Страница 13 из 24
«Зарегистрировано 807 проституток, функционируют 696»
Стоит отметить, что проституция в православной царской России существовала вполне легально. И даже являлась, можно сказать, привычным атрибутом повседневной жизни. Жизнь проституток и их влияние на жизнь людей, как и сопутствующие стороны российской действительности, довольно ярко иллюстрирует история громкого уголовного дела, получившего известность как «Дело о трупе в чемодане».
В 1899 году некий Гурн в звании сержанта артиллерии участвовал во Второй Бурской войне. Под конец кампании он стал адъютантом лорда Эдварда Белтама из Скотвел-Хилл и влюбился в его молодую жену леди Мод Белтам. По возвращении в Европу связь Гурна и леди Белтам была разоблачена ее мужем. Когда лорд Белтам собирался выстрелить в леди Белтам, Гурн ударил его молотком и затем задушил. После чего спрятал труп в чемодане… Так началась история одного из самых популярных персонажей XX века – зловещего и неуловимого Фантомаса.
Чем-то похожие события (в части чемодана) произошли летом 1903 года.
7 августа 1903 года на железнодорожную станцию Харьков, натужно пыхтя и испуская клубы дыма и пара, прибыл скорый поезд № 5 из Москвы. Уставшие и потные от жары служащие станции начали разгружать багаж. Вскоре в глаза им бросился огромный чемодан, обтянутый парусиной. Привлекал он своим вниманием не столько из-за больших размеров и непомерной тяжести, сколько из-за неимоверного зловония, испускаемого на несколько метров. Как будто в чемодане перевозили тухлое мясо. Железнодорожники положили неприятную посылку подальше и вызвали полицию. Прибывшие стражи порядка в присутствии понятых (которым не позавидуешь!) вскрыли чемодан…
Содержимое повергло всех в шок! В чемодане лежал труп мужчины, шея которого была стянута проволокой. Последующий осмотр тела показал, что несчастному на вид 50 лет, а судя по одежде, принадлежал он к торговому сословию. «Задушенный среднего роста, лысый, на бороде, усах и голове волосы рыжеватые с проседью, – сообщалось в полицейском рапорте. – Одет в темно-серые ботинки и пиджак. А на кальсонах метка Я. М. В кармане пиджака найдена записка на имя Якова Матвеева по поводу отправки дегтя». На самом чемодане была обнаружена дорожная багажная квитанция № 730. По ней сыщикам быстро удалось установить, что 6 августа чемодан с трупом прибыл в Москву на сортировочную станцию, а уже оттуда был отправлен дальше по Московско-Курской железной дороге скорым поездом. Ну а отправили ужасающую «посылку» вечером 5 августа из Нижнего Новгорода…
Нижегородская губерния в то лето, как обычно, бурлила и кипела. Ведь начало августа – это и массовое паломничество в Саровскую пустынь, и последний, самый оживленный период работы Нижегородской ярмарки. Каждый год тысячи паломников со всей страны наводняли губернию. Кто-то прибывал по железной дороге, кто-то на пароходах, иные и вовсе пешком. Местные власти как могли старались помогать богомольцам. В районе города Сарова за счет казны заранее возводились временные ночлежные бараки, амбулаторные покои, больницы, водогрейные. По окончании торжеств все это добро по дешевке распродавалось на аукционах, а на следующий год строилось заново. Обеспечивали паломников и транспортом. От Казанского вокзала Нижнего Новгорода до Арзамаса ходили специальные богомольческие поезда.
Нередко в Сэров везли душевнобольных, надеясь, что святые мощи излечат их от недуга. Так, некий тульский купец по фамилии Лялин внезапно помешался. То есть полностью утратил чувство реальности и перестал узнавать родственников. Вызов психиатра на дом ничего не дал, кроме расплывчатого диагноза «помутнение рассудка». Тогда родные решили свозить его в Саровскую пустынь. В долгий путь Лялин отправился под руку со своей матерью и одним из рабочих по фамилии Дудов. Там они водили его по церквям и святым местам, прикладывали лицом к крестам и иконам. Ну а потом вся компания богомольческим поездом вернулась на Казанский вокзал Нижнего Новгорода. На выходе из здания пассажиров всегда поджидала целая толпа извозчиков.
Когда «помешанный» купец Лялин качающейся походкой вышел из здания Казанского вокзала, ближайший легковой извозчик, сразу приметив богато одетого клиента, тотчас подскакал к нему. Сопровождающие немного замешкались в толпе, в результате тот по-барски уселся в пролетку и громко крикнул: «Трогай!» Напрасно рабочий Дудов гнался за «такси» и кричал вслед: мол, пассажир душевнобольной. Извозчик только еще быстрее разогнал лошадь и вскоре скрылся вдали. На плашкоутном мосту Дудову удалось разузнать, что хозяин поехал через реку на ярмарку. Где и пропал без вести…
В общем, возвращаясь к нашей истории, сумасшедший купец Лялин и стал первым «кандидатом» на тот самый труп в чемодане. Мол, алчные нижегородские извозчики ограбили, убили и отправили медленным ходом в Харьков…
Резонансное дело, о котором из газет узнала вся страна, было поручено следователю по особо важным делам С. П. Некрасову. Следы быстро привели стражей порядка на Нижегородскую ярмарку. Правда, первоначальная версия с пропавшим здесь сумасшедшим купцом из Тулы не подтвердилась. Последнего вскоре обнаружили в одном из увеселительных заведений. Без одежды и денег, но все-таки живого и здорового. Однако вскоре наметилась версия вторая. В полицию явилась содержательница номеров на ярмарке некая гражданка Васильева. Она заявила, что из ее гостиницы на Ново-Базарной площади исчез 50-летний торговец Яков Матвеев. Сыщики сразу же обратили внимание, что инициалы и приметы пропавшего совпадают с описанием трупа в чемодане. Ну а после того, как 10 августа тело, правда уже в цинковом гробу, прибыло скорым поездом обратно в Нижний, стало окончательно ясно, что убитый не кто иной, как тверской купец Матвеев. Оставалось установить, кто и за что задушил торговца проволокой, а потом избавился от тела столь экзотическим способом.
Нижегородская ярмарка. Ее нередко называли чуть ли не «карманом России». Ежегодно сотни кораблей, поездов и повозок с грузами прибывали сюда со всей России. Тысячи крупных и мелких сделок, бойкая оптовая и розничная торговля, новые связи и знакомства, звон монеты, шелест купюр, лихая гульба и развлечения на любой вкус – таковы были типичные атрибуты жизни ярмарки в летние месяцы. Ну а где деньги и развлечения, там, понятное дело, и криминал. Помимо торговцев и покупателей на обширную, застроенную как шедеврами архитектуры, так и типовыми зданиями равнину около стрелки съезжались воры и жулики всех мастей. Их промысел тоже не прекращался ни днем ни ночью.
«Вчера во время поздней литургии в Старом Ярмарочном соборе у крестьянина Сергачского уезда Якова Артемьева похищен из кармана кошелек с 45 рублями денег, двумя векселями и различными деловыми бумагами, – сообщала криминальная хроника. – Похищение совершено, когда Артемьев прикладывался к кресту… Крестьянин Уфимского уезда, деревни Манчезев Алексей Гаврилов заявил, что 5 августа он спал на берегу озера позади балаганов на Старо-Самокатной площади и во время сна у него неизвестно кто похитил из кармана платок с деньгами – 23 рубля». «Спящие» вообще были настоящим эльдорадо для воров! Ибо сопротивления они не оказывали, на помощь не звали, а главное, примет преступников во время сновидений запомнить, естественно, не могли.
Вот и некий Николай Чистяков, проживающий на Московском шоссе, как обычно, напился и средь бела дня прилег отдохнуть возле дома Арбекова. Где и уснул… Ну а когда открыл глаза, не обнаружил ранее лежавших в кармане вещей на сумму 18 рублей, да еще и кошеля с 45 рублями.
Тащили не только из карманов и гостиничных номеров, но и из храмов. Благо во время ярмарки поток посетителей резко возрастал, и пропорционально ему увеличивалось и количество денег в церковных кассах. В ночь на 11 августа злоумышленники нагрянули в Спасо-Преображенский (он же Старо-Ярмарочный) собор. Проникли они в священное здание весьма нехитрым способом – попросту перепилив решетку в одном из окон. В кассе им удалось найти только 150 рублей, а вот в обнаруженном за алтарем церковном сундуке жуликов ждала настоящая удача – банковские билеты на сумму аж 11 147 рублей. Огромные деньги по тем временам! Для сравнения: в ограбленной в ту же ночь Петропавловской кладбищенской церкви воры смогли поживиться лишь 60 рублями из кассы и еще мелочью из кружки для пожертвований.