Страница 8 из 10
– Они только деньги собирают, – закончила тетя Валя, имея в виду аптекарей. – В продаже только импортные лекарства, а наших дешевых давно след простыл.
– Успокойся, дорогая, – сказала тетя Мила, подавая соседке стакан с травяным чаем. – Выпей чайку, расслабься. И давай поговорим о чем-нибудь другом.
– О чем? – упавшим голосом спросила соседка и повернулась ко мне. – Женя, ты видела на соседнем подъезде объявление?
– Нет, а что?
У меня вообще нет привычки читать бумажки, развешенные на подъездах. Исключение – объявления в специальной рамочке, которые размещают на двери работники ТСЖ.
– Девушек в шоу набирают. Пишут, что возможен выезд за рубеж. – Тетя Валя посмотрела на меня испытующе. – Не хочешь попробовать себя в роли артистки?
– Что ты, Валюша! – оборвала ее тетя Мила. – Знаем мы, какое это шоу. Отвезут в турецкий бордель – и дело с концом. – Тетушка присела на краешек стула и поставила перед собой стакан с чаем. – Ты что, в девяностые на это не насмотрелась?
Тетя Валя замолкла и занялась чаем, но меня объявление заинтересовало. Разумеется, не потому, что я решила попробовать себя на артистическом поприще. Я продолжала думать о проблемах своего клиента. В такое «шоу» попасть – раз плюнуть, и глупые девчонки часто попадаются на эту удочку.
– Неужели такие объявления дают по сей день? – медленно проговорила я, ни к кому не обращаясь, но тетушка тут же отреагировала:
– Не вздумай ходить!
– Ты принимаешь меня за сумасшедшую? – спросила я с усмешкой.
– Нет. Но на всякий случай предупреждаю, – озабоченно сказала она. – И вообще, Женя, тебе на работу не пора?
Я посмотрела на часы и ужаснулась. Неужели за чаем прошло столько времени? Мне действительно пора было ехать к клиенту. Я молча встала из-за стола и пошла в свою комнату переодеваться.
Многоэтажка, в которой жили Кравцовы, выходила фасадом на Вольскую там, где улица делала поворот в сторону Волги. Этот дом был частью жилого комплекса, называемого в народе «Тещина роща». Такое прозвище комплекс получил из-за названий домов, входящих в его состав. «Березку» построили первой, изрядно урезав смету, заложенную в проект, из-за чего пострадала вся планировка дома. Председатель «Сосны» был менее алчным, и дом получился вполне сносным для проживания. В «Дубе» работы контролировали госорганы, и там жилье считалось элитным. По советским меркам, конечно.
Квартира Кравцова была в «Березке», чему я несказанно удивилась. Предприниматель, имеющий магазин на проспекте, мог позволить себе более комфортабельное жилье. Я решила при случае спросить его, чем обусловлен подобный выбор. Может, все деньги ушли на покупку магазина?
Припарковав «фольк» прямо на улице неподалеку от арки, соединяющей «Сосну» и «Березку», я вошла во двор. Двор, как и все старые дворы, был засажен деревьями. Летом, по-видимому, это место напоминало рай. Но сейчас дорожки у подъездов были мокрыми от дождя, листья на деревьях почти осыпались, и сквозь голые ветви проглядывали давно не ремонтированные лестницы у подъездов.
По одной из таких лестниц я поднялась и позвонила в домофон. Из динамика послышался робкий женский голос.
– Кто?
– Телохранитель, – ответила я.
– Кто-кто? – Видимо, обладательница голоса была не в курсе, что Кравцов пригласил меня.
– Алексей Викторович дома?
Динамик поперхнулся и замолк. Я позвонила снова. На этот раз трубку снял сам Кравцов.
– Кто там? – спросил он строго.
– Женя Охотникова, – сказала я, и дверь открылась, пропустив меня в подъезд.
Я вызвала лифт и поднялась на нужный этаж. Дверь в квартиру была отворена. На пороге нетерпеливо топтался предприниматель.
– Привет! – сказал он недовольным тоном. – Что так поздно?
Я посмотрела на часы. Было без трех минут девять.
– Вы сказали к девяти, – напомнила я.
– В девять я уже уезжаю. А сегодня хотел представить вас друг другу. Можно было и сообразить.
Он повернулся ко мне спиной и вошел в квартиру. Я последовала за ним. В прихожей появилась молодая женщина, и я онемела, глядя на ее красоту. Все фотографии супермоделей на обложках глянцевых журналов бледнели рядом с ней. У женщины были иссиня-черные густые волосы, ниспадавшие с плеч, и огромные ярко-синие глаза. Домашний халат, мягко окутывающий ее стройную фигуру, все же не мог скрыть идеальных пропорций. Я невольно засмотрелась.
– Женя, ты случайно не в теме? – с иронией спросил Кравцов.
Я отрицательно покачала головой.
– Это хорошо, – заметил предприниматель. – Знакомьтесь. Это моя жена Кристина, а это Женя, телохранитель, – сказал он, попеременно показывая рукой то на меня, то на супругу.
– Такая хрупкая? – спросила Кристина в свою очередь, оглядывая меня с головы до ног.
– Я хрупкая?!
Такого я еще ни от кого не слышала.
– По сравнению с их качками…
– Кристина! – строго сказал Алексей и выразительно посмотрел на жену. Та осеклась.
– Женя, проходите, не стесняйтесь. Сейчас мы с вами позавтракаем, потом пойдем на прогулку, – наигранно-весело сказала красавица и повела меня на кухню.
– Я уже завтракала, – попыталась протестовать я.
– У нас сегодня завтрак – просто объедение, – нахваливала Кристина. – Вы такого, наверное, еще не пробовали. А все он, – и Кристина кивнула в сторону уходящего мужа.
Кравцов тем временем взглянул на часы и вернулся, чтобы чмокнуть жену в щеку.
– Я поехал, – сказал он коротко и вышел из квартиры.
– Не задерживайся, – ответила ему Кристина и снова занялась мной. – Женя, садитесь.
Она пододвинула мне табуретку и почти насильно усадила за стол. Я поддалась ее напору и стала ждать того, чего никогда еще не пробовала. Кравцова начала накрывать на стол, но тут в одной из комнат заплакал ребенок, и она, попросив прощения, исчезла. Вернулась она минут через пять с годовалым малышом на руках.
– А вот и наш Антошка, – сказала она, целуя его в щечку. – Он проснулся и тоже требует завтрак. Ты будешь кушать? – спросила она сына.
Тот загулил и заулыбался, показывая мелкие зубки.
– Вот и славно, – заметила Кристина и усадила сына в высокий стульчик.
Потом она открыла баночку детского питания, выложила его в маленькую мисочку и дала сыну ложку. Тот взял ложку всей пятерней и зачерпнул пюре. Я невольно открыла рот, словно пытаясь помочь ребенку отправить содержимое ложки по адресу. Но Антошка не промахнулся. Он только немного измазал личико и, повернувшись к матери, что-то пролепетал.
– Правильно, ням-ням, – одобрила мать и вытерла ему лицо.
Антошка снова повернулся к столу и стал сосредоточенно работать ложкой. Тем временем Кристина сделала бутерброды, намазав хлеб сладкой горчицей и положив на него листья салата и ветчину из яркой баночки. Нельзя сказать, чтобы я никогда не пробовала бутерброды с ветчиной, но салат и сладкая горчица придали кушанью пикантный вкус. Мне понравилось, и я сказала об этом Кристине.
– Я же говорила, что вы такого еще не пробовали, – отвечала довольная Кристина. – А кофе я подам с вишенкой. Это тоже очень вкусно. Кстати, можно нам перейти на «ты»? А то как-то неловко.
– Конечно, можно, – улыбнулась я.
Общаться с Кристиной было легко – она еще не успела стать гламурной львицей и вела себя как самая обычная девушка.
Когда Антошка доел свое пюре, мать дала ему бутылочку с молоком и отнесла в комнату.
– Сейчас он попьет, и мы будем собираться гулять. Мне еще нужно зайти в супермаркет, купить кое-что из продуктов.
Кристина стала перечислять, что именно ей нужно купить, но тут раздался телефонный звонок. Кравцова взяла сотовый и приложила к уху.
– Алло! Кто? Нет! – сказала она твердо, отключила телефон и осторожно положила его на стол, словно опасаясь, что он ее укусит.
– Что-то случилось? Кто это был?
Я начала задавать те вопросы, которые положено задавать телохранителю в подобной ситуации, но Кристина только трясла головой. На глазах у нее появились слезы.