Страница 53 из 60
Следом за нижним бельём настал черёд юбки-шорты и футболки. Наташа снова поразилась людской изобретательности — ярко-красное изделие выглядело как коротенькая легкомысленная юбчонка, но надевалось и носилось как штаны. Просто и удобно! Нет обязательных тяжёлых юбок и платьев, застёгнутых под горло жакета и обязательной блузки с невообразимым количеством пуговиц. Колготки Наташа, после некоторых размышлений, сняла и сложила в пакет: всё-таки большинство виденных ею дам ходили в эту пору года голоногими. Немного смутила девушку жёлтая майка с кроткими рукавами, называемая футболкой. На этот раз очевидный англицизм не вызвал отторжения, напротив, если это майка для спортивных игр, то совершенно логично её назвать по наименованию какой-либо игры. То, что это футболка, а, скажем, не волейболка, абсолютно случайно, просто так получилось. Не шокировало Ташу, уже начинающую привыкать к реалиям двадцать первого века, и тот факт, что майка-футболка перекочевала из нижней одежды в верхнюю. Видимо, такова тенденция, как и наличие цвета у нижнего белья. В Наталкино времени единственным приемлемым цветом нижнего белья оставался белый, в крайнем случае — тельный. Чёрное бельё было уделом кокоток и роковых дам в стиле вамп. Цвет и яркий рисунок для белья — явный нонсенс. Поэтому девушку смутил рисунок на футболке: она вся была в красных отпечатках женских губ, сопровождающихся красноречивой надписью «Kiss Me». Но вспомнив давешнего врача с надписью на маке «Kings Beach» девушка поняла, что никто на неё из-за надписи не кинется с поцелуями, надпись на футболке — отдельно, личность под футболкой — отдельно. Туфли и вправду по форме напоминали лодочки и, кстати, пришлись впору. Они были лёгкими удобными и слегка пружинили при ходьбе. Не забыла Антонина про косметику, положив в бездонный мешок губную помаду, тени, краску для век и тушь для ресниц. Теоретически Наташа знала о всех этих предметах, но на практике использовать их не приходилось. Поэтому, подумав, она отложила все обратно в пакет, лишь слегка освежив губы помадой. Мешок или пакет заслуживал отдельного внимания. Он был из всё того же незнакомого девушке материала и такой же кричаще-пёстрый как и всё в этом мире.
Закончив приводить себя в порядок, девушка придирчиво осмотрела себя в зеркало и осталась довольна: она не знала, насколько её вид соответствовал современным стандартам одежды и красоты, но зато абсолютно соответствовал канонам юной женственности, кои были неизменны во все времена. Единственное, что на взгляд Наташи, придавало сему незавершённый вид — отсутствие шляпки, или, на худой конец, какой-нибудь панамы. Её с детства приучили, что для благовоспитанной девицы — ношение головного убора на улице есть комильфо. Правда, падшие женщины, с которыми недолгое время её пришлось делить обезьянник, все как одна были без головных уборов, но на то они и публичные женщины, чтобы пренебрегать правилами хорошего тона. Здравый смысл подсказал девушке, что если предусмотрительная Антонина Генриховна не положила в сумку ничего похожего на головной убор — значит всё в порядке, идти можно.
Выход удался! Павлуша, бедный, едва не упал, увидев, во что превратилась бедная потеряшка. Нет, не «потеряшка» — «путешественница во времени»! Теперь он был уверен в этом точно. Гордая посадка головы на аристократической шее, благородный лоб, классический профиль, безукоризненно собранные волосы, королевская походка! Такого шикарного экстерьера Павел Конюшкин не видел ни у одной из своих современниц. Нет, конечно, встречались экземпляры редкой красоты, но так, чтобы всё сошлось в одной — такого не встречалось. Глядя на столь изящный экземпляр аристократической породы, Павел стал понимать смысл таких слов как «родословная», «голубая кровь» и благородное сословие.
В свою очередь Таша зафиксировала то впечатление, что произвела на молодого следователя. И ей это понравилась. Хоть мама говорила, что кокетство — грех, однако так приятно мужское внимание, как здорово ощущать себя неотразимой.
Взяв Наталочку под руку, он повёл девушку к выходу:
— Я на обед. — бросил он в сторону дежурки. — После обеда — в прокуратуру за постановлением и девушку отвезу в «Земляничную поляну».
«Земляничной поляной» назывался спецприёмник при центре «Семья» Пресненского района. В нём находили временный приют и уход пострадавшие от ударов судьбы: погорельцы, жертвы домашнего насилия, «потреяшки», оставшиеся без жилья жертвы квартирных мошенников и прочая публика, не нашедшая себе места в современном жестоком мире. В центре с пострадавшими занимались воспитатели, профессиональные психологи, врачи, психиатры, опытные педагоги. Именно туда, а не в клинику, решил определить Наталочку лейтенант. Там легче режим, там они смогут видеться, там её не замучают опытами и тестами, и девушка получит возможность общаться с нормальными, пусть и пострадавшими от жизни, но адекватными людьми.
Автомобиль у него, хоть Павел себя и не относил к золотой молодёжи, был статусным. Пусть Toyota Celica купе и не выпускалась уже несколько лет, но модель была по прежнему престижна и любима среди молодых людей за приёмистость, хорошие ходовые качества, крепко и ладно скроенный кузов, спортивный вид. Это машина идеально подходила и для укатывания девочек по ночным проспектам столицы, и для гонок на стрит-рейсенге. Он был польщён эффектом, который оказал на девушку автомобиль. Он подошла, восхищённо погладила его ровную сверкающую поверхность и, как показалось лейтенанту, даже едва слышно цокнула языком. Воистину, девушки во все времена одинаковы!
Павел церемонно, как истый джентльмен, распахнул дверцу перед Наталочкой.
— Хороший у тебя мотор, красивый. — сказала она, садясь в тачку.
В нём заговорил следователь, и Паша сразу ухватился за необычное слово, прозвучавшее из Ташиных уст:
— Почему мотор?
— Так автомобиль в наше время называли. А что, сейчас так не говорят?
— Как раз говорят, хотя больше про такси. Я наоборот думал, что это слово из современного лексикона.
— Проверяешь?
Павел отчаянно замотал головой.
— Да проверяй, пожалуйста! Это же твоя работа, я что, не понимаю?
Хотя было видно, что задета.
А Павел, усадив свою спутницу, гордо тронулся с места, представляя сколько завистливых глаз наблюдает за ним из окон РОВД.
Таша впервые увидела новый мир при свете дня, а не во мраке ночи. Зря она сказала, что Москва не сильно изменилась! Она вспомнила, как ошеломлены они были многолюдством столицы, пока ехали на извозчике от вокзала до особняка, как оглушены были её многоголосьем. По сравнению с нынешней — та Москва теперь казалась тихим провинциальным городком. Вот где Новый Вавилон! Затейливые здания «под старину» и сверкающие стеклом небоскрёбы, нескончаемый людской поток и непрерывное море автомобилей. Невообразимое разнообразие цветов и оттенков автомобилей и людей сочетался с блеском назойливо-кричащей яркой рекламы. Во все глаза смотрела девушка не на едущие по улицам автомобили, а на спешащих по своим делам людей: во что одеты, как ходят, разговаривают, жестикулируют. Особое внимание — к женским образам. Глядя на современниц, критически и безошибочно определила свой стиль как дворово-уличный, явно неподходящий для посещения публичных мероприятий. Видела нескольких старушек, одетых в вязаные кофты и ужасные, явно вышедшие из моды, платья. Старушки, впрочем, во все века одинаковы. Радостно отметила, что не ошиблась, сняв колготки. По пути она видела нескольких женщин в колготках, правда и одеты эти дамы были иначе: в строгие юбки, блузки и жакеты. Наташа подумала, что в этому стилю подошло бы название «деловой».
Нашла своё подтверждение и догадка насчёт ношения головных уборов, вернее, не ношения. За время пути она только пару раз видела дам в соломенных шляпках, платков и панамок она не увидала вовсе. В этом мире простоволосыми ходили ВСЕ! Без различия пола, возраста, социального положения и семейного статуса. Мужчину ведь тоже без головного убора в начале двадцатого века встретить было проблематично. «Как же они отличают дам от девиц — задалась вопросом девушка — или в эмансипированном обществе вовсе нет различия в семейном статусе женщины?» В принципе, вопрос был риторическим — никаких внешних различий не наблюдалось, даром, что причёски носились самые невообразимые: короткие стрижки «под мальчика» чередовались с мелкими кудряшками, асимметрией, разноцветными волосами. Хотя, хватало женщин и девушек просто с распущенными волосами, аккуратно, однако, уложенными. По всему видно: современные женщины уделяют внешности особое внимание и выглядят, преимущественно, очень ухоженными. Все-таки она озвучила вопрос, переадресовав его Павлу.