Страница 8 из 15
— Оно и видно. Ночь не спала. Извелась вся.
Вириэль поморщилась, кутаясь в одеяло, и продолжила осаду:
— Но где же ты все-таки была? Неужели на свидание бегала?
Моя соседка на непродолжительный срок, изящная, удивительно красивая эльфийка отличалась серебристыми густыми волосами, дивными фиалковыми глазами и страстной любовью к женским романам. Как и все эльфийки, она была возвышенной, одухотворенной и чарующе наивной, что ни в коем случае не мешало ей иметь тяжелый характер и стойкие убеждения, с которыми не могли справиться никакие доводы. Потому я уже давно перестала и стараться. Если она видит везде одну сплошную любовь, причем обязательно возвышенную и до гроба, то пусть так и будет.
В этот раз я тоже не стала пытаться ее переубедить. Раз она считает, что я была на свидании, значит, я была на свидании, и совсем неважно, что по этому поводу думаю я и что было на самом деле.
— Ага, на свидании, — согласилась я, — и завтра тоже на всю ночь пойду на свидание, и послезавтра, и всю неделю буду на свидания ходить. Работа у меня теперь такая. А в конце недели у меня завершающее и самое главное свидание.
— Ну тебя. — В мою сторону полетела подушка, врезалась в стену и аккуратно приземлилась на меня. Я не возражала, мне было все равно. В комнате вновь воцарилась тишина, но длилась она недолго. Не прошло и минуты, как Вириэль смущенно попросила:
— Подушку обратно кинь, пожалуйста.
Спать мне уже больше никто не мешал. А с пробуждением пришло неутешительное, но запоздавшее озарение. После теплой беседы с директором стоило отправляться к целителям, выпросить глоточек отвара против простуды, а не переть прямой наводкой в берлогу на спячку. Это медведи, может, не болеют, а я вот очень даже да.
ГЛАВА 3
— Таким образом, мы можем не только просушить травы в рекордно короткий…
— Пчхи!
— Будьте здоровы, — отвлекся на секунду от темы лекции профессор Мирс.
— Збазиба, — благодарно шмыгнула носом я, умудрившись поставить кляксу посреди написанной строки.
— Как я уже сказал, это позволит просушить травы в рекордно короткий срок. Сбор при этом не утратит своих полезных свойств…
— Пчхи! — не сдержалась я. Первые минут пятнадцать лекции прошли мирно: я тихонько записывала материал, периодически утирая нос расшитым платком. Вещица в высшей мере неудобная. От вышивки ткань казалась почти деревянной и плохо гнулась, но ничего лучше найти я не смогла. А потом начался кошмар.
— Если вы собираете ярутку полевую, то следует принимать во внимание, — постарался проигнорировать меня профессор, — что сушить ее следует в тени. Как и большинство лекарственных трав…
— Чхи!
— Ярутка полевая…
— Пчхи… чхи!
— Ларс! — не выдержал профессор Мирс. — Сходите к целителю. Я вас отпускаю. Лекцию потом перепишите.
— Но пгофессог, — попыталась возмутиться и тут же звонко чихнула.
— Это не обсуждается! Вы срываете мне лекцию. К целителю. Живо!
Из аудитории выходила в гробовой тишине. Профессор не решался начинать лекцию, ожидая какой-нибудь гадости с моей стороны, а остальные студенты завидовали такой неслыханной удаче. Прогуляться до лазарета и не сидеть на лекции по травоведению хотели бы многие, а повезло только мне. Хотя везением это назвать было бы сложно. Обычно в это время магистр Фьяллар проводил практические занятия у пятикурсников, которые, как правило, проходили в лазарете. И что-то мне подсказывало, если сегодняшний день не станет исключением, то быть мне наглядным материалом.
Уже на подходах к лазарету, заметив мнущегося у дверей целителя, поняла, что все мои самые страшные предположения оправдались.
— Добгое утго, — нервный целитель вздрогнул, ошалело глянув на мою болезную персону, — мне бы настоечки пготив пгастуды.
— Ни чем не могу помочь, — высоким, чуть звенящим голосом, от которого неприятно пощелкивало в ушах, поведали мне, — магистр велел всех больных, если такие прибудут, направлять к нему. Так что, милая девушка, вам туда.
Идея добровольно отдавать себя на опыты казалась мне в высшей степени глупой. Я слишком сильно хотела жить, чтобы так рисковать своим, пускай немного пошатнувшимся, но вполне себе крепким здоровьем.
— Знаете, — отступив на шаг, я шмыгнула носом и нагло соврала, — а мне вдгуг стало значительно лугче.
— Правильное решение, — не стал спорить со мной целитель, с тоской глядя, как я медленно пячусь назад к лестнице. Ему бежать было некуда.
— Что за шум? — Из-за дверей показалась голова магистра. — Ларс! Какая неожиданность. Это что же ты прогуливаешь занятия? Одного наказания тебе мало? Ступила на скользкую дорожку и не можешь остановиться?
— Я ничего не пгогуливаю, меня отпустиги, — прогнусавила я, звучно шмыгнув носом в подтверждение. И только заметив, как заблестели глаза нашего славного, но немножко пугающего декана, поняла, какую только что совершила глупость.
— Простыла?! Это просто великолепно, — обрадовался он и, обернувшись в глубь комнаты, бодро осведомился: — Ну как, студенты, кто сможет исцелить пациентку с минимальной затратой сил?
— Не надо меня исцелять! — испугалась я за свое здоровье. Кто знает, чем закончится это исцеление?
— Глупости. — Как я оказалась в лазарете, когда была на полпути к лестнице и такому манящему спасению, так и не поняла. Просто Фьяллар выскользнул в коридор, направляясь ко мне с дружелюбной улыбкой, а в следующее мгновение я уже стояла в окружении неприятелей. Магистр же крутил мою голову во все стороны, ощупывая прохладными пальцами горло:
— Так, хорошо. — Ладонь легла на лоб, принося кратковременное облегчение. — Итак, у нас тут обычная простуда. Ничего сложного. Как мы будем ее исцелять?
— Растереть, напоить отваром из…
— Нет, нет и нет. Я сказал исцелять, а не лечить. Еще кто-нибудь?
— Пропустим магический поток через воспаленные участки, что должно снять отек, если такой имеется, и уменьшить воспаление, — отрапортовала невысокая светловолосая девушка, преданно глядя на магистра.
— Замечательно, Лиран, — похвалил новоявленную садистку магистр, — не желаете ли продемонстрировать нам это наглядно?
Лиран обрадовалась, а я испугалась не на шутку. Только не хватало, чтобы мою простуду лечили с помощью магических потоков. Я же потом неделю буду с головной болью ходить. Об этой особенности своего организма на магическое вмешательство я узнала еще во время первой сессии, когда серьезно заболела перед последним и самым главным экзаменом. Уговорить целителя вылечить меня с помощью магии не составило труда, а вот сдать после этого экзамен оказалось поистине сложно. Голова раскалывалась, не позволяя сосредоточится, но сессию я все же закрыла, что не помешало мне навсегда заречься использовать магию при лечении себя любимой.
— Послушайте магистг Фя…
— Тихо, больше ни слова. Я не хочу слушать, как ты коверкаешь мое имя.
— Не надо меня исцелять, пожагуйста. Я лучше так, по стагинке, — отступая к двери предложила я, спиной чувствуя нетерпение хищников, впервые дорвавшихся до жертвы.
— Не глупи, Ларс, — посоветовал Фьяллар, схватив меня за плечи и развернув лицом к Лиран. Пятиться спиной в магистра было неудобно, а стоять на месте, смотря, как на меня надвигается будущая целительница, — страшно.
Моим героем и спасителем, как это ни смешно, оказался директор. Дверь отворилась и на пороге, во всей своей некромантской красе, стоял Хэмкон.
— Инэй, я могу узнать, почему я должен разыскивать тебя по всей академии?
— Даже не знаю. Почему? — не моргнув глазом нагло спросил магистр, прокладывая моим телом себе путь сквозь студентов. Те охотно расступались, опасливо косясь на директора.
Добравшись до дверей, Фьяллар, не сбавляя скорости, уже собрался таранить мной Хэмкона, чуть не доведя меня тем самым до сердечного приступа. К счастью, директор посторонился, выпуская нас в коридор.
— Так что у тебя за неотложное дело? — поинтересовался магистр.