Незваный гость

— Что же? — поинтересовалась я.

— Его родители выдвинули два запрета — не пить на даче и не трогать посадки.

Моя рука, только-только коснувшаяся вишен, замерла.

— Но мы нашли выход, — лукаво улыбнулся Кирилл, прекрасно понимающий мое состояние. — Тут неподалеку заброшенный участок есть. Там много вишневых деревьев.

— Ничьих? — заблестели у меня глаза. А что, пока никого нет, может быть, нарвать себе вишенки?!

— Ничьих, — подтвердил Кирилл. — Пойдем, нарвем?

— Пойдем! У Дэна ведерочко есть в багажнике, — припомнилось мне вовремя.

И мы, крикнув, что скоро вернемся, вышли за ограду.

Заброшенная дача находилась неподалеку — на этой же улице. Выглядела она неуютно: покосившаяся, заросшая мхом, окна заколочены, крыльцо вросло в землю… Правда, на участок мы на заходили — шикарные вишневые кусты, прямо-таки ломящиеся под грузом ягод, росли прямо перед домом, за хлипким забором, на гнилые бревна которого отчего-то были надеты банки из-под пива.

— Соберу все! — решила я, что нечего добру пропадать. — Ничего не оставлю!

— Правильно, — согласился Кирилл. — Жалко, если пропадет. Местные не собирают…

— Кстати, почему? — с полным ртом спросила я, пытаясь не проглотить косточку вместе с ароматной мякотью.

— Участок проклят, — сообщил мне с серьезным видом Кирилл. Я от неожиданности подавилась и закашлялась, и ему пришлось хлопать меня по спине.

— Шучу я, шучу, Мария. Почему ты такая доверчивая? — спросил он, качая головой.

— Потому что я верю людям, — отозвалась я хриплым голосом. А гость отчего-то нахмурился. — Ну, блин, спасибо, удружил. А если бы косточка мне не в то горло попала?!

— Тогда бы меня уничтожил твой парень, — серьезно сказал Кирилл. — Поэтому будь аккуратна. Я все еще хочу жить.

Я только злобно покосилась на него и продолжила собирать ягоду, строя планы по захвату вишни. Понятное дело, сейчас мы всю эту вкусноту собрать не успеем, да и ведерко совсем небольшое, к тому же времени мало — судя по голосам и шуму машин, собираться гости, и нам тоже скоро нужно будет идти обратно. Но под покровом ночи я смогу сюда вернуться с дополнительной рабочей силой в виде Дэна и мы наберем вишни домой…

Мы, работая в четыре руки, и не забывая кидать ягоду в рот, быстро наполнили ведро. Оставалось еще чуть-чуть, однако нам помешали.

— А чего это вы тут делаете, засранцы эдакие? — послышался вдруг громкий зычный голос. Я оглянулась, едва не рассыпав от неожиданности ягоду, и увидела выходящего со стороны участка мощного боевого дедка с белой бородой и… топором наперевес.

Глаза у меня широко открылись. Это еще что за напасть?

— А вот и проклятье, — вздохнул Кирилл. — Ты, Мария, беги, я тебя прикрою. Кажется, он буйный.

— Мы не засранцы, — вымолвила я возмущенно.

— Ягоду положи, незасранка, — мрачно отвечал дед. — Ишь, нашлись, умники. Ворье поганое.

— Зачем вы нас обзываете?! — возмутилась я. — Идите себе, куда шли.

А что, ходит тут по чужому участку и топором честных людей пугает!

От моих слов бравый дедушка пошел яркими красными пятнами.

— Ты помелом-то своим не молоти чушь, воровайка, — посоветовали мне, и я разозлилась еще больше. Воровайкой меня еще никто не обзывал!

— Вы вроде бы взрослый человек! В почтенном возрасте! А говорите такие слова! Вот мой дедушка, ваш ровесник, себе никогда такого не позволяет! — несколько покривила я душой. Мой дедушка, бывший военный, знал такие выражение, что у меня легкий ступор случался, когда он их произносил.

— Да вы вообще опупели, — растерялся от такого напора дедок и воинственно взмахнул топором. — Да я вас… Да я вам…

— Маша, замолчи и бежим, — тихо сказал гость.

— Я — честный человек. Никуда не побегу, — громко сказала я, решив бороться за правду до последнего. — И тебе, Кирилл, не советую.

Услышав это имя, дед отчего-то сощурился, пристальнее приглядываясь к моему спутнику, а потом с потрохами выдал его.

— Это ты! — почти радостно заорал он, тыкая пальцем в Кезона — Ах ты ж, гаденыш! Плотников! Вернулся из своих Америк и опять в мой огород лезешь! Да я ж тебя сейчас пополам скручу, лягушара!

И он стал приближаться к нам. Я невольно сделала шаг назад.

— Сколько ты мне нервов попортил, а, — громыхал он. — Сколько крови попил! Сколько яблок переворовал! Я тебя прямо здесь загашу, и мне на том свете зачтется! — от негодования, переполнявшего его, дедушка закашлялся, а я уставилась на Кирилла, сдвинув брови.

— Это еще что такое? Ты же сказал, что дача заброшенная!

— Я тебе дам, заброшенная! Мой это участок! И картошку я тут сажаю! — совершенно невпопад заявил пожилой мужчина. — А этот буржуй с малолетства ворует!

Я таким взглядом посмотрела на Кирилла, что даже дед перестал орать, а тому хоть бы хны — лишь пожал плечами, мол, так получилось, извини.

— Здравствуйте, Василий Иваныч, — поздоровался он очень запоздало. — А я тут вернулся на недельку домой. — И улыбнулся хозяину участка. Тот только седой косматой головой покачал.

Как оказалось, Василий Иваныч был владельцем двух участков — этого и по-соседству. На втором участке он жил в более-менее приличном на вид доме и ухаживал за огородом, а на этом сажал картошку, потому и выглядел тот непрезентабельно и заброшено. И вишня, естественно, тоже была его.

Ведерко с сорванной ягодой пришлось оставить взбешенному Василию Иванычу, ну и конечно, принести ему свои извинения. А после мы вдвоем спешно ретировались прочь, чувствуя на спинах тяжелый взгляд хозяина.

— Ну, ты и козел, — честно сообщила я, шагая рядом с Кириллом, который выглядел безмятежно: засунул руки в карманы бриджей и насвистывал что-то забавное.

— Я просто хотел освежить воспоминания детства. Знаешь, как это было весело, когда мы ночами пробирались за его яблоками — самыми вкусными в округе, а он нас караулил, — улыбнулся воспоминаниям парень.

— Наверное, это было крайне весело, — покачала я головой. — У дедушки при виде тебя чуть тик нервный не начался. И меня дурой выставил!

— Не дурой, а девушкой, горячо защищающей справедливость, — парировал Кирилл. — Серьезно, восхищаюсь тобой.

Я дала ему подзатыльник.

— Не подлизывайся.

— Думай, как знаешь.

На участке Игоря нас уже ждали. Перед воротами стояло несколько автомобилей, среди которых я узнала странное транспортное средство, принадлежащее хорошему другу Дэна — Александра, которого по имени называли только родители, все же прочие обращались к нему исключительно как к Черри. Машина у него была довольно старая, длинная, с длинным квадратным капотом — словно с начала девяностых. Однако, по словам все того же Черри, тачка была надежной. К тому же он постоянно ее «тюнинговал» и вообще обожал сверх меры.

Черри привез с собой не свою девушку, как я думала, — эту развеселую воровку Аннет, а Ланде, своего брата, Марину и малыша Лео, их годовалого сына, беловолосого и голубоглазого и оттого похожего на ангела.

Маринке я была очень рада — мы часто переписывались, но не так часто, как раньше, виделись. Впрочем, Лео я была рада не меньше и почти без опаски взяла на руки. Во рту у ребенка была соска, и он, причмокивая ею, глубокомысленно смотрел на меня.

— Соскучился по Машеньке? — засюсюкала я.

— Конечно, Лео скучал по тете Маше, — согласилась Марина, внимательно следя за тем, как муж и его брат вытаскивают из машины сумки — она словно не в гости приехала на День рождения, а собралась на Северный полюс.

— Какая я тебе тетя? — возмутилась я. — Мне еще рано.

— Такая, — отозвалась подруга. — Я ведь тоже не думала, что так рано стану мамой. Эй! — прикрикнула она на Ланде. — Ты с заднего сидения мою сумочку забрал?

— Зачем она тебе? — несколько сварливо осведомился парень. С момента нашего знакомства два года назад он совершенно не изменился — грациозный, худощавый, с длинными пшеничными волосами, рассыпанными по угловатым плечам; он выглядел вечным подростком, этаким вечно пьяным поэтом с самодельными браслетами на тонких запястьях, когда как лицо Марины стало как-то взрослее — ответственность за ребенка сделала свое дело. А, может быть, дело было в том, что она совершенно не высыпалась.