Страница 21 из 40
Человеческий ум слишком ограничен, чтобы вместить в себя глубину Божественного откровения. В Евангелии от Иоанна приводятся случаи, когда Христос говорил о Боге и духовном мире прямо, обращаясь при этом к жителям Иудеи, хорошо знающим Писание. Но и такие слушатели часто оказывались неспособными воспринять изреченные Им истины[154]. Употребленные в притчах сравнения близки к повседневному опыту, очень понятны и доступны. Притча предоставляет каждому человеку возможность понять ее скрытый смысл в меру своих духовных сил.
Вспомним одну из известнейших притч Христа – притчу о сеятеле (Мф 13:3–9; Мк 4:3–9; Лк 8:5–8; во всех трех Евангелиях также приводится и толкование притчи Христом (Мф 13:18–22, Мк 4:13–19, Лк 8:11–14). Сеятель есть образ Самого Иисуса Христа, Который «сеет» в людях семена слова о Царствии Божием. Некоторые семена сеятеля упали у дороги, на вытоптанные места, иные – на каменистые места, какие-то – на почву с растущими колючками («терниями»), а другие – на хорошую плодородную землю. Как брошенные сеятелем семена попадали на разную почву, так и слово Христа достигало слуха совершенно разных людей. За Иисусом всегда следовало множество народа, среди них были ученики и желающие исцелиться, случайные прохожие и враги. И Христос использовал язык притчи – универсальный язык, позволяющий обращаться одновременно к различным группам людей и решать разные задачи.
Самая важная группа из следовавших за Иисусом – это те, кто искренне стремился научиться истине и принять Его слово, они есть «добрая земля, приносящая плод». Большинство из них были жителями провинциальной Галилеи, людьми некнижными и простыми; такими были и апостолы. Воистину, Бог открыл Свои тайны «младенцам», сокрыв их от «мудрых» (Мф 11:25), не захотевших их принять. Иисус учитывал неподготовленность учеников к восприятию глубоких догматических истин и облекал мысли в весьма простую форму притчей. Желающим точнее понять глубинный смысл притчей Христос всегда открывал его: «…ученикам наедине изъяснял все» (Мк 4: 34). Поэтому Иисус говорил ученикам: «Ваши же блаженны очи, что видят, и уши ваши, что слышат» (Мф 13:16).
Многочисленную группу составляли люди, которые ходили за Иисусом, ожидая благодеяний и исцелений, но Его учение интересовало их гораздо меньше. Такие люди могли восхищаться делами Христа, но это восхищение было во многом поверхностным[155]. Их можно сравнить с каменистой почвой – вначале они принимают слово, но не сохраняют его, поскольку «не имеют корня и непостоянны». К ним присоединялись случайные слушатели, которые небрежно и невнимательно относились к услышанному – они были похожи на «землю у дороги», откуда семена обычно склевывали птицы. К таким людям Иисус обращался только в притчах, потому что «они видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют» (Мф 13:11–16; ср. Ис 6:9–10). Но и их Христос не оставляет без духовной пищи: благодаря притчам для них появляется возможность понять хотя бы что-нибудь.
Безусловно, в толпе присутствовали и враждебно настроенные к Иисусу люди, по преимуществу это были фарисеи. В их душах семя слова Христова было заглушаемо «терниями» – страстями тщеславия, любви к деньгам и зависти. Они слушали Христа, только чтобы найти повод для обвинения. И в этом случае иносказательный язык притчей ограждал святые истины от попирания (ср. Мф 7:6).
Таким образом, в притчах Христа мы видим сочетание простоты и тайны. Язык притчи позволяет сохранить человеческую свободу, то есть одновременно явить истину тем, кто желает ее слышать, и скрыть от тех, кто не хочет ее принять. Смысл притчи оказывается скрытым от духовно слепых людей. А Своим ученикам Христос всегда открывает его – желание понять вознаграждается, и перед учениками предстает духовная реальность, о которой сокровенно повествует притча[156].
Учение о Царствии Божием
Раскрытие истин о Царствии Божием посредством притчей. Семь притч о Царствии, рассказанные в Галилейский период
Иисус Христос говорил о Царствии Божием преимущественно в притчах; это вполне понятно – Царствие Бога нельзя ни увидеть, ни объять разумом, это духовная реальность, принципиально неизобразимая и неограниченная. По слову апостола Павла, «Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе» (Рим 14:17). И Иисус, не используя прямых определений, раскрывает слушателям эту реальность через доступные для них сравнения: «Чему уподобим Царствие Божие? или какою притчею изобразим его?» (Мк 4:30).
Еще ранее, в Галилейский период Христос рассказал семь притч о Царствии: о сеятеле, о пшенице и плевелах, о зерне горчичном, о закваске, о сокровище на поле, о драгоценной жемчужине, о неводе (Мф 13; парал. Мк 4 и Лк 8 и 13).
Притча о сеятеле
Притча о сеятеле (Мф 13:3–9; Мк 4:3–9; Лк 8:5–8) говорит о том, что проповедь о Царствии Божием вызывает у людей различный отклик, но непременно будут те, кто примет слово о Царствии и принесет «плод» своей жизнью (Мф 13:18–22, Мк 4:13–19, Лк 8:11–14).
Притча о горчичном зерне
Притча о горчичном зерне показывает всеобъемлющий характер Царствия. Семя горчицы – самое меньшее из всех семян[157], но когда оно вырастает, становится большим деревом[158], в ветвях которого могут гнездиться птицы. Толкователи понимали это как указание на количественный и территориальный рост: из маленького узкого круга учеников Христовых выросла вселенская Церковь, и великое множество различных людей и народов входят через нее в Царствие Небесное. Существует другое толкование этой образности, связывающее ее с притчей о Сеятеле. Если человек принял слово Христа, если оно «укоренилось» в нем, то Царствие будет расти внутри него, наполняя всю его душу, просвещая мысли, раскрываясь в делах.
Притчи о закваске, о невидимо растущем семени
Притча о закваске (Мф 13:33–35; Мк 4:33,34; Лк 13:20, 21) развивает мысль предыдущей притчи. В ней используется образность приготовления теста: взяв большое количество разведенной в воде муки, женщина кладет туда закваску (кусочек дрожжевого теста, оставшийся от предыдущего раза), и под действием закваски все тесто вскисает[159]. Как закваска изменяет свойства теста, так и семя Царствия Божия, укорененное в душе, постепенно преображает всего человека[160].
Об этом же говорит притча о невидимо растущем семени (Мк 4:26–29). «Царствие Божие подобно тому, как если человек бросит семя в землю, и спит, и встает ночью и днем; и как семя всходит и растет, не знает он, ибо земля сама собою производит сперва зелень, потом колос, потом полное зерно в колосе» (Мк 4:26–28). Здесь подчеркивается, как незаметно, необъяснимо и таинственно растет семя Царствия Божия внутри человека. В этом проявляется действие Святого Духа, о котором говорится в Евангелии от Иоанна (Ин 7:37–39).
Притча о пшенице и плевелах. Притча о неводе
Притча о растущем семени завершается словами: «Когда же созреет плод, немедленно посылает серп, потому что настала жатва» (Мк 4:29). Образ жатвы выражает идею завершения, то есть времени, когда подводятся итоги. Такое значение жатва имеет в притче о пшенице и плевелах (Мф 13:24–30). Человек посеял на своем поле хорошие семена пшеницы, но ночью пришел его враг и насеял среди них семена сорняков («плевел»). Увидев во взошедшей поросли плевелы, слуги предложили сразу выдернуть их, но хозяин запретил, чтобы вместе с плевелами они случайно не выпололи и пшеницу[161]. А когда пшеница и плевелы созреют, жнецы разделят их и сожгут плевелы. Христос так объяснил смысл Своей притчи: в мире, который символизирует поле, одновременно живут и «сыны Царствия», и «сыны лукавого», и Бог не отделяет их друг от друга, пока не наступит жатва – конец века[162]. Тем самым притча отвечает на вопрос о кажущейся безнаказанности зла – грешникам непременно воздастся по их делам, но уже после завершения жизненного пути всех людей.
154
Например, в беседе с Никодимом, образованным членом Синедриона, Иисус говорил о рождении свыше «от воды и Духа». В ответ на недоумение и растерянность Никодима Иисус Христос ответил: «Истинно, истинно говорю тебе: мы говорим о том, что знаем, и свидетельствуем о том, что видели, а вы свидетельства Нашего не принимаете. Если Я сказал вам о земном, и вы не верите, – как поверите, если буду говорить вам о небесном?» (Ин 3:11–12).
155
Возможно, кто-то из этих людей будет потом присутствовать в толпе, которая будет кричать прокуратору Понтию Пилату: «Распни Его!»
156
Есть и другие возможные объяснения использования Иисусом Христом притч; евангелист Матфей видит в этом исполнение ветхозаветного пророчества: «Все сие Иисус говорил народу притчами, и без притчи не говорил им, да сбудется реченное через пророка, который говорит: “отверзу в притчах уста Мои; изреку сокровенное от создания мира”» (Мф 13:34–35; см. Пс 48:4; 77:2). Согласно евангелисту, обилие притч указывает на мессианское достоинство Иисуса Христа.
157
В то время сравнение с горчичным зерном нередко употреблялось, когда нужно было показать ничтожную малость чего-либо. Ср. слова Христа: «Если бы вы имели веру с зерно горчичное и сказали смоковнице сей: исторгнись и пересадись в море, то она послушалась бы вас» (Лк 17:6).
158
Речь идет о черной горчице (sinapis nigra), растущей в Палестине, – она достигает высоты 2–4 м.
159
Согласно аллегорическому толкованию блаженного Феофилакта Болгарского, под тремя мерами муки, взятыми женщиной, могут пониматься три силы души: ум, чувство и воля.
160
Это место – единственный пример, когда образ закваски используется в положительном смысле; в других местах Нового Завета она символизирует разложение. Ср. «Иисус сказал им: смотрите, берегитесь закваски фарисейской и саддукейской» (Мф 16:6). У апостола Павла в Первом послании к коринфянам «закваске порока» противополагается пресный хлеб, употребляемый на Пасху, в неделю опресноков: «Разве не знаете, что малая закваска сквашивает все тесто? Избавьтесь от старой закваски, чтобы стать новым тестом! Вы должны быть пресными хлебами Пасхи, ведь наше пасхальное жертвоприношение принесено – это Христос. Отпразднуем же нашу Пасху без прежней закваски, без закваски порока и злодейства, но с пресными хлебами чистоты и истины!» (1 Кор 5:6–8ДЕСН).
161
«Картины и образы этой притчи были бы знакомы и понятны палестинским слушателям. Плевелы – сорная трава – были бичом, против которого нужно было тяжело бороться крестьянину. Это была трава, которую называли вика мохнатая. На ранних этапах развития эти плевелы были так похожи на пшеницу, что их невозможно было отличить друг от друга. Их можно было легко различить, когда они начинали колоситься, но к тому времени корни их были настолько переплетены, что плевелы нельзя было прополоть, не вырвав заодно и пшеницу». – Баркли У. Комментарий на Евангелие от Матфея.
162
В Евангелиях также встречается иное значение жатвы – ср. «Жатвы много, а делателей мало» (Мф 9:36). «Поле», где нужно провести жатву – также «мир», но в особом понимании – мир как множество людей, привлекаемых к Церкви, охватываемых апостольской проповедью. В таком же значении образ жатвы встречается также в Евангелии от Иоанна: «Не говорите ли вы, что еще четыре месяца, и наступит жатва? А Я говорю вам: возведите очи ваши и посмотрите на нивы, как они побелели и поспели к жатве… Я послал вас жать то, над чем вы не трудились: другие трудились, а вы вошли в труд их» (Ин 4:35,38; ср. 1 Кор 3:9).