Страница 73 из 80
— Школа изолирована полностью, — пояснил Ринат в ответ на недоуменный взгляд девочки. — Накрыта куполом, выдающим на внешнюю сторону картинку пустующей территории. Ну а изнутри он просто прозрачен, видно все, как есть.
— А как же наша машина? — нахмурилась девочка. — Она что, въехала и пропала?
— Первое время видна. Но смотреть на купол дольше пары секунд не выходит, тянет отвернуться.
— Я смотрела дольше, когда мы подъезжали.
— Так у тебя мотивированный интерес. Но исчезновение машины ты бы все равно пропустила. Обернулась — а ее нет уже. Уехала.
— А потрогать этот купол можно? — полюбопытствовала Аня, имея в виду скорее, ощутим ли этот невидимый купол на ощупь.
— Можно, — улыбнулся Ринат. — Его тут уже и трогали, и пробить пытались, и ножом разрезать. И просто пройти насквозь.
— Не удалось? — улыбнулась девочка, уже зная ответ.
— Нет, — согласился Ринат, выходя из машины, — не удалось.
К ним уже подошли. И те ребята, что в мяч играли. И из здания несколько человек выскочило. А вот девочки от качелей не отошли. Хихикнули (видимо, вместо приветствия) и остались на месте.
— Здравствуйте, — просиял навстречу Ринату темноволосый мальчишка. — А вы не говорили, что сегодня придете.
— Не говорил. Но планы немного поменялись. Вы разве против? — Ринат непринужденно улыбался ребятам.
Аршез выходить не торопился, внимательно всматриваясь в школьников сквозь стекла машины.
— Что? — обернулась к нему Аня, тоже не спешащая на выход.
— Он их не трогал. Ни одного из тех, кто к нам подошел. Тех девочек отсюда не чувствую. Но страха или обреченности в них тоже нет. Они рады, что он приехал, немного влюблены, немного стесняются…
— Немного влюблены? — легкость, с которой он прочел и озвучил чувства этих девочек, слегка покоробила. Про нее он тоже говорит друзьям: «немного влюблена, немного стесняется»? Или не немного уже?
— Очеловечусь я с тобой, ребенок, — горько вздохнул Аршез — не то в шутку, не то не совсем, — и начну ревновать к Верховному.
— П-почему? — да уж, ощущать чужие эмоции — это совсем не то, что читать мысли. Вот где у этого вампира логика?
— Потому что тебе не безразлично, что чувствуют к нему эти девочки, видимо. Идем, Риниеритин нас ждет.
Аршеза Ринат представлять своим детям не стал, бросил коротко: «мой сотрудник». А вот про Аню рассказал куда подробнее. И что она их землячка, и что прилетела к ним в страну на одном с ними самолете. В их группу, правда, изначально не попала, но теперь у него есть шанс восстановить справедливость, предоставив Анечке и, возможно, еще нескольким ребятам, которых удалось отыскать…
Слушать подобное было не слишком приятно. Думалось, что если б она не сбежала от Аршеза, Ринат бы ее и не «отыскал». И так бы и жили они с Аром — без перспектив и без будущего, вне закона, только на Аровой природной доброте и щедрости… А что там искать-то было? Он же сам составлял все списки, сам всех распределял. Просто забыл ее и всех прочих, уединившись со своими счастливчиками, а теперь распинается…
Наконец Ринат пригласил их внутрь. Дверь возле самого входа украшала табличка «Медкабинет».
— Кабинет здесь пока что мой, — вампир распахнул дверь, позволяя гостям заглянуть внутрь. — Пришлось переехать на время сюда, оставив Управление, слишком уж много проблем по первости возникало, мои сотрудники не справлялись. Своего врача пока у нас нет, но уже подумываю о том, чтобы обзавестись. Так, на всякий случай.
Провел чуть дальше по узкому коридору. Для маленьких детей он, наверное, вполне просторен, у Ани же возникало ощущение, что тесновато.
— Тут у нас комнаты мальчиков, — Ринат распахнул следующую дверь. Пахнуло далеким детством. Ряды шкафчиков с умилительными картинками на дверцах и низенькие скамейки в тесной прихожей, дальше открытая дверь в общую комнату. — Там гостиная, — кивнул Ринат. — Вроде как мальчиков, но, поскольку девочки там уже присутствуют, зайдем и мы. — Утро доброе! — поприветствовал он ребят, заходя. — Еще гостей примете?
И вновь его появление вызвало лишь положительные эмоции у всех присутствующих.
— А они знают, кто вы? — не выдержала Аня.
— Я им рассказывал, — кивнул Ринат. — Но не показывал, и потому они воспринимают это несколько абстрактно, почти как сказку. Угрозы для себя они, как видишь, не ощущают.
Аня кивнула. Ну да, они здесь, в этом «детском садике», изолированы от всего, Ринат приходит, как на работу, изображает «свойского парня», потом возвращается к себе в особняк, зовет в гости девушек из местных… А там уже и реанимация, и добрый Степа с жиденькой кашкой. Все условия…
— Мебель, как вы видите, всю поменяли, купили новую, чтоб ребятам было удобно…
Ребятам было удобно. Одна девушка сидела на коленях у расположившегося в кресле парня, другая — на широком подлокотнике соседнего кресла, в котором с комфортом развалился еще один.
— Там, дальше — спальня. Общая, тут помещения другой планировки не предполагают. Но в новом здании у нас будут комнаты на двух человек, чтоб и не тесно, и не скучно…
Он провел их в столовую, и в комнату для занятий…
— Классных комнат, конечно, надо бы две, у нас два класса получилось — десятый и одиннадцатый, но в этом крыле с помещениями не густо, а остальную часть детского садика мы опечатали, дабы не было недоразумений и ненужной порчи имущества. Все же ребята здесь не совсем добровольно, а потому вполне естественны всякие… проявления недовольства, — продолжал свою экскурсию Ринат. — Так что пока используем для занятий еще и столовую, а дальше…
Да, дальше все будет замечательно, это Аня уже поняла. Да в общем, и так неплохо. Разработанная специально программа обучения, экскурсии — за эту неделю они были уже на трех. Спортивные занятия каждый день — «чтоб было, куда энергию расходовать». Даже бассейн — очень маленький и мелкий, конечно, но он тоже здесь имелся, и к посещению был обязателен. Все для здорового образа жизни и гармоничного развития личности.
Аня вздохнула и взглянула на Ара. Тот прятал глаза за черными очками, а свои не слишком радостные эмоции — за непроницаемым выражением лица. Вопросов он Ринату не задавал, просто кивал, принимая к сведению его рассказ.
Который тут же подтверждали «любимые ученики», часть которых ходила за ними хвостом из помещения в помещение. Радостно дополняя «а еще у нас было то, а еще мы видели это».
Аня видела меньше. Она просто жила. Ходила по магазинам, отдыхала на озере, развлекалась в парке… А здесь по магазинам не выпускали. Одежду они заказывали себе по каталогу, всем остальным их обеспечивали. Этакий летний учебно-оздоровительный лагерь. И действительно, совсем не страшно, даже весело. И можно жить с иллюзией, что это не навсегда, что смена скоро кончится, и тебя отвезут домой, к маме с папой… Не отвезут. Просто выпустят в этот мир, на который пока дозволяют смотреть лишь сквозь прозрачную стенку купола.
Ринат сказал, после окончания школы — успешного окончания, с безукоризненно сданной «социализацией» — можно поступать в любой вуз страны, в любом городе, они все имеют общежития. Можно, конечно, не поступать, но… Верховный куратор ненавязчиво намекал, что таким талантливым детям, да при возможности получения бесплатного образования, да зарывать свой талант в землю… Словом, к поступлению в вуз он их тут будет готовить целенаправленно, учитывая требования данных заведений.
И это был несомненный плюс, Аня понимала, самой ей будет куда сложнее. Но что-то, все-таки, коробило. Неясное, неосознанное. И, рассматривая помещения этого «кукольного домика», Аня не ощущала желания здесь остаться. Не воспринимала учеников этой школы «своими». Да, они летели в одном самолете. А до этого жили в одной стране. Ну… и что?
Пока они радостно делили тут кровати и тряпки, Аня и другие ребята из тех, кто Ринату чем-то не глянулся, умирали от ужаса, глядя, как их раздают по одному неизвестным лицам в неизвестных местах и с неясной целью. Пока эти счастливчики не просто верили в «гостиницу», но и получили ее в лучшем виде, Аня, Никита и другие не только узнавали, что все это ложь, но оставались наедине с теми, для кого они — просто еда, просто собственность, на содержание которой не выделено столь богатое финансирование, как на обустройство этого милого места. А все ли были так щедры, как Аршез?