Душа

В те дни, когда умер Датс, Илаф, одна из наших младших, мы удочерили её в Саудовской Аравии, ходила вся в слезах и горько переживала смерть любимого пса. Под влиянием этих эмоций и состоялся наш первый эксперимент над живым существом. Никто всерьёз не думал, что у нас получится его оживить, но всё же решили попробовать.

– Поверни рычаг! – перекрикивая шум, доносящийся из открытых клапанов коллайдера, и закрывая крышку капсулы, в которую поместили Датса, орал Патрик.

– Ой, Господи! – помолилась я и надавила на рычаг, соединяя капсулу и внутренний ускоритель, где сформированный пучок энергии уже несся по тоннелю наружу, к основной экспериментальной установке, где находился объект.

Поток сжатой энергии ворвался в капсулу, и она заполнилась густым дымом. На мгновение Датс исчез в тумане.

– Мама, папа, а где он? Я его не вижу! – после долгих рыданий Илаф удалось уговорить отца присутствовать на эксперименте с любимой собакой. Она перекрикивала шум установки и тщетно вглядывалась внутрь капсулы.

– Кажется, я вижу его очертания, – я попыталась успокоить дочь, хотя на самом деле не была уверена в этом. Просто теоретически он не мог никуда испариться.

Через минуту новый пучок энергии достиг капсулы, она на мгновение стала прозрачной и снова помутнела. Но и в эти мгновения присутствие Датса не обнаружилось.

– Не может быть! – воскликнул Патрик. – Кажется, мы создали внутри капсулы другую зону. – Мы не видим физический объект. Это невероятно! Отключай установку. Этого достаточно.

– Отключаю, – я уверенным жестом нажала на кнопку выключателя и убедительно резюмировала, – вероятно, что-то произошло с массой тела или пучок энергии сместил пространствовремя.

– Но это впервые и необъяснимо наукой… Хотя я могу предположить и найти доказательства.

– Ой, смотрите, он возвращается! – выдохнула Илаф с облегчением.

В капсуле наметились контуры собаки, и когда установка стала остывать, а её стенки вновь приобретать прозрачность, Датс проявлялся всё отчётливее. Мы стояли и ждали, когда капсула примет начальную температуру и объём энергии. Примерно через пятнадцать минут все сомнения рассеялись, собака была внутри. И тут произошло неожиданное. Датс дёрнул лапой. Потом ещё раз и ещё.

– Он ожил, он ожил! – радостно закричала Илаф. – О, мамочка, папочка! Как я вас люблю! Какие вы молодцы, что вернули мне моего Датса!

– Сначала надо проверить состояние его здоровья, – предусмотрительно сказал Патрик. – вдруг он впал в бешенство от пережитого, или ещё что-нибудь.

– Нет-нет, я знаю, он хороший! – настаивала Илаф.

– Пока мы не возьмём его кровь и не проверим, ты к нему не прикоснёшься, – строго поддержала мужа я и тут же улыбнулась, чтобы смягчить тон, и потрепала Илаф по щеке.

– Ладно, хорошо.

Нажав на кнопки установки, расположенной рядом с капсулой, я запустила программу сканирования крови, сердца, систем в организме Датса. Сработали механизмы и множество устройств, видимых и невидимых, которые стали изучать тело Датса. А он в это время подёргивался и, кажется, спал, блаженно вытянув лапы. И даже улыбался во сне. Мы с Патриком и Илаф, затаив дыхание, смотрели на пса. Через пару минут на мониторе высветился ряд показателей физического состояния организма.

– Давление в норме, пульс в норме. Химические показатели крови сбалансированы, – сообщил робот.

– Отлично, – потёр руки Патрик. – То, что врачи не могут себе позволить с живым человеком, стало возможным в нашем эксперименте по оживлению. Они ж не доверяют роботу самостоятельные действия после диагностики. Обязательно сами смотрят анализы и потом выдают назначения.

– Человеческий фактор. Что ж, возможно, они правы. Если роботы будут принимать решения за человека в области его здоровья… Мало кто доверит свою жизнь роботу.

– Лично я доверил бы.

– И я бы тоже, – вставила Илаф, притихшая на время.

– А ты ещё здесь? – улыбнулся Патрик.

Илаф улыбнулась в ответ, демонстративно выкинув руку раскрытой ладошкой вверх в сторону Датса. Мол, вот причина того, что меня задержало с вами.

– Через две минуты объект проснётся, и установка выключится. Приготовьтесь, – сообщил робот.

– Мы готовы! – радостно крикнула Илаф и подняла руку вверх в салюте.

Выключились лампочки, ослабли механизмы затворов капсулы, и крышка поползла вверх и в сторону от стола, где спал Датс. Он пошевелился, дёрнулся. Дёрнулся ещё раз. Потянулся. Зевнул. И приподнял голову. Прямо как человек. С небольшим усилием перевернулся с боку на живот. Потом поднялся и сел на задние лапы. Спрыгнуть со стола не решился. Видимо, чувствовал себя слабо или неуверенно. Можно было только догадываться. Он смотрел вокруг, как будто изучая пространство.

– У меня чувство, что он до сих пор во сне и не понимает, что с ним и где он, – тихо сказала я.

Датс отреагировал на звук. Поднял уши и стал смотреть на меня.

– Кстати, мы не можем быть уверены в безопасности, – предположил Патрик. – В здоровом псе можно более или менее быть уверенным, а здесь особый случай. Так что не теряйте бдительности и соблюдайте осторожность.

Я подключилась к системе прогнозирования и подгрузила данные обследования. Чего можно ожидать в результате?

– О! И я хотел это сделать. Ты, как всегда, прочитала мои посылы и опередила меня, – улыбнулся Патрик.

– Уже можно его погладить и взять гулять? – спросила Илаф.

– Кажется, он ещё не совсем проснулся, и я хотела бы знать, чего он хочет, и уровень безопасности, – машинально ответила я, изучая данные в компьютере.

Илаф неотрывно смотрела на Датса и пыталась его загипнотизировать. Она где-то читала, что можно посылать мысленные импульсы, и объект, на который направляется этот поток, будет чувствовать его и реагировать. Я поморщилась и посмотрела на Илаф, потом на Датса.

– Дорогая моя, – обратилась я к дочери, – к сожалению, твой любимый пёс и член нашей семьи будет с нами только семь дней.

– Почему это «к сожалению»? – возмутился Патрик. – Многие люди мечтают хотя бы на час продлить жизнь близкого человека.

– Это и хорошо и плохо одновременно, – прервала начавшийся спор Илаф.

– Да, так что давайте постараемся наслаждаться настоящим, тем, что есть, и радоваться реальному миру, – обрадовалась я поддержке дочери. – По поводу безопасности нет чётких данных. Они какие-то размытые и непонятные.

В это время Датс усиленно чесал лапу или лизал её в местах инъекций и взятия крови.

– Меня больше волнует процесс обмена энергией, который мы инициировали. Изначально это было интуитивное решение, и удивительным образом оно нашло подтверждение на практике.

– Не забывай, что наша интуиция дошла до такого уровня, что ты и я смогли прислушаться к ней. То есть мы развивались в науке, в религии и эмоционально.

– Ещё осталось добавить физическое развитие, и будет полный комплект. Все сферы личности удовлетворены. Или, как говорят психологи, табуретка на четырёх ногах и не хромает.

– Обсудим позже, – прервала я.

Датс, немного подумав, и, видимо, окончательно придя в себя, спрыгнул со стола и угодил прямо в объятия Илаф. Я протянула руку и прикоснулась к его голове. Немного неуверенно. Дочь же принялась его тискать и прижимать к себе. Всё же было что-то неестественное в его поведении, трудно уловимое и неописуемое.

– Система показала, что он проживёт ещё семь дней, – напомнила я дочери. – Пожалуйста, не забывай и будь готова. И будь осторожна.

– Хорошо, мамуля, – Илаф с Датсом уже были в дверях на выходе.

– Итак, мы сделали открытие, – сдерживая улыбку и восторг, произнёс Патрик.

– Осталось доказать это, – поддержала его я. – Подтвердить, что это не случайность, а устойчивый результат определённых действий в определённых условиях. Также я думаю, и мне кажется, что это ещё не всё, и мне больше интересно другое.

– Да, я в курсе. Ты любишь обесценивать достижения. Мы же оживили мёртвое тело!

– Не факт, что мы первые. Есть много данных и снимков оживления людей.