Страница 10 из 36
- За исключением его святейшества, каждый может ошибиться! - назидательно проговорил настоятель. - Нельзя беспокоить святых отцов всякими пустяками. Рукопись может быть не настоящей. Не откажите сказать ваше мнение. Я не останусь в долгу.
- Не останетесь? - улыбнулся Фернан. - Это меня искренне радует. Десяток таких консультаций, и мне, может быть, всё-таки удастся попасть в рай. Как вы полагаете? Но я честный человек, господин Филипп. И не хочу брать деньги даром. Сегодня же пошлю телеграмму своим бывшим коллегам в Париж. Там есть большие знатоки манускриптов. Кто-нибудь не замедлит явиться и подтвердить мои слова. Гонорар мы разделим поровну...
Маленькие глазки отца Филиппа в беспокойстве забегали по сторонам:
- Я рассчитывал на вашу скромность, господин Гизе. Неужели вы способны разгласить чужую тайну?
"Всё идет прекрасно!" - сказал себе Фернан. А вслух произнёс:
- Разумеется, не способен. Но я должен быть абсолютно уверен, что не введу вас в заблуждение. Раз вы не хотите вмешивать в дело третьих лиц, я должен подробнее ознакомиться со всеми фактами, касающимися рукописи. Прежде всего мне совершенно необходимо выяснить, откуда она взялась!
Помедлив минуту, отец Филипп произнес:
- Мне принёс ее в уплату за козу Халид эль-Акбар.
- Что за коза, что за Халид, чёрт возьми?
Настоятель укоризненно покачал головой, услышав такое выражение. Однако пояснил:
- Халид - это мальчик, пастух. А козу звали Жозефина. Он её потерял...
- Чёрт с ней, с козой! - нетерпеливо вскричал Фернан. - Меня интересует не коза, а рукопись. Откуда ваш пастух её взял?
- Говорит, что в пещере, - терпеливо ответил отец Филипп.
- Чепуха! Сущая чепуха! - равнодушно отозвался Фернан. - Украл где-нибудь. А ну, давайте-ка сюда этого обманщика!
- Напрасно хулите невиновного, - строго промолвил настоятель. - Я сам видел эту пещеру. И сосуд, в котором хранилась кожа...
Он приоткрыл дверь и крикнул:
- Халида сюда! Быстро!..
Через час в комнату вошел худой мальчишка в облезлом, потерявшем цвет халате и грубых стоптанных башмаках. На опалённом дочерна лице выделялись только голубоватые белки глаз да белые зубы. Он остановился у стола с шапкой в руках и молча исподлобья поглядывал то на отца Филиппа, то на Фернана.
- Повтори при господине Гизе, как ты потерял Жозефину! - приказал отец Филипп.
Виноватым голосом, не поднимая глаз и запинаясь, Халид рассказал, как было дело. О пропавшей козе, о пещере, о кувшинах, о старой коже, которая лежит сейчас на столе у господина настоятеля. И о том, что если коза стоит намного дороже, чем кожа, то он, Халид, может не застать в живых дедушку Джафара...
О медной гире Халид решил пока не говорить. Если хозяин и этот господин скажут, что кожа со значками стоит меньше, чем Жозефина, тогда можно будет принести и гирю.
Фернан молча слушал сбивчивый рассказ Халида, недоверчиво покачивая головой.
- Вот Фома неверный! - воскликнул отец Филипп. - Хотите убедиться? Пожалуйста. Сейчас же велю приготовить еду, и отправимся к пещере!
Фернан посмотрел на мальчика. Тот проглотил слюну.
- О времени поездки договоримся позже. А вот насчёт еды прикажите. Только не для меня, а для этого парня. Ему она, кажется, не помешает.
Отец Филипп усмехнулся и перекрестил Халида.
- Иди, сын мой, скажи Христофору, что я велел дать тебе хлеба...
- Вы довольны? - снова усмехнулся отец Филипп, поворачиваясь к гостю, да так и застыл на месте: Фернан извлекал из кармана маленький фотоаппарат.
Настоятель рванулся к рукописи. Но Фернан успел щёлкнуть затвором и, пряча аппарат в карман, спокойно сказал:
- Отличный кадр. Настоятель монастыря Святого Гильома растопыренными руками защищает кожаный свиток. Даже буквы видны...
Отец Филипп схватил кожу, сунул её в сейф, захлопнул стальную дверцу и срывающимся голосом крикнул:
- Как это понимать?.. Священные законы гостеприимства...
- Садитесь и слушайте, - жестко отрезал Фернан. - Поговорим как мужчина с мужчиной. Во-первых, мне приятно сообщить вам, что рукопись настоящая. Её примерная цена - двести тысяч долларов. Во-вторых, по справедливости она принадлежит не вам, а Халиду...
- Пусть докажет! - крикнул настоятель. - Пусть докажет! Рукопись лежит в моём сейфе! Она - моя!
- А как же заповедь "не укради"? - мирно спросил Фернан.
- Вы мне больше не нужны, - так же мирно произнёс внезапно успокоившийся отец Филипп. - Сколько я вам должен за консультацию?
- Помилуйте, какие пустяки, - улыбнулся Фернан. - Лучше я, с вашего разрешения, пошлю эту фотографию в канцелярию его святейшества.
- С моего разрешения? - прошептал мгновенно побелевший отец Филипп, тяжело опускаясь на стул.
- С разрешения или без разрешения - это, согласитесь, уже детали.
- Вы не ученый, а обыкновенный вымогатель! Гангстер!
- Зачем так грубо? - снова улыбнулся Фернан. - Я же не покушаюсь на ваше имущество.
- Этот голодранец не получит ни цента!
- И вы тоже. Центы получит канцелярия его святейшества. Если, конечно, захочет реализовать манускрипт, который вы доставите в Рим на следующий день после того, как там получат мою фотографию.
- Что вы хотите? - прошипел настоятель.
- Немногого. Вы вынимаете свиток из сейфа и разворачиваете рукопись на этом столе. Затем я прокручиваю плёнку до четырех последних кадров и фотографирую свиток с обеих сторон. Затем начало пленки - с вашим изображением - засвечивается, отрезается и передаётся в ваше полное распоряжение.
Отец Филипп настороженно смотрел прямо в рот Фернану.
- Кажется, вы начинаете понимать, - отметил Фернан. - Это приятно. Вместе с плёнкой я передаю вам расписку в том, что сфотографировал ваш документ и обязуюсь возместить вам любой материальный ущерб в случае опубликования этих фотографий без вашего ведома - до тех пор, пока вы не продадите рукопись.
Все ясно? В случае, если я обнародую фотографии рукописи, вы сможете сделать меня нищим и посадить в долговую тюрьму. Но как только вы продадите свиток, мы сразу же перестанем зависеть один от другого. Вы сможете приобрести на двести тысяч долларов акций любой компании, а я смогу сообщить ученым любопытнейший древний текст...
- Вы уверены, что эта кожа стоит двести тысяч? - деловым тоном прервал его отец Филипп.
Фернан махнул рукой:
- Плюс-минус тысяча! Запишите название фирмы, которая выпишет вам чек немедленно. "Рене Блез лимитед", Лион, Рю Дарваль, шестьдесят восемь... Но погодите, отец Филипп! Я еще не всё сказал. Справедливость требует, чтобы у нас с вами всего было поровну. У вас плёнка - у меня плёнка. У вас расписка у меня расписка... Не понимаете, о чём идет речь? О расписке дедушки Джафара! О свободе Халида!..
Через час всё было закончено. Настоятель монастыря Святого Гильома разобрался в цифрах на катушке Фернанова фотоаппарата и понял, что его не обманут. Рукопись сфотографировали - дважды с каждой стороны. Остальную плёнку тут же засветили. Фернан написал расписку. Отец Филипп, явно знавший толк в юридических премудростях, придирчиво перечитал её несколько раз и спрятал в сейф, выдав в обмен "контракт" Халида.
- Вот теперь, - сказал на прощание Фернан, - я с удовольствием отведал бы бургундского!
- Какое может быть бургундское в святой обители? - развел руками отец Филипп.
Глава четвертая
ХРИСТОС И ПОЛИЦЕЙСКИЕ
Сжав ладонями худые щёки, Халид смотрел, как корчится в огне и превращается в дым страшная бумага, подписанная дедушкой Джафаром. В чёрных глазах мальчика блестели слёзы.
- Вот и все! - весело сказал Фернан, поднеся пепельницу к окну и сдунув с неё щепоть серого пепла. - Вот и всё! - повторил он. - И хватит печалиться. Скоро увидишь дедушку!
Мальчик схватил большую руку Фернана и прижался к ней лбом. А когда поднял голову, в его глазах уже не было слёз.
- Я думал, что бог обманул меня, - серьёзно промолвил Халид. - Я просил денег, а он дал мне старую кожу. Но бог всемогущ. Он сделал так, что старая кожа стала дороже денег. Как мне отблагодарить его?