вспышку. – Мне вот надоело смотреть на твои жалкие попытки. Мы ведь оба знаем, что на самом деле ты не согласна с тем, что я управляю тобой, не так ли? – продолжал провоцировать он. – В твоих глазах так и сияет ненависть, когда ты стараешься улыбаться.
- Зачем вы завели этот провокационный разговор? – с напускным равнодушием поинтересовалась я. – Вы – приказываете, я – слушаюсь. Всё как вы и хотели.
- Перестань мне выкать! – рявкнул Император так громко, что я подпрыгнула на стуле от неожиданности. – И раболепство своё прекрати! Мне это не нравится! Ты выглядишь жалко!
- Нет, это ты выглядишь жалко, Лиамарон, - грустно усмехнулась я. – Ты привык добиваться всего с помощью силы и власти, душить окружающих своим неусыпным контролем, не думая о том, что иногда нужно пойти на уступки, дать немного свободы тем, кого любишь.
Я замолчала, ожидая как Император опровергнет мои слова. Скажет, что не любит меня или политика тоталитарного контроля является самой эффективной, а меня вместе с моим демократическим мышлением пошлет куда подальше. Но он ничего не ответил, и я продолжила говорить:
- Помнишь, после проверки заклятьем «Правдивое чувство» ты сказал, что веришь мне?
- Помню, - подтвердил Лиам.
- Веришь, но не доверяешь, - заметила я. - А ведь мы с тобой пара. Я - твоя женщина, твоя опора и поддержка. Без доверия наш брак обречен, - устало констатировала, пожалев о том, что завела этот разговор. Вряд ли Таргад внезапно поменяет свою точку зрения и захочет делить со мной все горести и радости, а вдобавок ещё и перестанет командовать.
Лиам поднялся с кресла и подошёл ко мне. Встав у меня за спиной, он положил руки мне на плечи и легонько сжал их.
- Ты права, Ари, - едва слышно произнес кагар. – Я должен дать тебе право выбора, но… - прервавшись, он замолчал. А после, шумно выдохнув, признался: - Я боюсь, что ты выберешь другого. Уравновешенного, уверенного в себе, такого, что будет носить тебя на руках и из-за которого ты будешь постоянно улыбаться, а не плакать. Такого, как иль Скан, например.
Не веря своим ушам, я повернулась к Лиаму и заглянула в его глаза. В них отражалась боль и неуверенность одинокого, потерянного мальчика. Того, кто в семнадцать лет остался без родителей и был вынужден взвалить на свои плечи управление огромной Империей и воспитание младшего брата.
Щемящая нежность и безграничная жалость затопили моё сердце. Не удержавшись, я провела ладонью по щеке кагара, а потом потянулась к нему на встречу, думая только о том, как утешить и согреть этого властного, сильного мужчину.