Страница 12 из 43
Глава 8. Кровь из носа
В этот вечер мы с Андреем оказались одинаково голодны. Я - после всей катавасии дня с церковным хором под финиш, он - из-за многочасового допроса в полиции, напористых приставаний прессы на протяжении всего дня и последней новости относительно его театра "Луна" на "десерт".
- Попытайся представить себе тот дивный фарш, в который превратились мои мозги после этого бесконечного допроса! - почти блаженно откидываясь на спинку стула после дивного ростбифа с ананасами, проговорил он своим раскатистым баритоном. - Затем все эти дурацкие вопросы журналюг... Ну, а логическим завершением маразма бытия стал звоночек от директора реабилитационного центра: уважаемый мусье Бессон, с прискорбием спешу сообщить вам, что из-за ужасных убийств мы вынуждены закрыть ваш театр. Если после того как все успокоится и разъяснится будет возможность вновь его открыть, мы непременно дадим вам знать...
Он горько усмехнулся.
- "Непременно"! Разумеется, я пылко поблагодарил, заверил, что прекрасно понимаю его позицию и все в том же духе. Но, поверь мне на слово, мой добрый друг Ален: будь моя воля - прибил бы негодника, и это был бы четвертый труп от реабилитационного центра.
Официант принес нам порцию коньяка на пару с кофейником ароматного кофе. Теперь, ощущая сытость и полное довольство собою и собственной жизнью, я начал задавать интересующие меня вопросы.
- Осторожно, Андрей! Хватит с нас и трех трупов. Кстати сказать, я таки урвал минутку, чтобы прочитать пару сегодняшних газет. Знаешь, какая последняя, очень даже популярная, версия убийства? Убийца - русский режиссер Андре Бессон, который хотел отомстить малышу Нико за его вечные издевательские насмешки и, возможно, еще за что-то, что пока остается для всех тайной. Андре позвал парня на пару минут в сквер якобы для того, чтобы сделать эффектные кадры при лунном свете, а вместо фотосессии зарезал насмешника. Но тут ему немного не повезло: за "коллегой" втихаря последовали его приятели-"волхвы"... Пришлось прирезать их также - за компанию; при том за стариком Пьеро для этой цели даже пришлось устроить погоню...
Неторопливо произнося свой монолог, я наблюдал за лицом Андрея: при первых же словах моего рассказа парень выразительно вздернул бровь. Можно было поклясться, что он также читал вечерние газеты, но ничего кроме страшного раздражения фантазии журналистов у него не вызывали.
- И?..
Вздернув подбородок, он с насмешкой смотрел на меня. Я с миролюбивой улыбкой откинулся на спинку кресла.
- Что - "и"? Я хотел бы услышать твое мнение на счет этой версии.
В его усмешке появилась нотка злости.
- Меня сегодня раз сто спрашивали, зачем я таскал фотик на груди, а я раз двести объяснял, для чего: для того, чтобы делать снимки во время премьеры моего спектакля! По-моему, это очевидно. А вот то, что я предложил фотосессию малышу Нико - полная чушь! С какой стати я стал бы фотографировать парня в день премьеры, на ночь глядя, да в промозглом сквере? У меня было занятие поинтереснее - я давал интервью очаровательной журналистке.
Я не сводил взгляда с приятеля.
- А почему ты молчишь про свое "железное" алиби?
Он выразительно закатил глаза.
- Боже мой, да потому что мое железное алиби проржавело - представь себе, я совершенно забыл, что удалялся на пять минут в сортир из-за этого дурацкого кровотечения... Надеюсь, лично ты, Ален, не считаешь меня убийцей, прирезавшим трех волхвов?
Последний вопрос, который Андрей произнес с ноткой горечи, заставил меня покаянно вздохнуть: неужели я хоть на миг усомнился в своем приятеле? В самом деле, он вполне мог позабыть про то, что удалялся в туалет.
Я рассмеялся, принявшись разливать кофе по крошечным белоснежным наперсткам, а Андрей, точно с таким же облегчением рассмеявшись вслед за мной, умиротворенно взял в руки бутыль коньяка, придвинув к себе рюмки.
- Мой милый Ален, по моему глубокому убеждению, все убийцы - великие извращенцы. Из века в век христианство пытается отучить нас от жестокой охоты друг за другом, от древней войны за выживание. По сути, что есть убийство? Кража. Не ты дал жизнь, не тебе ее и отнимать! Бог дал, бог взял. И все-таки во все века есть личности, без стеснения берущие на себя роль Всевышнего, отнимая жизнь у собратьев своих и не чувствуя при том ни грамма стыда или жалости или, в конце концов, страха перед гневом божьим. На мой взгляд, все подобные личности - несчастные извращенцы. Так вот, лично я никогда не был извращенцем.
Разлив коньяк по рюмкам, он поднял свою, слегка прищурившись, любуясь золотистым оттенком напитка.
- Да, у меня действительно от всех восторженных эмоций того вечера пошла кровь из носа. Светлана сунула мне свой носовой платок, я промокнул нос, но кровь все капала, так что пришлось рвануть в сортир, чтобы хорошенько промыть нос холодной водой. Холодная вода - лучшее средство для остановки крови. Так как я страстно желал продолжить беседу с Катрин о том, как писал пьесу и как проходили все наши репетиции в "Луне", мне удалось достаточно быстро остановить кровотечение и привести себя в порядок, после чего я поспешил вернуться в холл, и наше интервью благополучно продолжилось.
- Комиссар сказал, что по показаниям журналистки, тебя не было как минимум двадцать минут, - не удержавшись, вставил я.
Андрей усмехнулся.
- Стало быть, ты успел пообщаться на эту тему с комиссаром. Что ж, отмечу: может, Катрин и засекала время, но лично мне показалось, что прошли считанные секунды. Я вернулся, и наш разговор продолжился, словно и не было никакой паузы... Между прочим, ты подал мне идею: сегодня непременно позвоню Катрин и поблагодарю ее за благополучно разрушенное алиби.
Он вновь усмехнулся и многозначительно поднял палец.
- Кстати, ты в курсе, что при малыше Нико не оказалось его телефона? А ведь у него был крутой ай-фон последней марки. Помнится, я еще поинтересовался, на какие шиши паршивец его приобрел. Парень только усмехнулся в ответ. Так что неизвестный извращенец-убийца, скорей всего, кроме всего прочего заимел от убийства недешевый телефон... Чин-чин!
- Существенный момент, - мы чокнулись, и я сделал согревающий глоток ароматного коньяка. - Стало быть, ты хочешь сказать, убийца не так глуп и получил от смерти Нико конкретную прибыль...
Андрей подмигнул.
- Это как минимум! Разумеется, наверняка были и другие, гораздо более важные причины для убийства.
- Интересно - какие?
- Точно! Я тоже хотел бы это знать. Кстати, могу поделиться с тобой одной страшной тайной, о которой знаю я один: примерно за неделю до премьеры мы с Нико получили угрожающие записки.
Андрей смотрел на меня с милейшей улыбкой, в то время как я уставился на него, что называется, разинув рот от изумления.
- Ты шутишь?
- Отнюдь. Только прошу тебя не орать "Почему ты не сообщил об этом полиции!". Я действительно предпочел умолчать о данном весьма существенном эпизоде, потому что на данный момент у меня нет ни единого доказательства, а на слово полиция мне вряд ли поверит.
Я перевел дух, кивнув.
- Допустим. А вот я поверю - колись, докладывай обо всем в подробностях.
Андрей задумчиво прищурился, откинувшись на спинку стула.
- Итак, как я уже сказал, где-то за неделю до премьеры я обнаружил угрожающую записку, написанную словно бы левой рукой - так все было криво и косо. Текст был простейший: "За свою насмешку над словом божьим заплатите смертью". Все! Записка была накарябана на узком длинном листке и как закладка вложена в мой рабочий блокнот, который я всегда оставлял в нашей репетиционной комнате в центре - в выдвижном ящике бюро.