Пляски на черепах

Правда, некоторое время один из верных сынов-ленинцев Лаврентий Берия оказался американским шпионом по совместительству. Бедняга, вскоре был расстрелян.

— ЦК КПСС торжественно заявляет, — пообещал Первый секретарь ЦК партии Никита Хрущев, — в 1980 году коммунизм будет построен.

Я в это время был студентом и часто падал в обморок от постоянного недоедания.

— Это хлеб будет бесплатно и гороховый суп тоже, — едва я выдавил из себя, не вставая, потому что встать не было сил.

— Да, да, а как же! Вы только потерпите, осталось недолго ждать, каких-то двадцать лет и…и наступит рай на земле. А что такое двадцать лет? Тьфу! Ничего не значит.

— Товарищи комсомольцы, не обращайте на нашего студента никакого внимания, он разоружился, — громко сказала комсомолка Сидорина. — Вон Эдик, он в обморок не падает. А почему? Да потому, что у него всегда под левой рукой шесть томов Маркса (Мордыхая), а под правой восемь томов Ленина, он так с ними и ходит по городу. Эдик только на лекциях сидит нормально, разложив тома на парте. Но, почему-то никто с Эдика не берет пример.

— Как это? А Неля Красик? да они оба носят, даже соревнуются, кто больше.

— И в обморок не падают? — произнес профессор лженауки. — Я доложу на парткоме университета об этом почине. А пока продолжим изучать мозг Владимира Ильича.

Малограмотный Хрущев был довольно забавной и интересной личностью. Он говорил без бумажки, что другие вожди себе не позволяли, он говорил хорошо, снабжал свою речь пословицами и поговорками, довольно часто смешил аудиторию и…его речь могла звучать от двух до четырех часов без устали.

Он корчил из себя реформатора. Сначала повысил цены на продукты первой необходимости на 35 процентов…в интересах народа. Собрания рабочих по всей стране показали, что народ поддерживает политику КПСС и лично товарища Хрущева по вопросу повышения цен на продуты питания и первой необходимости.

У крепостного крестьянства он отрезал подсобные земельные участки по углы и отобрал коров: зачем крестьянину работать у себя дома, вести свое личное хозяйство, когда он должен работать в колхозе и там же получить ложку перловой каши на обед и запить все это богатство мутным едва подслащенным чаем.

И это реформаторское новшество было повсеместно поддержано.

Единственный минус состоял в том, что крестьяне стали забывать, как пахнет молоко, свежий хлеб, а колбаса считалась буржуазным снадобьем. В любом селе в единственном магазине продавалась в изобилии водка. Бери - не хочу.

Хрущев, первый из лидеров, съездил в Америку. Ему понравилась кукуруза и после его возвращения кукуруза появилась на полях огромных посевных площадей.

При всем его метании из одной стороны в другую, детализировать это нет смысла, невозможно не признать, что при Хрущева стало дышать легче не только крепостному люду в деревне (за колосок пшеницы, спрятанный за пазуху, уже не отправляли на перевоспитание в сталинский ГУЛАГ), появились поэты и писатели, скульпторы и художники, чьи произведения умножали национальное достояние России. И самое главное. Хрущев запустил массовую застройку пятиэтажек, чтоб расселить счастливый народ десятилетиями томившийся в бараках, где по замыслу Ленина пролетариат должен был воспитываться в коллективе, даже в домашних условиях, с одной общественной кухней, общественным туалетом, где всегда была очередь, свары и драки. Но советский пролетариат, особенно те, кому удалось сбежать с крепостной деревни и этому был рад. Это был подарок Ленина гопникам за свержение прежнего режима. А Хрущев впервые начал строить отдельные квартиры для советских семей.

Люди были бесконечно рады этому новшеству и троекратно славили КПСС и лично Никиту Хрущева. Они из поколения в поколение жили в бараках (коммунистическом раю), а тут их переселяли в отдельные квартиры.

На знаменитом 20 съезде КПСС Никита Хрущев выступил с докладом «О культе личности товарища Сталина». Доклад произвел впечатление разорвавшийся бомбы. Но не это важно. Важно то, что советский народ воспринял это как должное, покорно согнув голову и молча, на голодный желудок продолжал строить коммунизм. И члены ЦК и члены Политбюро, за исключением некоторых, покорно сказали: да.

Это был удар по ленинско-сталинской системе, в которой дотоле никто и во сне не сомневался.

Никита сразу сообразил, что советский народ нельзя оставить без кумира, а так как сам он на кумира еще не тянул, он призвал вернуться к Ленину, слегка и несправедливо подзабытому. И это действительно было так. Любой выступающий перед публикой, приводил, точнее, начинал свое выступления не с цитаты ленинских талмудов, а ссылался на товарища Сталина.

В каждом городе на центральной улице, на пересечение дорог возвышался памятник товарищу Сталину, но не Ленину. Многие города носили имя усатого, в то время как Ленина, только Ленинград. Любая передовица центральной газеты «Правда», начиналась примерно так: как сказал товарищ Сталин…

Теперь же, после доклада Хрущева, памятники Сталину, стали мазать красной краской, как символ крови. Это делалось под покровом ночи теми же гопниками, не знающими, что такое мораль, не помнящими своих родителей, не видевшие храма Божьего в своем городе, не знающими, что такое Пасха.

Какое-то время спустя памятники Сталину стали накрываться полотнами, а затем, так же, под покровом ночи, их начали валить и куда-то увозить. А потом пришло сообщение из Москвы, оно передавалось по громкоговорителям, установленным на площадях, о выносе тела гения всех народов из Мавзолея и захоронения у Кремлевской стены.

Местные партийные организации городов, поселков, краев, областей и сельских советов тут же выносили решение о сносе памятников вчерашнему корифею всех наук Сталину и переименованию улиц.

Известно, что коммунистическая пластинка имеет две стороны. Ее просто взяли, да перевернули на другую сторону, а там на той стороне Ленин. Рабы, увидев его изображение, воскликнули ура и продолжили строительство коммунизма. На месте памятников Сталину, появились памятники Ленину. Улицы, проспекты, переулки, закоулки, тупики носили имя великого воскресшего, безгрешного паши Ленина. Доходило до абсурда.

— Как попасть на улицу Ленина?

— Так вы стоите на улице Ленина.

— Но это не та улица. Мне нужна улица Ленина номер один, а это пятнадцатый номер.

— Ничем помочь не могу, — отвечала вам какая-нибудь молодая старушка. — Теперича все улицы носят его имя. А в пригороде даже тупики.

Ученые страны Советов снова сели за труды о Ленине. Изучался его мозг, кости, его прищур, его принципиальность, его мудрость. Молодежь не отставала от старших. Комсомольцы, не зная, что делать, с какой стороны подобраться к мертвому бессмертному Ильичу, стали изучать, какие, когда великий вождь посетил дома, в какой переулок ступала его гениальная нога.

Одна из секретарей московского горкома комсомола с обычной русской фамилией, которую никак не запомнить, выступая на совещание руководителей низовых комсомольских организаций, прямо заявила:

— Товарищи! Профессор Гвоздодер откопал, нет, не откопал, а нашел, а точнее пришел к выводу, что великий Ленин завернул в Коммунистический тупик. Ваша задача состоит в том, чтобы узнать, а что же дальше, он углубился в этот тупик, или вернулся обратно? Если, кто в результате кропотливого труда, при настойчивости, с комсомольским огоньком, узнает, что же было дальше, тот смело может считать, что он защитил кандидатскую диссертацию в области марксистских наук.

— Я знаю, что было дальше, — в мертвой тишине, сказал один молодой хулиган по имени Бланксруль.

— Что, что было? Не тяните резину, товарищ.

— Он, не заходя далеко, приспустил штаны и пописал. Тут установилась мертвая сцена, послышалось общее тревожное дыхание зала.

— Товарищи, нельзя так. Это вам не кто-нибудь, а…, кто, кто это сказал? Как можно? Ленин это…это все!