Страница 7 из 8
Итак, единственным делом с нашей стороны да будет постоянно пребывать в молитве и не роптать на нескорое исполнение прошений, но показывать великое терпение. Бог медлит исполнить наши прошения не потому, чтобы отвергал их, но потому, что хочет научить нас усердию и постоянно привлекает нас к Себе… Зная это, не будем никогда отчаиваться и не перестанем приступать к Богу и возносить к Нему усердные молитвы. Ибо, если усердная просьба женщины подействовала на жестокого бесчеловечного и не боявшегося Бога судью и заставила его оказать ей защиту (см.: Лк. 18, 2–7), мы ли, если только захотим подражать этой женщине, не расположим оказать нам помощь нашего милосердого и человеколюбивого Господа, Который по благоутробию Своему хочет устроить наше спасение? Итак, научимся неотступно и постоянно прилежать к молитве, и днем и ночью, и особенно ночью, когда никто не смущает, когда ум спокоен, когда великая тишина и нет никакого волнения в доме, потому что никто не препятствует нам заняться молитвой и не отвлекает от нее, когда возбужденная душа может обстоятельно высказать все Врачу душ.
Святитель Иоанн Златоуст
Хотя бы мы и ничего не получили от Него, одно продолжительное собеседование с Ним не следует ли считать стоящим бесчисленных благ? Но постоянная молитва, говоришь ты, трудное дело. А какое из добрых дел, скажи мне, не трудно?
Святитель Иоанн Златоуст
Постоянно будем прибегать в молитве к Богу и просить Его о помощи. Ибо часто, чего мы не можем исполнить собственными усилиями, того легко можем достигнуть посредством молитв, молитв постоянных. Подлинно, нужно молиться всегда и непрестанно, и в скорби, и в радости, и в благоденствии: в радости и благоденствии о том, чтобы они оставались ненарушимыми и неизменными и никогда не прекращались, а в скорби и несчастии о том, чтобы увидеть какую-нибудь благоприятную перемену и чтобы они сменились утешительным спокойствием. Находишься ты в спокойствии? Тогда проси Бога, чтобы это спокойствие оставалось у тебя твердым. Видишь наступающую бурю? Усердно моли Бога пронести это волнение и водворить после бури тишину. Услышан ты? Благодари за то, что ты услышан. Не услышан? Имей терпение, чтобы ты был услышан. Хотя Бог иногда и медлит подаянием, но делает это не по ненависти и отвращению, а желая медленностью подаяния более удержать тебя при Себе, как поступают и чадолюбивые отцы: и они медленностью подаяния мудро стараются долее удержать при себе нерадивейших детей. Не нужно тебе ни посредников перед Богом, ни долгого странствования, ни угождения другим, но хотя бы ты был одиноким и беззащитным, ты сам собой, умоляя Бога, конечно, получишь просимое. Он обыкновенно склоняется не столько тогда, когда другие умоляют Его за нас, сколько тогда, как мы сами молимся, хотя бы мы обременены были множеством зол. Ибо если между людьми, когда мы сильно оскорбим кого-нибудь, но и утром, и в полдень, и вечером будем являться к оскорбленным нами, неотступностью и постоянным присутствием в глазах их легко можем прекратить их вражду, то тем более это может быть в отношении к Богу.
Но ты недостоин? Сделайся достойным посредством неотступности. А что действительно и недостойный может сделаться достойным посредством неотступности, что Бог скорее склоняется тогда, когда мы сами умоляем Его, нежели когда через других, и что часто Он медлит подаянием не для того, чтобы привести нас в отчаяние и отпустить с пустыми руками, а чтобы сделать виновником больших для нас благ: эти три истины я постараюсь объяснить вам. Подошла ко Христу хананеянка, умоляя его о своей бесноватой дочери и взывая с великой силой, говорила: помилуй меня, Господи, сын Давидов, дочь моя жестоко беснуется (Мф. 15, 22). Вот – женщина иноплеменная, иноземная и не принадлежащая к иудейскому гражданству. Что она иное, как не пес, и не была ли недостойна получить просимое? Нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам (Мф. 15, 26). Однако и она сделалась достойной посредством неотступности, ибо и ее, бывшую псом, Он не только возвел в благородство детей, но и отпустил со многими похвалами, сказав: о, женщина! велика вера твоя; да будет тебе по желанию твоему (Мф. 15, 28). Когда же Христос говорит: велика вера, то не ищи никакого другого доказательства величия души этой женщины. Видишь ли, как женщина недостойная сделалась достойной посредством неотступности? Хочешь ли знать и то, что мы более получаем успеха, умоляя Бога сами собой, нежели через других? Когда она взывала, ученики, подойдя, говорят: отпусти ее, потому что кричит за нами. Христос же говорит им: Я послан только к погибшим овцам дома Израилева. А когда она сама подошла, продолжая взывать, и сказала: так, Господи! но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их, то Он даровал ей благодать, сказав: да будет тебе по желанию твоему. Видишь ли, как Он тогда, как ученики просили, отказал, а когда она сама просила дара, взывая, то склонился на просьбу? Им Он говорит: Я послан только к погибшим овцам дома Израилева; а ей сказал: велика вера твоя; да будет тебе по желанию твоему. Также прежде, в начале прошения, Он ничего не отвечал, а после того, как она однажды, и дважды, и трижды приступила, Он даровал благодать, научая нас этим окончанием, что Он медлил подаянием не для того, чтобы отвергнуть ее, но чтобы показать всем нам терпение женщины. Если бы Он медлил для того, чтобы отвергнуть ее, то не дал бы и в последствии, а так как Он желал показать все ее любомудрие, то Он и молчал. Ибо если бы Он дал тотчас и в самом начале, то мы не узнали бы мужества этой женщины. Отпусти ее, – говорят ученики, – потому что кричит за нами. Что же Христос? Вы слышите голос, а Я вижу душу. Я знаю, что она имеет сказать. Я не хочу оставить неизвестным скрытое в ее душе сокровище, но ожидаю и молчу, чтобы открыть его, представить и сделать известным для всех.
Итак, зная все это, хотя бы мы были грешны и недостойны получения [просимого], не будем отчаиваться, будучи уверены, что посредством постоянства душевного мы можем сделаться достойными просимого. И хотя бы мы были беззащитны и одиноки, не будем унывать, зная, что великое ходатайство то, чтобы самому приступить к Богу с великим усердием. И если Он медлит и откладывает подаяние, не будем падать духом, будучи убеждены, что это промедление и отсрочка есть знак Его попечения и человеколюбия. Если с таким убеждением, с душой скорбящей и пламенной и с желанием добрым и таким, с каким приступила хананеянка, будем приступать к Нему и мы, то хотя бы мы были псами, хотя бы сделали что-нибудь дурное, мы очистимся от своих пороков и получим такое дерзновение, что в состоянии будем ходатайствовать и за других; подобно как и эта хананеянка не только сама получила дерзновение и много похвал, но могла и дочь свою избавить от невыносимых страданий. Ибо нет, подлинно нет ничего сильнее пламенной и искренней молитвы. Она освобождает и от настоящих бедствий, избавляет и от будущих мучений. Чтобы нам легко провести и настоящую жизнь, и в будущую отойти с дерзновением, будем непрестанно совершать молитву с великим усердием и ревностью.
Святитель Иоанн Златоуст
Все мы молимся, но не все перед Богом. У кого в то время, как тело лежит на земле и уста бессмысленно произносят слова, душа блуждает везде: дома и на площади, – такой может ли сказать о себе, что молится перед Богом? Перед Господом молится тот, кто вполне собрал душу свою и не имеет ничего общего с землей, но переселился на само Небо и изгнал из души всякий человеческий помысел, как сделала Анна, о которой говорит Писание: она долго молилась пред Господом, Илий смотрел на уста ее (1 Цар. 1, 12). Здесь писатель показывает в этой жене две добродетели – постоянство в молитве и бдительность души: первое – словом долго, последнюю – прибавлением пред Господом. Ибо она, всю себя собрав и напрягая ум, призывала Бога скорбной душой. Как же говорит [Писание], что она долго молилась, тогда как молитва ее была кратка? Ибо она не распространялась в словах и не долго продолжала молитву, но сказала немногие и простые слова: Господи Всемогущий Боже Саваоф! если Ты призришь на скорбь рабы Твоей и вспомнишь обо мне, и не забудешь рабы Твоей и дашь рабе Твоей дитя мужеского пола, то я отдам его Господу в дар на все дни жизни его, и вина и сикера не будет он пить, и бритва не коснется головы его (1 Цар. 1, 11). Какое тут множество слов? Что же писатель выразил словом долго? То, что она постоянно повторяла одно и то же и не переставала в течение долгого времени произносить одни и те же слова. Так молиться повелел и Христос в Евангелии, сказав ученикам своим, чтобы они не молились и не говорили лишнего, как язычники. Он показал нам и меру молитвы, внушая, что молящийся может быть услышан не за множество слов, но за бдительность души (см. Мф. 6). Но, скажет кто-нибудь, если должно молиться немного, то почему Он сказал им притчу, внушающую, что должно молиться непрестанно, – притчу о том, что была одна вдовица, которая частым приходом своим и непрестанным повторением просьбы преклонила на милость жестокого и бесчеловечного судью, не имевшего ни страха Божия, ни стыда человеческого (см.: Лк. 18, 3)? Почему и Павел увещевает… непрестанно молитесь (1 Фес. 5, 17)? А говорить недолго и молиться непрестанно – это противоречит одно другому. Нисколько не противоречит, напротив, одно с другим весьма согласно. И Христос, и Павел заповедали творить краткие, но частые молитвы с небольшими промежутками. Если ты будешь распространяться в словах, то нередко станешь делать это без внимания и дашь диаволу большую свободу подойти к тебе, низложить и отвлечь мысль твою от того, что говорить. Но если будешь творить молитвы частые, таким учащением [молитв] занимая всякое время, легко можешь быть бдительным и сами молитвы станешь творить с полным вниманием.