Страница 16 из 43
На всякий пожарный я решил зайти в лавку, чтобы уточнить, не проживает ли кто на втором этаже. Жизнерадостный круглолицый продавец, он же - владелец всего заведения по имени Жозеф Струа просветил меня: на втором этаже располагался маленький мясной цех.
- Всю продукцию мы делаем сами. Если вы хотя бы один-единственный раз попробуете наши сардельки или, к примеру, говяжий рулет, то, уверяю вас, больше не захотите покупать ничего подобного в другом магазинчике и, тем более, боже упаси, в гипермаркете! - весело подмигнул мне розовощекий мясник. - У нас - семейное производство Струа, я и два моих сына работаем в тесной связке: сыновья выращивает свиней, овец и коров в симпатичной деревушке Полье под Парижем, я продаю мясо, а на пару с Кристофом, моим старшим сыном, на втором этаже этого здания мы производим всевозможную продукцию - колбасу, сервелат, рулеты... Всего тридцать три наименования. Все наши изделия потрясающе вкусные, и долго не залеживаются. Да вы сами только попробуйте!
Я как мог отбивался, но, в конце концов, пришлось прикупить, дабы не обидеть славного человека, пару говяжьих сарделек. И вот тут мне неожиданно повезло: поделившись своей проблемой, я рассказал, что мне никак не удается найти молодого человека по имени Франсуа Шюни, который вместо своего домашнего, оставил этот самый адрес - улица Солей, шестнадцать.
Внимательно выслушав меня, славный Жозеф немедленно помрачнел и выразительно вздохнул.
- Франсуа Шюни? - он поправил свои круглые очки. - Бог мой, вам повезло: этот бездельник мне известен. Увы! Это муженек моей дочери Иветты. Угораздило непослушную девчонку влюбиться в шалопая и настоять на браке. Вся свадьба вылилась для нас в кругленькую сумму, при том жених не внес ни цента - вроде как из небогатой семьи. Мы предложили ему работать вместе с нами, но он отказался, скроив такую презрительную мину, как будто мы какие-нибудь чернорабочие! При том парень лопает наше мясо во всех видах с очень, скажу я вам, неплохим аппетитом! Но у него чистенькая работа - бухгалтер в какой-то там конторе. Он очень гордится своим местом и смотрит на нас свысока.
Еще пятнадцать минут, и мне удалось выспросить у разговорчивого мясника адресок, по которому проживали его дочь с бухгалтером-чистоплюем, смиренно выслушав возмущенный монолог о подобных парнях, не способных не то что свинью откормить, но даже и гуся забить. После этого мы с довольным видом пожали друг другу руки и расстались добрыми приятелями.
Итак, мои маленькие открытия продолжались. Сначала стало известно, что Франсуа Шюни, которого Селин назвала своим парнем, давно и благополучно женат; теперь к этому добавился еще один факт: он женат на девушке из вполне состоятельной семьи. Коню понятно: вряд ли расчетливый бухгалтер пожертвует милейшей Иветтой ради девицы, отсидевший срок за соучастие в ограблении. Стало быть, парень не заинтересован в том, чтобы о его мимолетном флирте стало известно родной женушке. Вывод: надо действовать крайне аккуратно.
Покатавшись по тому же микрорайону еще в течение нескольких минут, в конце концов я припарковался перед вполне солидным двухэтажным особнячком, хозяевами которого, судя по металлической табличке на почтовом ящике у дверей, были Иветта и Франсуа Шюни.
Не успел я, оправив галстук, нажать на кнопку звонка, как дверь неожиданно распахнулась, и мне навстречу кинулся, как Матросов на амбразуру, бледный и словно бы даже слегка осунувшийся Франсуа Шюни.
- Мсье Муар, прошу вас, вернитесь к вашей машине! - требовательно выкрикнул он, одновременно так сморщив лицо, словно вот-вот расплачется навзрыд. - Пожалуйста, подождите меня в кафе "У Розы", оно в самом конце этой улицы, я присоединюсь к вам через пару минут... Прошу вас, пожалуйста!..
Он пару раз отчаянно взмахнул руками и тут же кинулся назад, в дом, с треском захлопнув за собой дверь. Мне только и оставалось, что смиренно вернуться к машине и, в точности следуя инструкциям бухгалтера, проехать в самый конец улицы, припарковавшись перед крошечным кафе "У Розы".
Я вылез из машины, зашел в пустое кафе и уселся за столик у окна, заказав чашечку кофе у сонной девушки, выглянувшей на звон колокольчика из-за двери в глубине кафе и там же исчезнувшей, оставив передо мной мой заказ. Теперь мне оставалось лишь ждать, уповая на то, что бухгалтер не обманет.
Он появился ровно через пятнадцать минут - запыхавшийся, раскрасневшийся и взъерошенный, плюхнулся за столик напротив меня, глядя тревожными глазами падшего ангела.
- Ради бога, извините меня, сейчас я вам все объясню!
В его голосе вибрировали отчаянные нотки.
- Дело в том, что моя супруга должна вот-вот вернуться домой - она занимается на курсах дизайнеров. Должен вам сказать, что она меня очень любит и... И ревнует! Вчера я вернулся с работы раньше, потому что вы меня любезно отпустили, но вот моя славная Иветта не поверила, что я отвратительно себя чувствую, начала задавать разные подозрительные вопросы. Она сказала, что если мне так плохо, то нужно вызвать врача. А я не люблю иметь дело с медиками! Предпочитаю отлежаться дома. Мы с Иветтой по этому поводу даже немного повздорили. И вот представьте, что было бы, если бы она, вернувшись с работы, застала у нас дома моего начальника! Что бы вы ни сказали, она была бы уверена, что...
Он неожиданно сбился, покраснел еще сильнее и бросил на меня вконец перепуганный взгляд.
- Послушайте, а зачем вы на самом деле ко мне приехали? Ведь я... Надеюсь, ничего не случилось?
Я едва не фыркнул. Славный Франсуа едва не проболтался: "Ведь я...". Интересно, не хотел ли парень сказать, что ведь он намеренно оставил в офисе "Садов" не верный адрес? А я все-таки его нашел, и не зря: вполне очевидно, что он ни грамма не болен, и это поняла даже любящая супруга. Зачем в таком случае ему вдруг потребовалось отпроситься с работы через день после тройного убийства? Плюс ко всему - неблагополучная Селин, представившаяся его подругой, а также вполне благополучная и ревнивая супруга из состоятельной семьи. Немаловажный нюанс: Селин сказала, что он чего-то боится.
Между тем Франсуа Шюни не отрывал от меня тревожного взгляда. Я улыбнулся ленивой улыбкой сытого кота.
- Даже не знаю - можно ли назвать еще одну, четвертую, смерть "случаем"? Довожу до вашего сведения, что у стен нашего офиса сегодня рано утром был обнаружен труп девушки...
Бедняга, и без того не слишком румяный, в одно мгновенье стал белее мела, а в его глазах заплясала откровенная паника.
- Труп? То есть...
Тут он совсем растерялся, уставившись на меня как на источник тревожных сведений. Я кивнул.
- Так точно: труп.
Он облизал пересохшие губы.
- И кто эта девушка?
Пора было успокоить страдальца - ведь парень наверняка уже представлял себе труп Селин у офиса "Садов", заранее содрогаясь от ужаса последующих полицейских допросов.
- Эта девушка - медсестра клиники реабилитационного центра... Но, собственно, я пришел к вам немного по другому поводу. Дело в том, что вчера я был на концерте хора в соборе святого Петра...
Как только прозвучало слово "хор", мертвенно-бледный Франсуа мгновенно побагровел, едва не задохнувшись от новой волны самых бурных эмоций. Ну а я продолжал, как ни в чем ни бывало.
- После концерта ко мне подошла симпатичная мадмуазель по имени Селин Бошоле, которая, представившись, попросила меня передать вам пару слов. Вот, собственно, почему я и решил вас навестить.
Сказать по правде, на беднягу Франсуа в те минуты невозможно было смотреть без христианского сочувствия: он шумно дышал, нервно сжимал кисти рук в кулаки и, старательно отводя от меня взгляд тревожных глаз, упорно смотрел куда-то в сторону выхода из кафе.
А я все так же мирно улыбался, словно совершенно не понимал причин для подобной паники и намеренно молчал, ожидая, когда мой собеседник сам поинтересуется, что же конкретно желала передать ему Селин. В конце концов он крепко сжал кулаки и произнес слабым голосом: