Страница 25 из 45
В Сутре Третьего Патриарха Дзэн говорится: «Не ищите истину. Всего лишь — перестаньте питать мнения». Если мы отпустим эту свою привязанность, вся Дхарма откроется перед нами. И там будет все. Мы должны отпустить предвзятые идеи о порядке вещей и о том, какими нам хотелось бы их видеть. Отказаться от привязаности к взлелеянным нами мнениям. Это вторая мощная цепь, которой мы прикручены к колесу сансары — колесу страданий.
Третий вид привязанности — это различные ритуалы и обычаи, например думать, что достаточно покурить ладаном или поставить на алтарь свечку — и все будет хорошо. Сюда относятся все чисто внешние практики, осуществляемые людьми, все церемонии, молитвы, мантры, от которых ожидается облегчение страданий. Но даже привязанность к практике, целью которой является освобождение от привязанностей, любое самодовольство в преследовании, казалось бы, самых духовных целей, любой вид духовного материализма (т. е. акцент на внешней, вещественной, стороне духовной практики) — суть уже оковы, кандалы, наручники. Все подобные привязанности являются сильнейшими путами.
Четвертая привязанность — самая коварно утонченная, наиболее глубоко обусловленная внешними впечатлениями. Это привязанность к вере в некоего «самого себя», в пресловутого «Я», в «меня» и в «мое», это вера в то, что существует некоторая незыблемая сущность в потоке ментально-телесного процесса, которая чем-то распоряжается и в горделивой автономности «испытывает» все происходящее. Именно из-за этой веры или убеждения, и с целью удовлетворить и ублажить то самое «Я», мы вовлекаемся во всякого рода недоброкачественные поступки, всевозможные проявления жадности и ненависти, разные виды иллюзий и ослепленности — все это ради удовлетворения мнимого хозяина, якобы сидящего внутри, но в реальности даже не существующего. Наша привязанность к концепту «Я» столь велика, что исключительно все, что бы мы ни делали, вращается вокруг него как абсолютного центра. Это еще больше делает нас пленниками нерасчленимой глыбы нашей боли.
Вторая благородная истина, представшая Будде в его просветленности,— это причина страданий: желание и привязанность. Желание чувственных удовольствий, зависимость от сформулированных взглядов и мнений, наивная вера в то, что соблюдение обычаев, ритуалы и церемонии могут принести облегчение страданий и, конечно, самая сильная наша привязанность — наш концепт «самих себя», то самое «Я». И при всем том не существует в природе никакой силы или власти вовне, которая держала бы нас привязанными к колесу жизни и смерти. Эта привязь, этот колышек с веревкой, как для козы, находится только в нашем уме.
Есть один вид капкана, который применяют в Азии для ловли обезьян. К дереву или колышку веревкой привязывают кокосовый орех, из которого через узкое отверстие вынимают его содержимое, а внутрь кладут какое-нибудь обезьянье лакомство. Отверстие в орехе как раз достаточно широко, чтобы обезьяна могла всунуть в него руку, но кулак с захваченным лакомством оно (отверстие) назад уже не выпускает. Обезьяна чует сладкое по запаху, быстро проделывает операцию засовывания в эту щель своей руки — и она в плену. Когда приходят охотники, обезьяна мечется, дергается, скулит, но не может догадаться разжать кулак. Ничто не держит ее в капкане, кроме силы ее собственной привязанности к сладкому. Столь могущественна сила алчности, что очень редкая обезьяна может отказаться, «отпустить». Точно так же именно желания, как сжатый в нашем уме кулак, схвативший приманку, удерживают нас в нашем капкане. Все, что нам надо, это раскрыть руки, отпустить свое эго, отказаться от привязанностей — и мы свободны.
Третья представшая Будде в его просветленности благородная истина — это конец страданий, конец боли. Это нирвана, состояние за пределами ментально-телесного процесса, недоступное страданию, которое этому процессу внутренне присуще. Свобода. Умиротворенность. Безмятежность. Освобожденность. Облегчение. Низложение бремени, натрудившего спину.
Есть два вида нирваны. Первая — это нирвана, характеризующая отдельные моменты, это бегущая из момента в момент, достигаемая от момента к моменту освобожденность от загрязнений, освобожденность от жадности, ненависти и ментальной слепоты, последовательное гашение от момента к моменту этих обжигающих огней. Каждый момент свободы от загрязнений есть момент спокойствия и умиротворенности. Второй вид нирваны — это состояние, находящееся целиком за пределами процесса, это избавление от бремени страданий, это погашение всех костров, терзающих нас ожогами.
Для сравнения приведем такой пример. В пустыне, где мало воды, мало пищи и нет защиты от палящих лучей солнца, живут какие-то люди. Они привыкли к этим условиям, не знают, что может быть как-то иначе, и потому считают, что обиталище их вполне удовлетворительно. Но вот один из них попадает в другую страну, где блаженная прохлада, и всего в избытке, где есть и вода, и пища, и убежище от зноя и непогоды, и тогда он осознает, в каких ужасных и нищенских условиях он жил до этого. Так и в сравнении с нирваной, ее миром, тишиной и молчанием, бесконечный ментально-телесный процесс с его нескончаемой вереницей терзаний, возникновений и исчезновений — предстает как великое бремя и великое страдание. Третья благородная истина есть опыт, указанный Буддой в его словах о том, что нет счастья более высокого, чем мир и покой.
Будда указал также путь к этому опыту. Это отнюдь не таинственное учение, предназначенное лишь для немногих. Четвертая благородная истина в учении Будды как раз и есть тот благородный Восьмеричный путь, следуя которым человек может освободиться от своего бремени.
Путь этот не содержит в себе ничего экстремального. Он чужд необходимости самоистязаний. Он не требует суровой жизни в пещере и ухода от людей. Это не путь умерщвления плоти. Однако это и не путь поблажек себе и погрязания в чувственных удовольствиях, которые держат нас на привязи — пленниками колеса сансары. Это — срединный путь. Здесь от человека ожидается постоянная осознанность себя и всего происходящего. Пробужденность, полное-бодрствование-мысли, сбалансированность. Преодоление рабства обаяния. Отказ от осуждения. Возвышение над наивностью идентификаций с вещами — результатом иллюзии концепта «Я». И передающийся от момента к моменту непрерывной эстафетой процесс освобождения ума от загрязнений.
Истина о страдании есть такое откровение, которое осознается. Истина о причине страдания апеллирует к пониманию. Истина конца страдания должна быть испытана. Путь же к концу страдания человек должен пройти. Просветление самого Будды решило его собственную проблему, оно не решает наши проблемы. Оно только показывает нам путь к этому. Не существует такой магической формулы, которая могла бы каждого из нас освободить от страдания. Каждый из нас должен сам очистить свой ум, ибо именно в нем находится наш колышек и наша веревка, наш кокосовый орех и наш сжатый в нем кулак.
Пятнадцатое пополудни
ПОЛОВИНА ПУТИ. ОГЛЯНУЛИСЬ. ВПЕРЕД!
При сидячей практике неподвижность тела является фактором огромной важности в достижении спокойствия ума. В качестве способа развития сильной концентрации принимайте решение в самом начале некоторых сеансов медитации не изменять позы в течение всего часа сидения. В первые два раза эта задача может показаться довольно трудной, но если ваше решение твердо, вам будет удаваться высидеть, наблюдая все, что с вами происходит. Даже если вы обнаружите, что ум становится очень беспокойным, суетливо реагирующим, напряженным, переполненным неприятием испытываемой боли и т. д., то знайте, что и в этих трудных состояниях есть большая ценность, если вопреки им ваше принятое решение выполняется с твердостью. Именно в таких ситуациях чрезвычайно укрепляются факторы концентрации и усилия, и после нескольких часовых сеансов подобного самоиспытания вы почувствуете, что сидеть при полной неподвижности стало явно легче.
Поддерживайте ум в состоянии установки на отказ от сопротивления какому бы то ни было объекту. Любые вещи теряют при этом способность проявлять себя как помехи или препятствия. Все объекты ума и тела, внутреннего и внешнего мира — скользят мимо в ясном поле вашей осознанности. Не делайте умом движений навстречу объекту или прочь от него. Укрепитесь в бездействии ума. И тогда наступит совершенный покой, тишина и сбалансированность. И в этом состоянии ясно видны внутри единственного протекающего момента и элементы дыхания, и ощущения, и мысли, и эмоции, и звуки, и запахи, и образы — и все это в эфемерности своего возникновения и исчезновения. Проникнитесь осознанием эфемерности этого потока. Здесь нет ничего, за что можно было бы удержаться, нет ничего, что можно было бы удержать. В последнем абзаце из книги «Гора Аналогий» хорошо описана сила этого потока и правильная тактика в его горниле: