Свободная любовь

— Я считаю, что все было подстроено, — сказала Надя. — И мама так считает. Она отомстит за отца. И я ей помогу.

— Надя, я поговорю с папой, — пожала плечами Марго. — Если это правда…

— Так ты говоришь, начальник милиции — хороший человек? — спросила Надя, вдруг засомневавшись.

— Да, обычный, — отозвалась Марго. — Конечно, он нам не так близок, как дядя Гена. Он просто наш знакомый.

— Значит, так и есть, — уверенно произнесла Надя. — Ты не можешь ошибаться, если знакома с ним. Мне всегда казалось, что мама просто не может никак прийти в себя после гибели отца, вот и придумывает всякие ужасы. Она очень его любила. Да и я тоже. Но я все-таки более реально смотрю на вещи.

— Конечно, это так, — согласилась Марго.

— Рита, ты, пожалуйста, не говори ничего отцу, — попросила Надя. — А то вдруг об этом узнает Сергей Сергеевич, и мама останется без работы. Нам тогда не на что будет жить. У нас ведь маленький город, и она нигде не сможет устроиться. Ладно?

— Ладно, не беспокойся, — сказала Марго. — Я ничего никому не скажу.

Марго давно уже подозревала, что с Надиной мамой не все в порядке. Иначе она не воспитывала бы дочь такой аскеткой. Выходит, она не в себе с тех пор, как убили ее мужа. Бедная Надя! Без отца, да еще с такой матерью!

Разговор подруг был прерван звонком в дверь, и Марго радостно заволновалась, предвкушая встречу с матерью Артура. Надя ввела в комнату маленькую худенькую старушку с добрым морщинистым лицом, таких старушек немало, и они из себя, по мнению Марго, ничего интересного не представляют.

— Это Вера Анатольевна, тетя Вера, мама Артура Викторовича, — представила вошедшую Надя. — А это моя подруга и однокурсница Маргарита.

Марго удивленно взглянула на старушку. Просто невероятно, что у Артура такая мама. Хотя, если присмотреться, черты ее лица чуть напоминают его, и форма глаз точно такая же, и даже цвет. Но как эти глаза отличаются от глаз Артура — в них лишь мелочная забота о хлебе насущном и о своих близких. Те глобальные проблемы, которые, вероятно, делают несчастным ее сына, ей наверняка непонятны вообще. Типичная домашняя хозяйка, персонаж совершенно неинтересный и весьма распространенный.

— Ну, Наденька, рассказывай, как у Артура прошел первый день работы, — попросила Вера Анатольевна. — Я так волновалась за него Вдруг студенты не стали бы его слушаться. Он такой впечатлительный, мой сынок. Как все было?

Марго усмехнулась. Ее рассмешила такая заботливость. Она даже не смогла сдержаться и хихикнула.

— Не смейтесь над глупой старухой, Маргариточка, — сказала Вера Анатольевна, ничуть не рассердившись на Марго. — У Артура были очень серьезные неприятности. Он ведь должен был остаться работать в Москве после окончания института, но поссорился там с ректором и вернулся домой. Он долго не мог прийти в себя и стал пить. Я так боялась за него. Он ведь очень гордый и не соглашался на работу, которая, как ему казалось, была ниже его достоинства. Я сколько раз говорила ему, чтобы он пошел работать в школу с детишками. Это ведь так интересно — учить малышей рисовать. Но он и слышать ничего не хотел об этом.

Марго опять усмехнулась. Где же такой бабусе понять человека с высокими устремлениями.

— А что произошло у него в Москве? — спросила она.

— Я плохо понимала то, что он рассказывал, — начала старушка. — Но вроде бы его картины чем-то не устраивали профессора. Артур говорил, что профессор был человек старый и не принимал нового искусства. Хотя Артур и рисовал лучше всех, ректор настоял на том, чтобы его не оставили в институте.

— Артур Викторович сказал, что профессор был ретроград, а он сам рисует в стиле модерн, и на защите диплома они повздорили по вопросам истинного направления в искусстве. Если бы Артур, как и настаивал ректор, извинился перед ним, дело бы замяли, но он не хотел предавать своих принципов, и ему пришлось уехать, — дополнила рассказ Веры Анатольевны Надя. — Но я тоже плохо разбираюсь во всех этих тонкостях…

— Что же тут непонятного! — фыркнула Марго. — Ну ладно, я пошла домой. Мне пора. — Разговаривать с Верой Анатольевной ей было неинтересно.

Когда на следующий день Марго, волнуясь, пришла на занятия по живописи, Артур ни словом не напомнил ей о происшедшей между ними размолвке. Он стал более внимателен к ней, обращаясь с безразличной галантностью, но уделял ей ровно столько же времени, как всем остальным, словно засекал время по часам. Даже около Николая он не задерживался дольше, чем у других. Но это было ему и не нужно: Николай ведь ходил в его мастерскую. А Марго чувствовала, что влюбляется в Артура все сильнее, все в нем казалось ей верхом совершенства: и держащая карандаш рука с тонкими длинными пальцами, и изящное запястье, легко скользившее вдоль листа, и даже его безразличие. Она столько уже знала о нем, даже познакомилась с его мамой, но от этого ничуть не приблизилась к нему. Ни на этом занятии, ни на следующем Марго не продвинулась вперед ни на шаг. И это было так странно — со всеми другими мужчинами этого времени ей хватило бы, чтобы выслушать объяснение в любви и даже предложение женитьбы. Тогда Марго решила действовать более решительно: ей пришло в голову проследить за ним по дороге домой, а потом, как бы нечаянно, столкнуться с ним в троллейбусе и ненавязчиво напроситься к нему в гости. Можно разыграть сценку, будто бы ей стало плохо, и он сам будет вынужден пригласить ее. Только нужно будет сделать это в тот миг, когда он соберется выходить на остановке, чтобы оказаться около его дома. А чтобы он не заподозрил, что она подстроила это нарочно, нужно взять с собой Надю, а потом как-нибудь отделаться от нее.

— Надюша, — зашептала она на ухо сидевшей рядом подруге. — Давай после рисунка не пойдем на следующую лекцию. Мне очень нужно.

— Нет, не могу, — запротестовала Надя. — Сейчас будет лекция по высшей математике, и ее нельзя пропускать. Пропустишь одно объяснение и дальше ничего не поймешь.

— Подумаешь, высшая математика! — возразила Марго и, понимая, что, если речь идет об учебе, Надя не сдастся, решила подойти к ней с другой стороны. — А я научу тебя, как нужно внушить человеку любовь к себе. Ты хочешь понравиться Николаю?

— Хочу, — покраснев, вздохнула Надя, попадаясь на удочку Марго. — А как?

— Ну так пойдем со мной, и я тебе наглядно все продемонстрирую. Перенимай мой опыт, пока я жива. Я намерена сегодня же попасть в гости к Артуру. А там произойдет такое, после чего он будет моим, — ответила Марго.

— А получится? — засомневалась Надя.

— Получится! — уверенно ответила Марго. — Ну так что, пойдешь со мной? Сразу же убедишься, что мой метод — верный. А потом ты сможешь испробовать его на Николае.

— Ладно, — поколебавшись, согласилась Надя.

— О чем вы шепчетесь красавицы? — спросил Николай и залился краской.

— Ни о чем, — ответила ему Марго, потому что Надя, кажется, потеряла дар речи.

«Вот глупая, — подумала Марго, — могла бы намекнуть ему, и, глядишь, он пошел бы ее провожать. А она сама все портит. Как все-таки Николаю идет на пользу общение с Артуром. Вот только если бы он научился не краснеть, его фраза прозвучала бы совсем нормально. Но, впрочем, у него еще все впереди».

После звонка девушки, подождав, пока Артур Викторович оденется и выйдет из кабинета, побежали за ним, стараясь остаться незамеченными. Он вышел на улицу, и Марго снова залюбовалась им: как отличается Артур от окружающих. Высокий, с гордой осанкой, в черной широкополой шляпе и длинном, чуть ли не до пят, пальто, с белым шарфом на шее, он выделялся среди пестро и броско одетой массы студентов. Сегодня проходил урок живописи, и в руках у него был желтый этюдник с металлическими складными ножками. Точно такие же этюдники были у Марго и Нади, но Марго поручила отнести их домой одному из студентов группы, чтобы этюдники не помешали девушкам в троллейбусной толчее. Выйдя за ограду института, Артур направился к остановке. Все было так, как задумала Марго. Но на остановке он не задержался, а прошел дальше, где в тени деревьев, на которых уже начали набухать почки, прятался ярко-алый «рено». Хозяйка «рено» стояла чуть поодаль, и пока Артур не подошел к ней, можно было подумать, что она с ним незнакома — она смотрела на него, словно видела его впервые. Лишь когда он, улыбаясь, поцеловал ее в щеку, по-видимому, опасаясь повредить яркую помаду, она тоже улыбнулась и оглянулась по сторонам, будто высматривала кого-то. Артур, открыв дверцу таким привычным жестом, словно делал это сотни раз, сел рядом с водительским сиденьем. А женщина немного помедлила, продолжая оглядываться, а потом тоже села, и автомобиль, выехав на дорогу, сорвался с места, набирая бешеную скорость и обгоняя другие машины, исчез за поворотом. А Марго стояла и никак не могла прийти в себя. Она столько раз за последние дни прокручивала в мозгу, как будет отвозить Артура домой на роскошном ярко-алом «рено», но только в ее видениях за рулем машины сидела она, Марго, а не эта омерзительная блондинка. И почему длинноногая красотка так внимательно оглядывалась по сторонам?