Страница 28 из 82
Они ушли, и повар повернулся к Каэлу.
- Я хочу купить твой рецепт курицы, мальчик. Продашь?
Каэл, убежденный, что полюбит эль, проглотил еще немного огненной жидкости. Он
несколько раз кашлянул, а потом ответил:
- Да, он ваш.
- Нет, бесплатно не приму. Я говорил с Гарроном, и мы решили, что это, - он опустил
на стол мешочек, - честная цена.
Мешочек почти рвался от серебра. Он не думал, что видел столько монет в одном
месте.
- Этого много, - сказал Каэл, отодвигая мешочек. – Это просто курица.
Горацио подавился вином.
- Это шедевр! Это начало кулинарной империи, - он огляделся. – Килэй! Помоги ему
включить голову.
Она была у стойки, общалась о чем-то с официанткой. Но, услышав Горацио, она
пошла к ним.
Килэй не приходилось расталкивать толпу, люди пропускали ее. Крики притихли,
смех застрял в горле. Мужчины смотрели на нее пьяными глазами, врезались, потому что
не видели, куда идут. Один отпрянул так, что упал вместе со стулом. Его кружка отлетела,
он выругался, но остальные не обратили на него внимания.
А потом кто-то крикнул, что один из мужчин собирается съесть три пирога за минуту,
и шум вернулся, все поспешили туда, чтобы смотреть.
Килэй словно не видела, какую вызвала реакцию.
- Оживленно здесь, да? – сказала она, сев рядом с Каэлом. – О чем спорите?
Горацио рассказывал ей, а она взвешивала мешочек в руке.
- Это честная цена, - сказала она.
Каэл сомневался, что она понимала.
- Как? Курица стоит всего три медяка.
Она склонила голову.
- Да. Но если Горацио продаст каждую полоску курятины за три медяка, а с каждой
курицы получится не меньше двадцати полосок…
- Я стану очень богатым, - сказал он.
Она кивнула.
- Он заработает завтра на рынке еще больше, это я тебе обещаю.
Горацио громко пил вино, его щеки покраснели сильнее.
- Если хочешь открыть свой магазин, то прибереги рецепт. Но если нет, то мы можем
разделить прибыль. Так что… согласен на мою цену?
Он даже не думал об этом.
- Хорошо, согласен, - и они пожали руки.
- Отлично! – Горацио вытащил грязный кусок бумаги, перо и склянку чернил из
складок фартука. – Теперь запиши рецепт в подробностях. Ты же умеешь писать? Хорошо.
Я не знаю, как там учат горный народ. А пока ты пишешь, я закажу нам праздничный эль!
Девушка принесла больше кружек. Горацио протянул напиток Килэй, но она вежливо
отказалась.
- Я такое редко пью. Предпочитаю сохранять ясность мысли. Вот, - она вытащила на
стол монету из мешочка Каэла. – Остальное я заберу в свою комнату на ночь. Мы же не
хотим, чтобы тебя обокрали?
Обычно он бы начал возражать, что и сам о себе позаботиться, но этой ночью он не
хотел спорить. Он не знал, почему вдруг стал таким податливым. Он не знал, почему ему
было так легко и радостно. Он сделал еще глоток эля и понял, что на него действовало
веселье в гостинице.
* * *
Вечерокрыл не любил быть запертым в здании. Запах тел людей был таким сильным,
что он задыхался. Шум впивался в его уши, крыша казалась слишком близкой к голове.
Почему люди всегда путешествовали толпой? Было тише и проще, когда они были
одни.
Он смотрел из угла комнаты, прячась в тени. Кружка в его руке была только для того,
чтобы смешаться. Он не подносил ее к губам.
Если бы кто-то трезвый посмотрел на него, то заметил бы что-то странное в
мальчике, следящем за ними. Его штаны были задом наперед, остальная потрепанная
одежда была ему велика. Его ноги были босыми и грязными. Над левой лодыжкой
железные оковы оставили красный след на коже. Но одежда была в нем не самым
странным.
У него была длинная темная челка, чтобы скрывать глаза, но все равно было видно,
что они не человеческие. Бездонные черные зрачки обрамляли желто-карие радужки, он не
моргал. Он ловил каждое движение тел, каждое выражение опухших лиц. Ни одна
родинка, морщинка или шрам не оставались незамеченными.
Он запоминал каждое увиденное лицо. Это была не его память, а данная ему. Во всем
королевстве его братья и сестры ждали в городах, в гостиницах и людных местах, искали
ее.
Громкий шум привлек его взгляд к другой части гостиницы. Кто-то сбил стол, от
этого рев людей притих на миг. А потом продолжился шум, толпа расступилась для кого-
то.
Сначала появился худой юноша с рыжеватыми волосами. Вечерокрыл не узнал его
прямой нос, карие глаза и кривую улыбку, но быстро запомнил, а еще отметил его красные
щеки и путанную речь. Юношу поддерживала рукой девушка. Когда она показала зубы,
как делали люди, выражая радость, Вечерокрыл замер. Он не мог поверить своей удаче.
Он не узнал юношу, но девушку узнал тут же: пронзительные зеленые глаза, волосы
цвета ночи, губы были такими, как в его памяти. Она кивала хлопающим людям.
Драконша!
Стоило ему подумать об этом, кандалы на лодыжке стали горячими и загудели.
Он бросил кружку. Напиток разлился по полу, когда она ударилась об пол, брызгая на
сапоги людей неподалеку. Они посмотрели недовольно, но Вечерокрыл уже ушел.
Он вырвался из задней двери гостиницы. Он миновал поющих людей и бросился к
конюшням. Лошади смотрели на него любопытными черными глазами, когда он упал на
пол. Он застонал и прикусил губу. Началось превращение, и он цеплялся на одну мысль:
«Нельзя кричать».
Каждая кость в его теле трещала, словно на него наступила огромная нога. Он
ощущал, как обломки задевают мышцы, спина и конечности пылали. Иглы пронзали
каждую пору, тысячи перьев вылезали из его кожи, прорывались наружу.
Кровоклык говорил, что это будет недолго, и он успокаивал себя этой мыслью.
Вскоре два тела Вечерокрыла станут одним. А потом так больно не будет. Он должен
продержаться.
Когда превращение закончилось, мальчик пропал. Ястреб лежал в груде рваной
одежды. Его крылья были цвета туч, темные перышки на груди напоминали звенья
доспеха. От мальчика остались лишь желто-карие глаза под бровями из перьев.
Он поднял крылья и с сильным взмахом взлетел в воздух. Вороний крест превратился
в пятно, когда он набрал высоту. Через каждые несколько взмахов крыла он кричал, зов
понимали только его братья и сестры. Он говорил им о находке, говорил предупредить
мечников.
Он приближался к Средине с каждым взмахом. Приказы короля гремели в голове:
«Найдешь Драконшу, вернись ко мне. Найдешь Драконшу, вернись ко мне».
Глава 15:
Спешный побег
Каэлу снились зеленые луга, прохладный летний ветерок. Он лежал на спине и
наслаждался миром вокруг, когда заметил, как издалека приближается человек. Он узнал
его и сел помахать…
Ледяной водопад обрушился с неба и разбудил его. Он закашлялся, сплюнул воду и
судорожно вдохнул. Когда он понял, что не тонет, Каэл убрал мокрые волосы с лица и
увидел Джонатана, стоящего у его кровати с пустым ведром в руках.
Каэл хотел ударить его.
- Что за…
Но звук собственного голоса был кинжалом для его головы. Он рухнул на подушку,
его тошнило.
- Это беда всех городов, - слова Джонатана били по его черепу. – Эль всегда смеется
последним. А ты, похоже, установил новый рекорд ночью – двадцать четыре кружки!
Человека слабее это убило бы.
Каэл хотел сказать ему заткнуться. Но он боялся даже открывать глаза, не то что рот.
- Сделай глоток вот этого, тебе полегчает.
Он приоткрыл глаза и увидел чашку в руке Джонатана. Он тут же выпил содержимое,
надеясь, что его все-таки стошнит. Вкус был таким, словно Джонатан вылил это из своего
сапога. Его желудок сжался, вязкая жидкость текла по горлу, и Каэл пытался не кашлять.
- Как мама готовила, да? – от гулкого смеха Каэлу захотелось его убить. – Прости за