Страница 4 из 5
На следующий день, все засобирались в дорогу, каждый в свою сторону. Дастан не взял с собой ничего из еды, так как ехать до жайляу было не так долго, вдобавок забирать еду у стариков не хотелось. Жена Мурата-ага, Сайра-тате положила гостинцев и подарок матери Дастана[7]. По обычаю гость издалека не приходит с пустыми руками, а хозяева не отпускают его ни с чем. Дастан, поблагодарив за всё гостеприимных хозяев, покинул аул Кадыра. Через полдня он был уже в гостях у своих братьев на жайляу, кушал с ними, расспрашивал их о делах, о том, зачем приезжал в аул бая Кадыра и как погостил у Мурата-ага.
Глава 4. Встреча с Арманай
Братья Мухтар и Марат поведали ему, что накануне пропали 3 косяка[8] лошадей, они вчера весь день искали их в одном направлении, но тщетно. Сегодня на поиски отправились другие табунщики, а завтра, если лошади не найдутся, снова наступит их очередь. Дастан вызвался помочь им в поисках, так как не мог бросить братьев в трудную минуту. Лошади так и не нашлись в тот день и наутро следующего дня все втроем выехали в третьем направлении, как раз в сторону дома Дастана…
В один час они увидели в степи караван и по опознавательным признакам братья узнали в нем караван Кадыра. Они приблизились к большой цепочке всадников и повозок. Узнав у первого всадника, что здесь едут только жена и дочь Кадыра, Мухтар и Марат облегченно вздохнули. Им не улыбалось обстоятельство, если бы они напоролись на хозяина лошадей, и он узнал бы о пропаже. А сердце Дастана учащенно забилось, когда он услышал, что Арман едет в этом караване. Он попросил Марата, чтобы он показал ему, если увидит ее. Поравнявшись с серединой шествия, он заметил двух девушек на конях, которые ехали немножко особняком и о чем-то беседовали. Замедлив ход коня, Дастан всматривался в лица девушек и вдруг замер. В этих двух девушках он узнал тех дочерей табунщиков, что встретил тогда на берегу реки. А девушки тоже стали смотреть в сторону всадника, который сначала ехал напротив движения каравана, а потом притормозил. И обе, словно сговорившись, одновременно уставились на Дастана.
А Дастан словно потерял дар речи. У него закружилась голова. Мысли начали путаться.
«Не может быть… это не может быть Арман… ее зовут Бибинур… или может она назвалась другим именем… или это не Арман», – мысли вихрем принялись кружить в его голове. А девушки, не отрывая взглядов, молча проехали дальше. Дастан сидел ошеломленный, долго не мог прийти в себя. Пока не очнулся, услышав, что его зовет Марат. И только после того, как младший брат с улыбкой спросил его: «Дастан, ты дар речи потерял, увидев свою подружку детства?», обомлел и переспросил Марата: «Это Арман?». Марат, снова улыбнувшись, кивнул головой.
Дастан теперь не знал, что делать. Все мысли и решения неожиданно спутались у него в голове. Несколькими мгновениями раньше он знал, чего хотел, знал, что возвращается домой, а по пути обязательно заедет к тому табунщику, чтобы найти его дочь. Но оказалось, что она не дочь табунщика, а Арман. Та самая, та милая Арман, ради которой он проделал такой долгий путь. Дастан был в смятении. «Что делать?» – этот вопрос сверлил его сознание. Он вроде уже мысленно как отказался от Арман и возвращался домой. Но то, что он узнал, перевернуло все с ног на голову.
Немного собравшись с мыслями, Дастан решил догнать девушек, потихоньку приблизиться к ним и заговорить с Арман. Он крикнул братьям: «Я вас догоню», – и тронул коня.
Поравнявшись с девушками, он молчал некоторое время. Молчали и девушки.
Наконец Дастан решился заговорить:
– Вас правда зовут Гаухар и Бибинур?».
Девушка, на берегу реки назвавшаяся Гаухар, ответила вопросом:
– А разве нет?
– Мой брат сказал, что Вы – Арманай, – уже посмелее начал Дастан.
– Ну, раз говорит, значит, я Арманай», – улыбнулась вторая.
Потом добавила:
– А мы знакомы?
Тут Дастан, не сумев сохранить хладнокровие, выпалил разом:
– Арман, я Дастан, помнишь меня? Мы росли в детстве, наши отцы были друзьями. Ты до 5-ти лет проводила со мной все свое время. Мы жили в одном ауле, а потом вы переехали.
Арман остановила коня. Долго всматривалась в лицо Дастана. Тут один из сопровождающих караван парней, издали следивший за встречей молодых людей, подъехал к ним и вопрошающе взглянул на Арман. Та кивнула ему, мол, все нормально, и воин отъехал.
Наконец Арман промолвила:
– А я думала, почему твое лицо показалось мне таким знакомым. Я была совсем маленькой, когда мы первый раз откочевали, и все забыла. Но теперь какие-то смутные воспоминания начали появляться в моей голове.
Молодые люди поехали рядом и продолжили беседу. Подружка Арман отстала от них, дабы не мешать их беседе и на вопрос того же охранника, который подъезжал недавно, ответила: «Старый знакомый, друг детства Арманай».
Дастан ехал рядом с Арман, не в силах оторвать от нее взгляда. Трепет овладевал им. Он понял, что какое-то новое чувство охватило его и защемило ему грудь. От его взгляда щеки Арман залило румянцем, она больше молчала, слушая рассказ Дастана, и изредка задавала ему вопросы. Наконец она спросила, с какой целью Дастан приехал в их края. Дастан сразу не решился ответить. Начал издалека, мол, проведать дядю Мурата, братьев, Кадыра-ага и Калиму-тате. А потом, набравшись храбрости, сказал, что главной причиной его поездки было повидать свою нареченную невесту. Арман, после некоторой запинки, переспросила «Кого?». Дастан, поперхнувшись, стал смущенно рассказывать, что когда дружба их отцов еще была крепкой, и они были самыми близкими друзьями, они поклялись меж собой и перед другими, что поженят своих детей друг на друге. Дастан не мог справиться с желанием увидеть подругу детства и поэтому отправился в путь.
Он не осмелился сказать, что уже был в ее ауле и виделся с ее отцом. Арман молчала. Дастан, решив, что слов на первую встречу пока хватит, сказал, что сейчас он должен помочь своим братьям, а завтра обязательно приедет в гости к ним. Арман кивнула и лишь сказала: «Увидимся».
Дастан, попрощавшись с подругой детства, отъехал и направился к крытой повозке, где пряталась от знойного солнца мать Арман – Калима.
Калима, которая дремала в повозке, все никак не могла нормально уснуть из-за духоты. Ее раздражала дорога, пыль, жара, назойливые мухи. Она любила гостить, но не любила дороги. Но без дороги не побываешь в гостях и Калиме приходилось терпеть очередные тяготы. Сквозь дрему она услышала, что кто-то на лошади подъехал к ее повозке и начал звать: «Калима-тате, Калима-тате». «Кто бы это мог быть?» – подумала она и отдернула занавеску. Увиденное заставило ее обомлеть. Рядом с повозкой на коне ехал Абзал, старый друг детства и молодости ее мужа. Только почему-то он был совсем молодой. Следующая мысль, словно молния, пронзила Калиму: «Кудайым-ай[9], неужели это сын Абзала?!». А молодой джигит, тем временем, учтиво поздоровавшись с ней, подтвердил ее догадки. Уже словно сквозь туман Калима слушала его слова:
– Приехал в гости…повидать Кадыра-ага…Вас… передать привет от матери…увидеть Арман хоте…
Калима, не проронив ни слова, слушала Дастана.
И только после того, как Дастан со словами: «Завтра я буду у Вас», наконец отъехал, Калима немного собралась с мыслями. В ее планы стремительно ворвались неожиданные препятствия. Она уже давно была уверена, что Дастан никогда не явится к ним, и не будет претендовать на руку Арман, о чем обещал когда-то ее муж своему бывшему другу.
Покой покинул Калиму, и уже в тревожных думах она продолжила свой путь домой.
Глава 5. Ночная схватка
Дастан помчался догонять братьев, которые ускакали далеко вперед, пока он ехал и беседовал с Арман. Только под вечер, когда стемнело, он услышал ржание лошадей и направился в их сторону. Приблизившись к тому месту, откуда доносились звуки, он услышал, как его зовут по имени. Это оказались его братья, ехавшие ему навстречу. Они рассказали ему, что нашли своих лошадей. Те стоят в загоне около одинокой юрты далеко в стороне от дороги, и насчитали там конокрадов общим числом пять человек. Решив, что вдвоем им не справиться, они решили дождаться Дастана и втроем напасть на злоумышленников.
7
По древней тенгрианской традиции гость издалека не приезжает в дом с пустыми руками, а хозяева, провожая такого гостя, не отпускают его без даров;
8
1 косяк лошадей обычно составляет 12-13 голов;
9
«Кудай» – одно из обращений к Тенгри;