Страница 54 из 62
Умрет. Это слово каждый раз бьет меня по больному месту. Оно символизируют конец, конец всему. Этот конец как молчаливый знак препинания; спокойно пробивает себе путь через сердце каждого, кому пришлось стать свидетелем смысла этого глупого слова.
Мы подъезжаем к дому, и я выхожу первым, наблюдая, как Ари бесстрастно смотрит сквозь лобовое стекло. Я хочу знать, что происходит в ее голове. Хочу знать, что все, что она только что сказала мне, вынужденная ложь, и что она действительно хочет, чтобы я был рядом. Но как только я прогоняю эту мысль в своей голове еще раз, то вспоминаю, как видел последний вздох Элли, который она сделала без этого проклятого аппарата искусственного дыхания. Я стал свидетелем ее бездыханного тела после того, как ее мозг умер. Жизнь, которая была когда-то написана на ее лице, превратилась в гладкое полотно небытия. Я не уверен, что смогу пережить это снова, и не важно, на чем основаны наши отношения, — на эгоизме или нет, но если для нее это еще что-то значит, то я буду с ней до конца.
Я не влюблен в Ари, как обычный мужчина влюблен в женщину. Вместо этого я люблю человека, которому было дано время благодаря сердцу Элли, чтобы убедиться, что о ее сердце заботились, его любили и после смерти. Мне нравится, что кто-то дал жизнь ее сердцу, даже пусть и ненадолго. У Элли было большое сердце — столько любви, заботы и сострадания было в нем, что оно заслуживало жить.
Я открываю дверь Ари и протягиваю ей свою руку.
— Я могу выйти сама, — говорит она скромно. — Спасибо.
Выйдя из машины, Ари идет к моей двери, но я останавливаю ее.
— Шарлотта переехала домой сегодня, — Ари смотрит на меня несколько долгих секунд, глядя то на мой дом, то мне в глаза. — Она была счастлива, когда ей вернули ее дом.
Ари приподнимает брови, пока обдумывает мои слова. Затем поворачивается и проходит мимо меня, направляясь вниз по дороге. Я следую за ней к дому Шарлотты. Я до сих пор не имею понятия, почему она решила приехать сюда и что должна сказать Шарлотте, но мы уже здесь, и я хочу выяснить, зачем она это делает.
Шарлотта открывает дверь и смотрит в замешательстве на Ари.
— Ари? Ты в порядке? — она не сразу видит меня, но теперь недоумение на ее лице становится более заметным. Я возвращаю ей такой же недоуменный взгляд, давая понять, что не в курсе происходящего. — Заходите, — говорит Шарлотта, отступая от двери и позволяя нам войти внутрь. Коробки частично уже разобраны. Половина из них открыта, а другая все еще заклеена. Мебели еще нет, так как транспортная компания приедет только завтра утром. Поэтому дом пока пуст.
Я слышу, как поют и танцуют девчонки в одной из комнат наверху, и эхо их голосов подсказывает мне, что комната также без мебели.
— Сожалею, что побеспокоила тебя, — говорит Ари, заходя в пустой дом. — Я уверена, что у тебя много дел и совсем нет времени на меня, но я почувствовала, что это необходимо, ну, прийти сюда и поговорить с вами. Обоими.
Выражение лица Шарлотты сменяется с недоуменного на беспокойное, и я могу предположить, что она, так же, как и я, не понимает, что это может быть и почему Ари находится здесь, в доме Шарлотты.
— Мне жаль, что у меня нет хотя бы стульев, чтобы предложить вам присесть, — говорит Шарлотта. — Ты выглядишь измотанной. Что происходит? — Шарлотта смотрит на меня, будто на моем лице должен быть написан ответ, или мои глаза сейчас все расскажут, но я не думаю, что мой взгляд способен донести, что человек в этой комнате умирает.
— Хантер любит тебя, — говорит Ари в перерыве между тяжелыми вздохами, словно она только что поднялась по лестнице. — Он говорит о тебе все время. Его глаза загораются, когда я упоминаю твое имя. Он говорит о Лане так же много, как и об Олив. Для него было удовольствием жить с тобой в одном доме последние несколько месяцев, ты была для него не просто соседкой. Он не хотел, чтобы ты съезжала. Ты — та семья, которую он хотел создать в прошлом с Элли. Отношения, которые были между Хантером и мной, это всего лишь добрая дружба, только для меня это было нечто большее. Я всего лишь человек, который носит сердце Элли, и я не должна стоять между вами двумя.
— Ари, — шепчет Шарлотта. — Почему...
— Я говорю это потому, что ты также смотришь на него. Ты всегда говоришь о нем, когда мы с тобой болтаем. Ты любишь Олив. Тебе нравилось жить с ними, и ты съехала только потому, что думаешь, будто он этого хочет.
— Это неправда, — говорит Шарлотта с сомнением в голосе. — Не все из этого правда...
Я не уверен, что это важно, — что из этого правда, а что нет. Смысл от этого не поменяется.
— Хантер поклоняется мне, — продолжает Ари. — Он влюблен в мое сердце. Он был очень хорошим другом, он избавил меня от вины, когда я была в отчаянии... — Ари подходит ближе, беря за руки Шарлотту. — Я счастлива и благодарна, что провела это время, чтобы узнать о нем, услышать счастье в его словах, когда он говорит о тебе. Я видела, как он постепенно обретает счастье, и это вдохновляло меня. Он заставил меня полюбить его, — Ари мягко смеется, розовый румянец заливает ее щеки. — Мое сердце принадлежит Элли, а сердце Хантера принадлежит тебе, Шарлотта.
Глаза Шарлотты открываются шире, а на ресницах блестят слезы.
— Я не понимаю, почему ты говоришь все это, — произносит Шарлотта.
Чувствую, что должен вмешаться и оградить их обеих от боли, но не знаю как, и не знаю, что сказать. Не думаю, что имею право раскрывать тайну Ари. Она наклоняется к лестнице, по-видимому, чтобы убедиться, что девочки ничего не слышат, затем выпрямляет спину и делает резкий, короткий вдох.
— Никто не давал мне пожизненную гарантию на это сердце, у всех все по-разному. Некоторым повезло прожить долгую жизнь, в то время как другие не могут надеяться на это даже в первые шесть месяцев после операции. Я живу уже почти шесть лет и считаю, что мне повезло.
— Что? — спрашивает Шарлотта сквозь сбившееся дыхание.
— Но ближайший год не сулит мне везенья, — без колебаний заканчивает Ари.
Однако для Шарлотты этого оказывается слишком. Слезы льются по ее щекам, оставляя красные полосы на ее уже разгоряченной коже. Нет слов, чтобы убедить Ари в обратном, как я уже понял. Вместо того, чтобы что-то сказать, Шарлотта быстро подходит к Ари и обнимает ее за шею. Интересно, Шарлотте кто-нибудь говорил раньше, что он умирает, или для нее это тоже впервые. Я думаю, что впервые. Она смотрит на меня сейчас широко раскрытыми глазами, совсем не моргая, будто кто-то сейчас озвучил самые важные новости во всем мире. Это, безусловно, разрушает наш собственный маленький мир, и все изменится.
Ари обнимает Шарлотту в ответ и кладет голову ей на плечо.
— Я буду с тобой, — говорит Шарлотта. — Каждый день. Все, что тебе только понадобится. Мы все будем с тобой.
Услышав такие теплые слова, произнесенные устами Шарлотты, во мне пробуждаются все те чувства, которые я испытывал к ней.
— Это не обязательно, но спасибо за любезное предложение, — говорит Ари, высвободившись из крепких объятий Шарлотты.
— Ты должна понять, — спорит Шарлотта. — Мы друзья, и я сделаю все, что могу, все, что тебе нужно.
Я знаю, когда их жизненные пути пересеклись, но я бы не назвал это дружбой в той неловкой ситуации, в которую всех впутал.
— Я не хочу, чтобы вы проходили со мной через все это, — объясняет Ари. — Особенно Хантер.
— Перестань беспокоиться обо мне, — отвечаю я Ари.
— Пойми, — говорит Ари. — Я пришла сегодня сюда, потому что хочу, чтобы вы двое уже разобрались в себе и поняли, кто вы друг для друга. Я хочу, чтобы Элли знала, что я выполнила свое обещание. Я должна убедиться, что Хантер счастлив. Я дала это обещание много лет назад, когда она поняла, что ее время заканчивается. Я дала это обещание, когда никто из нас не знал, кто кого переживет.
Мы с Шарлоттой смотрим друг на друга, видимо, пытаясь прочесть мысли друг друга.
— Возможно, потребуется время, чтобы вы осознали все, — говорит Ари, глядя на каждого из нас, — но Шарлотта создана для тебя, Хантер, — Ари переводит взгляд на Шарлотту. — А Хантер — для тебя. Я никогда не была в чем-то так уверена за всю свою жизнь.