Фаталист

– Неужели?

– Не всегда получается, – отозвался Вернер. – Но бывает, что выходит. Все дело в кисти. – Он несколько раз крутанул клинок. – Когда наносишь удар, надо представлять, что не рубишь, а режешь, и при этом тянуть шашку на себя.

С этими словами Вернер отступил от чучела, впился в него хищным взглядом, замер на мгновение и вдруг бросился всем телом вперед, взмахнул эспадроном над головой и нанес стремительный удар.

Секунды две казалось, что с истуканом ничего не произошло, но затем верхняя половина его медленно сползла и шлепнулась на землю. Срез чучела влажно блестел.

– Браво! – восхищенно воскликнул Карский.

Вернер, довольный собой, отряхнул шашку и положил на стойку.

– Как видите, Григорий Александрович, – обратился он к Печорину, – физическая сила не имеет при правильной технике решающего значения.

– Но техникой-то обладать надо, – задумчиво ответил тот.

Доктор кивнул.

– Да, и практика тут требуется немалая. Так что тот, кого вам предстоит сыскать для Михаила Семеновича, видимо, участвовал в баталиях. Или же большой поклонник боя на эспадронах, – добавил Вернер.

– Знаете таких? – обратился к Карскому Григорий Александрович.

Адъютант стоял, сложив руки на груди.

– Людей, которые могут составить конкуренцию доктору, в Пятигорске, насколько мне известно, немного, – проговорил он, подумав. – А разве женщин разрубили пополам?

– Нет, удары были не настолько… эффектны, – ответил вместо Вернера Григорий Александрович. – Я прав? – обратился он к доктору.

Тот кивнул.

– В принципе, их мог нанести любой, имевший дело с оружием более-менее длительное время, – сказал тот. – Но не взявший эспадрон в руки впервые.

– Значит, военный, – кивнул Карский.

– Вероятнее всего.

– Задача не из легких, – сочувственно проговорил адъютант, подзывая коня. – Здесь, в Пятигорске, едва ли не половина подходит по этому признаку. Желаю вам удачи, господин Печорин.

Выйдя с плаца, Григорий Александрович и Вернер остановились выкурить по папироске.

– Пригодилась вам эта демонстрация? – спросил доктор.

– Не особенно, – признался Григорий Александрович. – Карский прав: половина здешних обитателей умеет обращаться с оружием.

– Но все же убийца обладает определенным мастерством, – возразил Вернер. – Его удары исключительно точны, и техника правильная. Наклон плоскости шашки соблюдается неукоснительно, а это достигается длительными тренировками. Я думаю, если бы он рубил не лежащее, а стоящее тело, то вполне мог бы повторить то, что я вам только что продемонстрировал.

Григорий Александрович медленно повернулся к доктору.

– А вы так уверены, что жертвы лежали?

– Конечно. Это сразу видно по следам от шашки.

– Понятно. Значит, вы абсолютно убеждены?

Вернер хмыкнул.

– Я убежден только в одном, – ответил он.

– В чем же?

– В том, что рано или поздно в одно прекрасное утро я умру.

Григорий Александрович усмехнулся в ответ.

– И вас это не беспокоит?

– Очень даже. Но это философия, не имеющая к делу отношения. Почему вас так заинтересовало то, что жертвы лежали, когда их убивали?

Григорий Александрович глубоко затянулся, выпустил дым и несколько мгновений наблюдал за тем, как он рассеивается, прежде чем ответить.

– Возможно, убийца хотел что-то узнать у своих жертв, – сказал Григорий Александрович. – Он бил их, добиваясь некоего признания. А потом убивал шашкой.

– Получив признание?

– Или убедившись, что напрасно теряет время.

– Вряд ли женщины долго продержались бы под такими ударами, – с сомнением покачал головой Вернер.

– Они могли и не располагать знаниями, которых допытывался преступник.

– Случайные жертвы?

Григорий Александрович пожал плечами.

– Почему бы и нет? Иначе зачем пытать и убивать нескольких женщин? Вероятно, он сам толком не знает, кто ему нужен.

– Жертвы обладали внешним сходством, – подумав, сказал Вернер. – Хотя не большим. Думаете, убийца просто обознался?

– Может быть.

– Если душегуб до сих пор не получил желаемого, он убьет снова.

– К сожалению, это вполне возможно, – нехотя согласился Григорий Александрович. – Надо установить, по какой причине убийца принял этих двух несчастных за ту, которая ему нужна.

– Вероятно, из-за внешности.

– Может, есть и другой общий признак. На одно только лицо он вряд ли положился бы.

– Что мы предпримем? – деловито осведомился Вернер.

– Мы? – Григорий Александрович приподнял черную бровь. – Мне бы не хотелось отвлекать вас от прямых обязанностей. У вас наверняка…

– Никаких дел, – прервал его доктор. – Я в вашем полном распоряжении.

Конечно, ведь почти все пациенты отказались от твоих услуг!

– Что ж, это весьма любезно, – улыбнулся Печорин. – В таком случае я думаю начать с осмотра мест преступления. Знаете, где нашли тела?

Вернер кивнул.

– Конечно. Могу показать.

– Тогда едемте.

– Возьмем лошадей в полицейской управе, – предложил доктор.

Глава 4,

в которой делаются и принимаются опасные ставки

Через полчаса оба были в Цветнике. Гуляющие не обращали на них почти никакого внимания. Только когда Григорий Александрович, спешившись, принялся осматривать землю вокруг грота Дианы, несколько дам и их кавалеров в недоумении взглянули на него, но прошли мимо как ни в чем не бывало.

Даже сейчас, теплым, если не сказать жарким, днем, внутри грота было промозгло: земля будто не впитывала влагу, а копила ее.

Кроме того, создавалось ощущение, что эта часть Цветника существует отдельно от всего остального мира – будто некто переместил грот из иных сфер вселенной и поставил здесь.

– Что вы ищете? – полюбопытствовал Вернер, наблюдая за своим спутником.

– Улики.

– Здесь уже множество народу прошло с тех пор, как тело увезли, – покачал доктор головой. – Вряд ли что осталось, если даже и было.

Григорий Александрович тем не менее продолжал обследовать землю, время от времени опускаясь на корточки и ковыряя почву концом своей трости. Вернер прислонился спиной к гроту и, подставив лицо солнцу, загорал.

Наконец Григорий Александрович что-то поднял и распрямился.

– Хм! – проговорил он, рассматривая находку.

– Что у вас там? – заинтересовался Вернер, подходя.

Григорий Александрович протянул ему маленький белый комок.

– Мел, – констатировал доктор, повертев его в пальцах. – Зачем он вам?

– Откуда здесь мелок?

Вернер пожал плечами.

– Мало ли. Обронил кто-нибудь.

– Именно, – согласился Григорий Александрович. – Вопрос – кто?

– Думаете, убийца? – догадался Вернер.

– Почему нет?

– С чего бы?

– А многие ли люди носят с собой мел?

Доктор пожал плечами:

– Наверное, нет. Разве что учитель.

– Не только.

– Если даже вы правы, и мелок обронил убийца, чем этот кусочек вам поможет?

Григорий Александрович забрал у доктора мелок и спрятал в карман.

– Давайте все-таки разовьем тему. Кто носит с собой мел? – спросил он. – Кроме учителя.

– Ну, мало ли… Бильярдист, например.

– Нет, этим кусочком кий не белили. Следы были бы довольно характерные. Им писали на доске.

– Значит, учитель.

– Не думаю. Хотя эту версию тоже не помешает проверить.

– Чем вас учитель не устраивает?

– Много ли их в Пятигорске?

– Едва ли. Люди сюда приезжают отдыхать, а не штудировать науки. Но ведь это даже и хорошо. Легче обнаружить двух-трех учителей, чем пять десятков.

– И мы, возможно, это сделаем, – кивнул Печорин. – Но я думаю, мелок принадлежит банкомету.

– Ах, вот оно что… – протянул Вернер. – Ну, в Пятигорске играют довольно много. Этак вы устанете преступника искать, если каждого, кто держал карты в руках…