Страница 71 из 80
— Мне дейссссствительно лучше выйти. Просссти, — стремительно оторвавшись от нее, он вылетает прочь.
Риньер переводит взгляд с девочки на забытый Аршезом стакан с соком Древа. Увы, чуда не произошло. А как сладко было надеяться… Он взял стакан, чуть поболтал, любуясь, как голубоватые ниточки силы переливаются в хрустальном обрамлении воды. И вылил в распахнутое в сад окно.
— Зачем? — ахнула на это девочка. — Вы же говорили… лекарство.
— После крови? Уже нет, моя хорошая, это вещи несовместимые, — он вздохнул. — Да и не нужно теперь ему, ты сама на него, как лекарство подействовала. Идем, покажу тебе твою спальню.
— Спальню? — чуть нервно хмурится Аня.
— Не переживай, она сразу за стенкой. Ты будешь чувствовать Аршеза, так же, как и он тебя.
— Да нет, я… Просто не думала, что мы тут останемся на ночь.
— Завтра с утра я везу вас в школу, ты не забыла? Так зачем вам сейчас куда-то уходить, а потом возвращаться? Располагайся, — он открыл перед девочкой дверь ее комнаты, пропуская вперед. — И ты все же подумай, Ань. О том, чтоб остаться в школе. Аршез хороший мальчик, я с этим не спорю. Но надо ли тебе так спешить? Страсть будет только усиливаться. Будь он человеком, в этом не было бы ничего плохого. Но он вампир, Аня. С ним ты рискуешь здоровьем.
Она кивнула, слишком смущенная, чтобы ответить, и Риньер наконец оставил ее одну. Надо было еще проверить, как там мальчик. Да и сам он ведь так и не поужинал. Впрочем, в том, что на этот раз с едой у Аршеза проблем не будет, он практически не сомневался.
Но как же все-таки жаль… Он почти поверил…
* * *
Аршез пришел, когда Аня уже легла. Сначала она хотела его дождаться, но усталость взяла свое, день был, все же, излишне насыщенный. К появлению в доме «гостей» Ринат был готов даже лучше, чем Ар: в комнате Аню ждали не только халат и тапочки, но и ночнушка, длинная и не слишком открытая, вот только тоненькая настолько, что почти прозрачная на просвет. Но ведь гулять по дому Аня в ней и не собиралась. Приняла душ и легла, и почти задремала, когда он осторожно вошел в ее комнату и присел на кровать.
— Как ты, маленькая моя?
— Ничего, — она взглянула на него огромными, немного растерянными глазами. — Тебе уже лучше?
— Да, малыш, все хорошо, — он осторожно протянул руку и поправил ей прядь волос, упавшую на лицо.
— Ринат сказал, это все из-за дерева…
— Ринат сказал… — он вздохнул, устало улыбаясь. — И что там с деревом? Я потревожил его, и за это оно наслало на меня страшные кары? Все же Древние — неисправимые сказочники…
— А ты совсем ему не веришь? — огорчилась Аня.
— Ну почему… верю, — был вынужден признать Аршез. — Не в древесные байки, конечно. Но в то, что он желает тебе добра, после случившегося верю точно.
— А я — нет! — Аня вновь вспомнила это «случившееся». Рината, который, вместо того, чтобы отвернуться, нависает над ними в самый интимный момент. То, как он обездвижил Ара, велев прекратить, словно они — младенцы неразумные. Свой стыд, страх, горечь неудовлетворенных желаний.
— Он страховал тебя, ребенок. Видел, что со мною не все в порядке, и страховал. Ему было не все равно, понимаешь? Я ведь не отдал тебя ему, наговорил… нахамил, практически. Он мог бы просто в стороне постоять, посмотреть, чем дело кончится, а потом сказать с умным видом: «ну видишь, я ж говорил». А он страховал. Чужую девочку. В нарушение всех гласных и негласных законов, в открытую превышая свои полномочия…
— Что?.. — нахмурилась Аня. И продолжила значительно тише: — Спасибо, что ты мне напомнил, кто я в глазах закона. То есть, по правилам, ты мог убивать меня, а он все равно не должен был вмешиваться?
— Да, — со вздохом признал он. — Но ему было наплевать на правила, понимаешь? Ты для него не вещь, не собственность… А я, если честно, впервые вижу Древнего, который бы так относился к людям. Они эти правила сами выдумали, они им следуют.
— И много ты знаешь Древних?
— Достаточно.
Они помолчали. Он впервые подумал о том, что, возможно, Верховный прав, и его закрытая школа — лучший для нее выход. Жить с неуравновешенным вампиром, который то жаждет до потери рассудка, то тошнит от вкуса еды, слишком опасно. Тем более, он так и не понял, что это было, и нет никаких гарантий, что приступ не повторится.
А Аня опять споткнулась о возраст.
— Ар, — позвала неуверенно.
— Да, малыш.
— А тебе правда… триста лет? — не думать об этом не получалось. И каждое его «малыш», «маленькая», «ребенок» теперь больно резало слух, отталкивая ее от него, казалось, на другую сторону пропасти.
— Риниеритин сказал?
— Да… Так это правда?
— Правда, ребенок. Не пугайся, это не много. Мы просто живем гораздо дольше, чем люди. Очень медленно взрослеем, у нас даже совершеннолетие только в двести лет наступает…
— И все равно, ты после своего совершеннолетия уже целых сто лет прожил, — расстроено перебила его девочка. — И все у тебя в жизни уже было. А я…
— А тебя в моей жизни еще не было, — уверенно перебил ее Аршез. — Триста лет ждать пришлось, когда ты придешь. Только обрадовался, что дождался, а теперь опять… уходишь. И опять мне тебя ждать…
— Куда это я ухожу? — она аж села на кровати от таких заявлений. — Ты только утром говорил, что я твоя. Что ты не отдашь.
— Не отдам. Но позволю уйти, если ты выберешь его школу. Мне очень не хочется признавать это, но это был бы правильный выбор, — он склонился к ней, приобняв за плечи осторожно поцеловал ее в лоб. — Спи, Анют. Завтра будет насыщенный день.
И ушел. А она еще долго сидела, обхватив коленки, и прислушивалась к его эмоциям, улавливать которые тонкая межкомнатная стенка совсем не мешала. Он был расстроен, ему тоже совсем не спалось. И она бы, наверное, наплевала на все приличия и пришла к нему, чтоб сказать, что она любит его и никогда его не оставит.
Но у нее все еще текла кровь. А он очень просил не бегать к нему в спальню в таком состоянии.
День десятый
Утро встретило солнцем, бьющим прямо в глаза, щебетом птиц. И ощущением, что Аршеза за стенкой нет. Опять он проснулся раньше. Но далеко не ушел, она это знала.
Выглянула в окно, и сразу нашла его взглядом. И тут же нахмурилась, наблюдая за странной картиной. Ар был в саду не один, с Ринатом. Босой, без майки, с распущенными волосами, он стоял на коленях на земле, склоняясь над чем-то, Ане не видимым. За его спиной, чуть сместившись вправо, стоял Ринат — правда, уже полностью одетый и со строгой прической. Но тоже на коленях. Мало того, он еще и крепко прижимался к Аршезу, обхватив его одной рукой за пояс и поместив свою раскрытую ладонь куда-то в район солнечного сплетения молодого вампира. Ладонь правой руки Древнего лежала поверх ладони Ара, опущенной к самой земле и чуть дрожащей от напряжения. Оба не двигались и смотрели на свои соединенные руки. Или на то, что ладонь Аршеза накрывала, словно маленьким куполом.
Недоуменно полюбовавшись на них какое-то время, Аня отвернулась от окна. И тут же наткнулась взглядом на свое бежевое платье, аккуратно развешенное на стуле, и стоящие рядом скромные босоножки на низком, устойчивом каблучке, которые они купили вчера вместе с золотыми туфельками. Этот наряд, конечно, куда больше подходил для поездки в школу, чем тот, в котором она прилетела вчера в дом Верховного куратора. Да и золотые туфли оказались вполне под стать своему сказочному прототипу: ходить на шпильках, да еще и таких высоких, для девочки было непривычно, и ноги теперь болели. Но вечером, когда Аня засыпала, эти вещи все еще лежали в сумке, оставшейся в машине, а теперь…
С улыбкой покачав головой — нет, он совершенно невозможен: сам раздетый по саду бродит, а об ее одежде уже успел позаботиться — она отправилась умываться, а затем и на кухню. Путь был неблизкий, кухня в этом огромном особняке располагалась в соседнем крыле, но дорогу девочка накануне запомнила.