История одного безумия

Ему уже не довольно было беглых взглядов и слежки...

День клонился к закату, превращающему воду в вино и осыпающего скалы цветными камнями...

Бенедикт нагнал девочку... коснулся ее, будто случайно...

Девочка вскрикнула...

-- Кто ты?.. ты меня напугал...

Бенедикт промолчал, не решился назвать свое имя...

"Не узнала меня... она почти не изменилась, все такая же... а я превратился в старика и ум мой блуждает..." - размышлял Бенедикт...

Он любовался природной красотой девочки, ни на что не решаясь...

Рыжие волосы девочки вились по ветру, приоткрывая невольно шею, которую он покрыл поцелуями в воображении...

Девочка остановилась у ручья, склонилась, черпнула ладью воду, смочила щеки, шею и продолжила путь...

Бенедикт шел за девочкой, постепенно впадая в безумие... видом он стал подобен Пану...

Во всем облике девочки было пьянящее обольщение...

Девочка обернулась, глянула на преследователя...

Бенедикт отвел взгляд на море и рифы, у которых плескались нимфы, играли с дельфинами, подумал:

"Только бы не побежала... мне ее не догнать..."

Бенедикт остановился, что-то сказал, умолк, оробел, уста онемели, губы пересохли...

Девочка звала его наготой и стесняла, пугала отказом...

Платье едва прикрывало ее колени... ветер задирал подол, открывая лоно...

Пес Пифагор залаял, повалился на землю, стал тереться спиной о камни, кататься, вдруг вскочил, заскулил...

"Что это с ним?.. что ему нужно?.. хочет, меня рассмешить... видит, как я устал и сочувствует... сострадает влюбленному старику, и столь неудачно влюбленному..."

Бенедикт потрепал загривок псу...

-- Вижу и тебя дева сразила... должен тебе сказать, что женщина больше мужчины желает, хотя и стыдно ей обнаружить желание... она скрыть его пытается, томясь... и пользует уловки... проявляет скромность, но сеть держит наготове... чем ей ответить?.. какие дары предложить... - как будто случайно Бенедикт коснулся руки девы и слегка приобнял... - Не польстится она моими дарами... и плачи мои не помогут... сорвать мне ей лилию, розу с шипами или гиацинт... золота у нас нет, и богатств никаких... однако, где же она?.. ушла к рифам...

Мне надо было заговорить... и говорить, пока я не стал бы понимать, что говорю... но взгляд ее был холоден...

Да и была ли она... я сплю, и она лишь призрак зыбкий, призрачный, посланный мне сном...

Проснуться я хочу... и не хочу...

Дева не ушла... опять появилась уже в мантии примадонны... притворяется удивленной...

Что примадонна забыла на этом птичьем острове?.. совсем одна, без свиты...

Ну, предстану я перед ней, как бог... назову свое имя... поведаю ей о своих заоблачных странствиях... и что дальше?.."

Бенедикт вдруг обрел и пылкость, и смелость, заговорил... и очнулся на ложе в пещере с высоким сводом, в которой обитал уже несколько дней, спасаясь от непогоды...

Было еще темно... доносился невнятный шум прибоя...

"Где дева?.. скитается как призрак в скалах... или стала скалой, вросла в камень, чтобы плачей моих не слышать, напоминающих о браке, так ей ненавистном... спаслась бегством, оставила меня на ложе одного, терзаемого неутоленным желанием...

И все же я испытал радость пусть и от мнимых объятий..."

Так размышлял Бенедикт, одержимый безумием...

Он звал деву, просил отозваться, но все напрасно...

Птицы с высей спустились, все, сколько ни есть, разместились на иссеченных шрамами скалах, желая понаблюдать за стариком, возомнившим себя богом...

Среди птиц Бенедикт увидел и жен, махнул им неуклюже рукой...

Все они были в платьях невесты, ноги в котурнах...

Бенедикт смотрел на жен и слезы струились по его щекам...

Он обратился к женам с брачным славословием, превратившимся в скорбный плач, когда девы вошли в море по колено, по грудь... и скрылись с головой...

Даже не сбросив одежду, Бенедикт устремился за девами... опомнился, наглотавшись воды...

Волны помогали ему и мешали вернуться на берег...

Пес Пифагор спас Бенедикта... схватив зубами за одежду, он вытащил старика на берег из пляски волн совершенно обессиленного...

Дева играла с нимфами и дельфинами у рифов, не сгинула в пучине...

Там же плескался и тритон, обликом странный и страшный... он трубил в раковину, подражая прибою...

Поднялся ветер, зыбь на зыбь громоздя...

Брызги долетели, отрезвили Бенедикта... он отполз к камням, оставляя извилистый след на песке, затих, камнем стал...

Ветер пел в скалах и ущельях...

Дева вернулась из вспученного моря на берег, поблескивая чешуей, обликом призрачным, мнимым...

Волны вздыбились, догоняя деву, обнажили дно, встали во весь рост, чуть ли не до неба, и с шумом опали вниз головой у ног девы, стали женами Бенедикта...

Со смехом жены столпились у входа в пещеру, грациозные, стройные, рыжие...

Пламя вокруг лиц их плясало, по ветру вилось, не обжигая...

Чудо...

Бенедикт ожил, встал, ударился лбом о свод пещеры, пятясь отступил, жадные взгляды на дев бросая...

Позором для него звучал смех дев, разносившийся под сводами пещеры...

Смех дев сменился воплями ужаса... ожерелья, запястья, серьги на девах превращались в летучих мышей, гроздьями они висели и на сводах...

-- Что вы на меня уставились?.. не я бог этих превращений... много чести... зависть делает это... оставьте бессмысленные стенания, темные глуби ада ждут не меня, а вас, там пригодятся ваши вопли и слезы... в золото там они превращаются и в драгоценные камни...

-- Не хотим мы в ад... почему ты отправляешь нас в ад?..

-- Не я ополчился на вас, бог... он закрыл двери неба на замки... вот уж сходятся створки...

Тучи сошлись над головами жен и сами собой снова разошлись...

-- Ты играешь с нами...

-- Это не я, бог играет створками...

Обезумев, девы превратились в псиц, залаяли, поднявшись на задние лапы, царапая стены пещеры...

Жены стали псицами, окружили Бенедикта, когтями сорвали с него одежду, точили когти о его ноги, как о кору дерева, скалились, готовы были разорвать Бенедикта на куски...

Спасаясь от псиц, Бенедикт забрался на скалу и, сам, сделавшись зверем, оскалился, зарычал и очнулся...

Он лежал на ложе монахини в руинах женского монастыря и вспомнил сновидение...

"Опять я сон этот вижу обманный... вижу его смутно, неясно... не явь это, но как все похоже... и скалы, и море, и шум прибоя, и крики чаек..."

-- Пифагор, ах, оставь!.. ты что, тоже с ума сошел?..

Пес Пифагор лизал Бенедикту лицо, подбородок в знак мирных намерений... слюна сочилась из его пасти... он приобнял старика, спрятав когти...

Бенедикт огляделся...

Жены исчезли... и снова явились почти обнаженные, смотрят, дышат желанием и презрением...

"Нет плетки, так бы и вытянул их вдоль спины... хвастаются друг перед другом... будто бы они обитатели неба... кто же их туда позвал из адских чертогов?.. не я же?.. или я?..

И как я не сгорел от стыда... любви с ними я желал...

Отойду подальше... всего видеть не должно смертному, мнящего себя богом..."

-- Боже, пресеки поношения этих псиц, укроти их... они оглушают меня своими притворными стонами и воплями... путают мысли, чувства...

-- О чем ты говоришь?.. их нет... это все игра воздуха и твоего воображения...

-- Марк, это ты?.. и опять не вовремя...

-- Я...

-- Только представь себе, они приняли меня за своего... поют, пытаются превратить в гимны мои скорбные плачи...

-- Очнись, нет здесь никого...

-- Ты ошибаешься... они все здесь... и мой вид вызывает у них не жалость, а помрачение ума и ярость... увы мне...

-- Увы...

Земля вдруг задрожала, закачалась, как будто расступилась внезапно...

В ужасе Бенедикт увидел, как жены соскальзывали в разверзшуюся беспросветную яму одна за другой и превращались на дне в клубок змей...