В сложном полете

— Ну-у, передам, — кисло пообещал Павел.

Через три дня вечером в личное время дневальный прокричал:

— Ушаков, на выход! В канцелярию роты!

Я помчался, на ходу оправляя тужурку. «Сейчас решится судьба, но не волноваться…»

Постучав в дверь, толкнул ее. За столом у окна Патяш.

— Товарищ подполковник, курсант Ушаков по вашему приказанию прибыл!

Патяш поглядел на меня внимательно, снял шапку, погладил ладонью лысину. Взял со стола лист, протянул:

— Возьмите это и больше никому не показывайте.

— Товарищ подполковник…

— Кру-у-гом! Я повернулся.

— Шагом марш!

За дверями, скомкав рапорт, сунул в карман. Ну и пусть! Не очень-то и хотелось. Будем учиться здесь. Но все-таки как бесцеремонно. Как в военкомате капитан, который затолкал сюда. Что за стиль обращения. Армия…

2 марта тоже ходил сам не свой. 18 стукнуло! Кто бы поздравил. Интересно, в жизни каждый год впервые и пятый и 55-й. И всегда новый и больше никогда не повторяющийся. По годам идешь, как по лестнице вверх. Потом вдруг упал и зарылся в землю навечно.

…В 18 дядя Володя погиб. Больше меня прожил всего на три месяца шесть дней. Только сейчас понимаю, как ему не хотелось умирать…

ПРЕПОДАВАТЕЛЬ

Из всех преподавателей самое сильное впечатление произвел майор в отставке Жередин, обучающий на электронных тренажерах практике самолетовождения и боевого поражения. С первого и до последнего дня воевал. Трижды сбивали над вражеской территорией, трижды прыгал ночью с горящего самолета с парашютом и трижды возвращался пешком, переходя линию фронта.

Прекрасный математик, в уме решающий труднейшие задачи, он блестяще закончил физико-математический факультет университета. Вот только взаимоотношения его с начальством были натянутыми, поэтому и уволили в запас майором. Трудно, конечно, в такое поверить, а не только понять и объяснить. И умен, и образован, и орденов полна грудь. Выходит, его же успехи ему же и мешали?.. Ребята, говорят, завидовали ему, вставляли палки в колеса, приклеив соответственно ярлык зазнайки, самолюба, неисполнительного, недисциплинированного офицера… А может, на самом деле он такой? А если нет?.. Выходит, выделяться среди других опасно? Что же тогда меня ждет?.. Но Жередина уволили в период культа, застоя?! Для тех лет для плохих стайных людей он был неудобен. Говорил правду и боролся за нее. Вот и рассчитались, их же стая, мафия, использовали свое вышестоящее положение. А сейчас перестройка!.. Что, вероятно, было «плохим» тогда, сейчас стало или станет хорошим…

А почему все-таки выделяться опасно?.. А-а, догадался! Потому что окружающие превращаются в твоих врагов, как у Жередина. Потому что твое выделение, отличие — это болезненный укор для других, в их неспособности, посредственности, серости. А кто признается в своей серости?.. Немногие. Поэтому все силы приложат, чтобы принизить, охаять выделяющегося. «Снизить» до своего уровня, а если удастся и ниже в отместку за «нарушение спокойствия», уязвленное самолюбие. И в назидание на будущее.

Разве со мной не это происходит?.. Не из-за этого ли Шамков проходу не дает?! И его поддерживают… Так как же мне быть? Подстроиться под других, под Митьку? Не быть самим собой?.. Оказаться трусом!?.. А почему им не подстроиться под меня? Я же к хорошему зову. Для их же блага!.. Значит, плохо зову или что-то мне не хватает: каких-то черт, достоинств, раз не поддерживают. Значит, разделю судьбу Жередина… Ну до офицера пока далеко. А когда стану, там видно будет, что делать. А пока надо отлично выполнять свой курсантский долг, обязанности. Если сейчас не исполнять, то когда же?.. В старости что ли?.. В школе маленькими были, ума недоставало. Сейчас все взрослые, а раз так, надо каждому во всю силу трудиться. Хотя бы узнать, что ты за человек, на что способен?..

По всем предметам прошли уже несколько тем. Все увлекательней учиться. Затаив дыхание, раскрыв рты, слушаем о подвигах штурманов в годы Великой Отечественной войны. Молодцы преподаватели, особенно Жередин, часто рассказывают. Разве не интересно знать штилевую и полную прокладки курса, если с помощью их штурманы до войны водили самолеты?.. А Беляков — генерал-лейтенант, через Северный полюс прилетел в Америку. А перевод курсов?.. Самолетовождение в облаках, за облаками, ночью, над горами и морем, в особых случаях?..

А с помощью радионавигации главный маршал Голованов — командующий АДД еще в 39 году рядовым летчиком, облетал всю Финляндию, ведя стратегическую разведку… А астронавигация? Когда летали выручать маршала Тито из окружения, так штурман вел самолет с помощью астроприборов… Сейчас работает в училище… Вот если бы дядя Володя был жив… А, может, про него тоже рассказывают в училище, где он учился?..

Мне тоже хочется быть таким асом. Чтобы и про меня рассказывали грядущим поколениям курсантов, что штурман Ушаков совершил чудо-перелет, подвиг!

Надо же, получили от командования сюрприз!

Когда пришли после обеда и увидели в центральном проходе турник (многие не успевают по физо), так Вострик, весело загоготав, на всю казарму гаркнул:

— А ну, выходи все сюда! Сейчас увидите, как будет летать Гагарин!

Бросив конспекты на тумбочку, скинув тужурку и сапоги, босиком выскочил в проход. Присев, сжался, точно кошка, и с криком: «Я — Гагарин!» — прыгнул вверх, распрямляясь на лету. Схватившись за перекладину и сильно качнувшись маятником два раза, на третий сделал полный оборот на прямых руках и под возгласы одобрения закрутил «солнце».

Спрыгнув, восторженно огляделся:

— Кто следующий? Кто лучше сделает?..

Умелых и смелых не нашлось.

— Что-о!.. Никто?! — протянул разочарованно. — Тогда смотрите и учитесь!

И снова прыгнул, и снова закрутил «солнце»… И вдруг сорвался, полетел торпедой к дверям и грохнулся на пол.

Все охнули, оцепенели.

Я подскочил к нему — глаза закрыты, губы сжаты. Мы на руках отнесли его в санчасть… Но так и ушли оттуда в неведении — в себя Петр не пришел…

Я, конечно, не делаю «солнце», но выполняю положенные упражнения. Дерзаю делать стойку на руках на брусьях, но пока что не получается. А на полу стою и хожу. Занимаюсь еще боксом, забегаю к самбистам…

ОТВЕТ

Письма со всех концов Союза по-прежнему приносят пачками в роту. Как-то прихожу с занятий, смотрю — на моей койке конверт с незнакомым почерком. От кого бы?..

Среднегорск, ул. Коммунаров… а-а от Любы, Востриковой дульсинеи.

Вот здорово?!.. Просияв, взял письмо, хотел надорвать, но раздумал. Пощупал пальцами — не тонкое. Прекрасно! Читать дольше.

Пришедший Вострик (он сегодня утром сбежал из лазарета и сразу залез на турник) воззрился:

— Письмишко получил? Откуда?

Я рассмеялся.

— Получай, твое.

Вострик уставился, засмеялся.

— Тут же Ушакову, ты и читай.

— Нет, нет. Твоя знакомая, ты и читай первый.

— Ну, хорошо, — Вострик разорвал конверт, достал письмо, развернул. С недоверчивой полуулыбкой читал с минуту. Рассмеявшись, протянул.

Я поглядел на листок — почерк крупный, четкий. Лилька красивей писала. Вот бы получить от нее, но она никогда не напишет ни мне, ни Вострику.

«Уважаемый Борис! Ваше письмо внезапное и безосновательное. Но если вам это нужно, я не буду возмущаться на ваши послания, прилетающие иногда…»

— Как находишь? — улыбался порозовевший Вострик.

— А ты как?

— Ну-у, я считаю, она не возражает, согласна на переписку.

— Но мне это ни к чему. Она твоя знакомая, ты и пиши.

— Что тебе? Тяжело написать? Интересно же получить от девчонки письмо?!

— От своей, а не от чужой. Я не знаю тебя толком, но чувствую — ревнивый ты парень и можешь драку устроить. А я ценю хорошие отношения.

Мне, конечно, льстило, что Люба ответила. Приятно было получить письмо, тем более первое в жизни от девушки. Но если бы от моей, а то ведь это самообман, мираж, одно расстройство. Больше того, я почувствовал — Люба будет поддерживать переписку. Возможно, более охотно, чем с Востриком. Знаю, я умею писать, вложу в письма свою душу и ее тепло, простота, искренность пробьет Любино равнодушие, увлечет и заинтригует… И хорошо, что она меня не видела. Иначе, возможно, не стала бы отвечать. А по письмам она представит совсем другим, гораздо лучшим, чем есть на самом деле. И не потому, что я буду «заливать», как делают парни в роте, приукрашивая и рисуя из себя героев. Наоборот, ни слова фальши, одна правда и только правда вперемежку с вежливостью и увлекательностью описания сделают свое дело…