Страница 37 из 40
У пророка Исайи речь идет о невинном Служителе Господнем, принимающем на себя вину всех людей: «Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лице свое; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его. Но Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни; а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом. Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились. Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу: и Господь возложил на Него грехи всех нас» (Ис 53:3–6; ср. 1 Пет 2:21–25).
Предреченное Исайей – «ветхозаветным евангелистом» – исполнилось в Великую страстную пятницу. «Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих»; «как влекомый на убой ягненок, как овца, что безгласна, когда ее стригут, так и он оставался безмолвен» (Ис 53:7 РБО). Так и Иисус Христос, как кроткий агнец/ягненок, безропотно принимал Свою участь[276].
Помимо описания страданий Праведного, в этих текстах также есть много характерных деталей, которые нашли исполнение при Распятии. На эти совпадения всякий раз обращают внимание евангелисты. Так, в Книге пророка Исайи сказано, что служитель Господень казнен вместе со злодеями: «Посему Я дам Ему часть между великими, и с сильными будет делить добычу, за то, что предал душу Свою на смерть, и к злодеям причтен был, тогда как Он понес на Себе грех многих и за преступников сделался ходатаем» (Ис 53:12). Евангелисты свидетельствуют, что Иисус Христос был распят между двумя разбойниками (Мк 15:27–28; Ин 19:18).
В 21-м псалме говорится: «…делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жребий» (Пс 21:19). Римские стражники могли забирать себе одежду казненных; итак, они разделили верхнюю одежду Иисуса между собой, а о Его тканом хитоне метали жребий (Мф 27:35; Мк 15:24; Лк 23:34; Ин 19:23–24). Даже упоминаемые в 21-м псалме насмешки злых людей над праведником (Пс 21:8–9) соответствовали наглым словам иудейских начальников.
Семь слов Спасителя на Кресте
Пребывая на Кресте, Христос не оставался совершенно безмолвным: Он произнес семь высказываний. Повествования евангелистов взаимно дополняют друг друга, и при их сопоставлении можно определить наиболее вероятный последовательный порядок «слов» Спасителя с Креста.
Первое слово
Когда римские воины пригвождали Его ко Кресту вместе с разбойниками и потом потешались над Ним, Иисус молился за них Отцу: «Отче! Прости им, ибо не знают, что делают» (Лк 23:34). Римляне видели в Нем обыкновенного преступника и делали привычное им дело. Итак, первым словом невинного Страдальца было ходатайство пред Богом за Своих распинателей и убийц, за тех, которые «не ведают, что творят». Молитва Иисуса открывает величие Его духа и являет всем людям пример прощения.
Второе слово
Видя табличку с «виной» Иисуса, один из распятых разбойников также злословил Его, смеясь над Его неудавшимися претензиями на царский престол (Мф 27:44; Мк 15:32). Евангелист Лука дополняет, что второй разбойник старался унять товарища: «Или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? и мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал» (Лк 23:39-41). Тем самым он выразил свое покаяние и уверенность, что Распятый есть праведник. Очевидно, разбойник ощутил величие Иисуса даже в таком уничиженном облике, и благодать Божия коснулась его души.
В смирении он обратился к Иисусу: «Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое!»[277] Он попросил Христа о самом малом – вспомнить о Нем, когда Тот воцарится. Исповеданная им вера была уникальной по глубине и силе: он признал Мессию в Распятом и Умирающем. И Иисус ответил: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю» (Лк 23:42–43)[278]. Таким образом, разбойнику было дано гораздо больше, чем тот мог помыслить – он войдет в рай, который ныне вновь откроется для людей через искупительный подвиг Христа[279].
Третье слово
Евангелист Иоанн сообщает, что ко Кресту смогли подойти близкие люди Иисуса – Его Мать, Ее сестра Мария Клеопова и Мария Магдалина (Ин 19:25); с ними находился и возлюбленный ученик. Невозможно представить, какую скорбь испытывала Пресвятая Мать, стоя у Креста Своего Сына, видя Его предсмертные мучения. Она знала тайну сверхъестественного рождения Иисуса, Она посвятила Ему Свою жизнь и беззаветно любила Его. Настал момент, о котором Ей предсказал старец Симеон в Иерусалимском храме (Лк 2:35), – Ее душу пронзил меч. Иисус же, увидев Ее, обратился к Ней и к возлюбленному ученику Иоанну: «Жено! се, сын Твой. Потом говорит ученику: се, Матерь твоя!» (Ин 19:26–27).
Будучи любящим сыном, Иисус даровал Своей Матери утешение: после Его ухода Она не останется в одиночестве, но будет иметь другого сына. «И с этого времени ученик сей взял Ее к себе» и заботился о Ней в течение всей Ее жизни. Это слово Христа заключает в себе несравненно более широкий смысл: отныне Матерь Сына Божия становится благодатной Матерью всех учеников Христова, всех верующих. По торжественному завещанию умирающего Христа, Богоматерь получила в наследие бесчисленное множество детей, верно почитающих Ее и обращающихся к Ней во все времена[280].
Четвертое слово
Когда уже близился конец, «возопил Иисус громким голосом: Или! Или! лама савахфани? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мф 27:46; Мк 15:34)[281]. Из уст Христа изошел «вопль богооставленности», выражающий Его особенно сильную душевную скорбь и внутреннее одиночество. Это воистину непостижимые слова; воплотившийся Сын Божий покинут Своим Отцом. В тот момент Иисус, принявший на Себя грехи всего мира, испытал последствие всякого человеческого греха – отдаление от Бога. Но и в этом тяжелейшем состоянии, в отличие от Адама, Иисус продолжал стремиться к Богу.
Важно также отметить, что этот возглас, собственно, представляет собой начальный стих 21-го псалма (Пс 21:2). Как уже было сказано, этот псалом начинается описанием отчаянного положения. Но завершается он на возвышенной ноте – псалмопевец исповедует свою неколебимую веру и упование на всесильного милосердного Бога. Поэтому этот псалом в устах Христа мог также выражать надежду, что после тьмы снова взойдет свет[282]. Слышавшие Иисуса не поняли Его слов, решив, что Он призывает пророка Илию; для окружающих смысл этих слов остался тайной.
Пятое слово
«После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит: жажду» (Ин 19:28)[283]. Все распятые на крестах испытывали сильнейшие муки жажды; и Христос в первый раз попросил людей о помощи. Услышав это, воины поднесли Ему губку с уксусом, и эта деталь также ранее была указана в ветхозаветном псалме («И дали мне в пищу желчь, и в жажде моей напоили меня уксусом» – Пс 68:22). Но сказанное Иисусом имело несоизмеримо более глубокое значение. «Спаситель жаждал нашего спасения. Он жаждал допить ту искупительную чашу страданий, о которой молился в саду Гефсиманском; Он жаждал возвести падшего человека от земли на Небо; жаждал исполнить волю Своего Отца Небесного, по Своему слову: “Моя пища есть творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его” (Ин 4:34)»[284].
276
Ср. также, как говорит о себе пророк Иеремия (Синодальный перевод соответствует варианту Септуагинты): «А я, как кроткий агнец, ведомый на заклание, и не знал, что они составляют замыслы против меня, говоря: “положим ядовитое дерево в пищу его и отторгнем его от земли живых, чтобы и имя его более не упоминалось”. Но, Господи Саваоф, Судия праведный, испытующий сердца и утробы! дай увидеть мне мщение Твое над ними, ибо Тебе вверил я дело мое» (Иер 11:19–20).
277
Слова благоразумного разбойника стали с той поры примером истинного глубокого покаяния и даже вошли у нас в богослужебное употребление, к примеру, в молитве перед причащением: «Вечери Твоея тайные днесь, Сыне Божий, причастника мя приими: не бо врагом Твоим тайну повем, ни лобзание ти дам, яко Иуда, но яко разбойник исповедую Тя: помяни мя, Господи, во Царствии Твоем»; русский перевод иер. Амвросия (Тимрота): «Вечери Твоей таинственной участником в сей день, Сын Божий, меня прими. Ибо не поведаю я тайны врагам Твоим, не дам Тебе поцелуя, такого, как Иуда. Но как разбойник исповедаю Тебя: “Помяни меня, Господи, в Царстве Твоем!”».
278
Ср. православный богослужебный текст: «Разбойника благоразумнаго во едином часе раеви сподобил еси, Господи; и мене древом крестным просвети и спаси мя»; русский перевод иер. Амвросия (Тимрота): «Разбойника благоразумного в тот же день Ты рая удостоил, Господи. И меня древом Крестным просвети и спаси меня» (Эксапостиларий на утрени Великой пятницы).
279
Толкователи видят глубокое значение в том, что первым в рай вошел раскаявшийся разбойник. Согласно христианскому учению, «рай» – это место пребывания душ умерших праведников, «место душевного успокоения» (блж. Феофилакт Болгарский). Души людей пребывают в раю после смерти вплоть до эсхатологического суда Божия, когда после Пришествия Христа во славе откроется Царствие Божие (ср. Откр 21–22).
280
«Это было своего рода духовное, благодатное дарование Ее в заботливую и благодатнейшую Матерь всем братиям во Христе, всем чадам о Господе. Это было усыновлением чрез Нее Богу тех, “которые ни от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родились” (Ин 1:13). Иисус Христос, ставший Человеком по плоти через чистую и непорочную плоть и кровь Своей Матери, не стыдился всех уверовавших в Него называть Своими братьями. И не только не стыдился, “а тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими” (Ин 1:12). И для Матери Его все истинно верующие в Ее Сына становились братиями во Христе и чадами о Господе». – Семь слов Спасителя на кресте. М.: Даниловский благовестник, 2001.
281
В версии Мф обращение к Богу «Или, Или! (eli eli)» дана по-еврейски, остальные слова приведены по-арамейски. Версия Мк является, с некоторыми оговорками, целиком арамейской. См. Верещагин Е.М. Важное Кирилло-Мефодиевское решение по уникальному свидетельству Остромирова Евангелия // Московские епархиальные ведомости. 2009. Вып. 5–6.
282
«В человеческой жизни, по мере того, как она идет дальше, и по мере того, как в нее вторгаются ужасные трагедии, нам иногда кажется, что Бог забыл о нас; если мы целиком попадаем в ситуацию, которую мы не можем понять, нам кажется, что у нас нет даже Бога… Здесь же мы видим Иисуса, проникшего в самые глубины положения, в котором находился человек, чтобы не оставалось для нас такого места, где бы Он уже не побывал раньше нас». – Баркли У. Комментарий на Евангелие от Матфея.
283
«“Зная, говорит Иисус, что уже все совершилось”, то есть что не остается ничего не исполненного в плане домостроительства Божия. Так свободна была смерть Его. Ибо кончина для тела Его наступила не прежде, как Сам Он восхотел, и Он восхотел после того, как все исполнил». – Феофилакт Болгарский, блж. Комментарий на Евангелие от Иоанна.
284
Семь слов Спасителя на кресте. М., 2001.