Душа

Я чувствую какое-то движение за спиной. Медленно поворачиваю голову, но там никого нет. Я иногда ощущаю поток энергии рядом с собой. И мне интересно, что там происходит в другом мире? Скоро узнаю. Этот интерес возбуждает. Я по-прежнему люблю риск и страсть. А всё новое и неизведанное рождает эти ощущения. Погода стоит прекрасная. Тёплая ранняя красивая осень. Ураган красок. Ярко. Я ещё раз убеждаюсь в правильности своего выбора времени для завершения жизненного пути. Всё совпало, и пазлы сложились как надо. Много синхронии. Подхожу к институту, оглядываюсь на парк и созерцаю красоту земной жизни. Вдыхаю аромат осени и утра. Телом ощущаю лёгкий ветерок и теплый воздух. Закрываю глаза. Мурашки по телу. Ощущение счастья и любви. Лёгкая улыбка не сходит с моего лица, она приклеилась уже давно. Окидываю всё вокруг внимательным взглядом. Я всегда хочу поглотить глазами то, что вижу. Зрение, слух, обоняние, осязание, интуиция, – все мои чувства обострены. Захожу в институт. Он уже тоже проснулся. Суетятся роботы, наводя чистоту. Переговариваются учёные, обсуждают что-то. Увидев меня, кивают головами, приветствуя. Я давно перестала подчеркнуто здороваться и прощаться. Все здесь практически живут, и нет необходимости в особых приветствиях. Это несущественно и необязательно. Когда думаешь о вселенной, всё остальное становится настолько мелким. Почему во вселенском масштабе нет смысла в жизни? Возможно, потому что земная жизнь временная? Или она очень мала и ничтожна даже для галактики? Я всего лишь маленькая песчинка планковского масштаба, невидимая, а если и видимая, то как-то по-другому, в другом мире, другим наблюдателям, так же, как и я на своём антропном уровне не могу увидеть другие миры всевозможных вселенных. Но кажется, могу почувствовать. Чувствовали и другие люди, до меня. И передавали из поколения в поколение. Мы чувствуем, а физики научным путём доказывают обоснованность наших ощущений. И все мы идём к священному Граалю, к теории Всего. Или Ничего. По сути это одно и то же.

Глава 2

Квантовая механика

Я живу и работаю вблизи адронного коллайдера. Это мощная станция, на которой перегоняют большие потоки энергии и которую мы с Патриком построили сами. Первый в мире адронный коллайдер был создан, чтобы выяснить, как образовалась вселенная, и чтобы воспроизвести условия, имевшие место сразу после Большого взрыва, в результате чего из тепловой энергии родилась материя и материальный мир, который мы можем наблюдать. Меня всегда интересовала антиматерия. Не знаю, откуда у меня страсть ко всем «анти», но этим прямо-таки пронизана вся моя жизнь. Мы выдвинули гипотезу, что антиматерия – это духовный мир, который невозможно наблюдать визуально, но можно почувствовать на ментальном уровне. Сначала это была даже не гипотеза, а просто мысль, которая мелькнула у меня в голове. Мелькнула и не ушла, а стала постепенно овладевать мной, незаметно для меня самой. Мне было тогда сорок лет, я была молода и полна сил. Именно тогда я утвердилась в мысли, что существует другой мир. Но не сразу. В то время об этом много и писали, и говорили, и было много фильмов на тему высших сил. Поначалу я этого не чувствовала и поэтому не могла поверить, считала очередной сказкой. Но однажды меня будто пронзило током от осознания масштабов вселенной и от вопроса, а что же там, за её пределами? Я вдруг ощутила связь с высшими силами и наполнилась энергией, дотоле мне неведомой. И мне пронзительно захотелось заглянуть в этот иной мир. Но как? Я стала собирать информацию, всё больше убеждаясь, что это не фантазия, не досужие домыслы, просто эта область пока ещё за пределами человеческого знания. Тогда же мне посчастливилось побывать на конференции, где поднимались вопросы субатомной физики и квантовой механики.

– Спиральные галактики подобны крутящимся шутихам. И звёзды в них вращаются вокруг общего центра так быстро, что по законам физики должны разлететься прочь, подобно разогнавшемуся автомобилю, который выносит в кювет на резком повороте из-за слишком большой центробежной силы. Чтобы звёзды оставались в своих галактиках, на них должны действовать дополнительные гравитационные силы. Поэтому есть предположение, что в галактиках есть нечто, вносящее свой вклад в силу тяготения, но не отображающееся ни в каком диапазоне электромагнитного спектра. Эту загадочную субстанцию мы называем тёмной материей.

За кафедрой выступал Франкл Броуз, молодой профессор Оксфордского университета, специализирующийся на физике элементарных частиц. Глаза его излучали уверенное спокойствие и свет. Я жадно впитывала все его слова и даже дыхание.

– Любые частицы, подверженные влиянию магнитного или электрического полей, могут испускать электромагнитное излучение. Частицы тёмной материи должны быть индифферентны к этим силам. Возможным кандидатом на роль тёмной материи могут быть нейтральные субатомные частицы, например, нейтрино. Это неуловимые частицы, несущиеся сквозь вселенную почти со скоростью света. Именно в этом и заключается проблема, потому что современные космологические модели согласуются с наблюдаемыми свойствами галактик лишь при условии, что тёмная материя состоит из медленно движущихся массивных электрически нейтральных частиц, которые способны легко проходить сквозь Землю, но изредка могут оставлять следы, сталкиваясь со специальными датчиками.

Он ещё много говорил, а я сидела с открытым ртом и слушала, и воспринимала по-своему, не как физик или астроном с их естественнонаучным мышлением, а на своём уровне, с точки зрения духовного развития. У меня философское образование, но я всегда интересовалась естественными науками, потому что убеждена, материальный и духовный мир – неразрывные части вселенной.

Для участников конференции в огромном фойе были организован фуршет. В перерыве люди, разбившись на небольшие группы, обсуждали доклад и свои темы, отдавая должное напиткам и разнообразным закускам. Я медленно прохаживалась и пробовала то одно блюдо, то другое. Тут в моё поле зрения попал Франкл. Он непринуждённо беседовал с каким-то привлекательным мужчиной. Я обрадовалась возможности пообщаться со старым товарищем и направилась в их сторону. Видимо, уловив мою энергию, Броуз повернул голову и расцвел в улыбке. Мы знакомы с юности, еще по университету, вместе учились, общались, и сейчас я испытывала некоторую гордость, что он так увлечён наукой, ставит серьёзные эксперименты, выступает с докладами.

– Отлично выступил! Я с удовольствием и интересом слушала и впитывала, – вместо приветствия похвалила я, улыбаясь Франклу и мельком взглянув на незнакомца.

Мы обнялись, как положено давним друзьям.

– Рад видеть тебя! Молодец, что нашла время и приехала, – Франкл, оставив руку на моём плече, развернул меня на своего собеседника. – Позвольте вас представить. Это мой коллега Патрик. А это моя университетская подруга Ева. Мы учились на одном курсе, правда, Ева у нас не физик, а философ. Но, как видишь, гуманитарные науки не отбили у нее интереса к природе, – добавил он с лукавой улыбкой.

Патрик смотрел на меня большими глазами, наполненными любовью, интересом и удивлением. Я также около тридцати секунд смотрела в его глаза и не могла оторваться. Их глубина меня поразила и покорила. Время остановилось, мы как будто играли в «замри».

– Очень приятно, – очнувшись наконец, он слегка поклонился, и я протянула ему свою руку.

Его рука оказалась тёплой, а прикосновение приятным. У него были привлекательные черты лица, ухоженная бородка, пушистая шевелюра с золотистым отливом. Да, его волосы меня поразили. Длинные, ниже плеч, круто вьющиеся и от того очень пушистые. Если бы не бандана, которая, видимо, и была на нём, чтобы сдерживать их объёмность, он был бы похож на солнышко.

– Ты похож на ангела, – сказала я, потому что мне так показалось.

– Хорошо, что хоть не на чёрта, – ответил он неожиданно громко.

Голос у него был также необычный. Его тембр сложно описать, но однозначно не похожий ни на один другой, низкий, глубокий, обволакивающий. Звучал он громко, твёрдо и уверенно. Мы рассмеялись его шутке. Он и смеялся громко, привлекая внимание окружающих. Я никогда не встречала таких людей. Он был очень непохож на тех, кого я знала. Тело у него маленькое, щуплое, а голова, благодаря прическе, большая. При этом от его голоса, взгляда, да и от него самого исходила сила и мощь. Компенсация. Одним словом, чудо.