Страница 26 из 29
Идея необходимости регулярно рассказывать о них, создать особую редакцию программ, освещающую жизнь и проблемы всех национальностей, витала в воздухе. И мы с режиссером Мариной Федоровной Дмитриевой, имеющей опыт работы на Чувашском национальном телевидении, взялись за создание такой редакции.
Председатель Телерадиокомитета одобрил идею. После долгих поисков названия, приняли "Мы - россияне". С интересом и удовольствием, ухватившись за новое направление, стали регулярно, раз в две недели. выходить с новыми программами.
Ослабление идеологического пресса способствовало пробуждению политической активности у жителей области. В Куйбышеве и в райцентрах начали возникать национально-культурные и просветительские центры, объединения. Они обращались к своей истории и культуре. Началось совсем необычное или забытое в нашей стране, - у людей проснулась инициатива. Не по команде "сверху", а по зову крови, сердца, люди начали объединяться, возрождать национальные народные и религиозные праздники, создавать фольклорные музыкальные ансамбли, изучать историю своего народа и язык, который в городах многие забыли.
Программа "Мы - россияне" помогла открыть десятки талантливых поэтов, художников и певцов из глубинки. Областной Дом народного творчества, к этому времени, влачивший жалкое состояние, был благодарен нашей программе и помогал в выборе участников передач.
С помощью ПТС - передвижной телевизионной станции редакция выезжала записывать программы в отдаленные уголки области, где сохранились компактные поселения чувашей, мордвы, поволжских немцев, украинских переселенцев и других народов. В селах и деревеньках сохранились обычаи и родной язык, народные промыслы. Что показывать и рассказывать телезрителям, хватало с избытком.
Новая программа вызвала огромный интерес у профессиональных историков и филологов, привлекла к экранам новых телезрителей, которым надоели политические передачи, заполнявшие в те дни все каналы.
Участвуя в подготовке программ, волей - не волей я узнавал для себя много нового о людях, национальностями которых еще недавно не интересовался. В поисках тем и героев передач, нам помогали, начавшие создаваться при национальных центрах, газеты. Татарская "Туган тел", еврейская "Тарбут" ("Культура"), русская - "Благость". Мы сотрудничали с коллегами из недавно организовавшейся редакции многонационального радио вещания, одной из дюжины, вновь созданных коммерческих радиостанций, "Радио - 7", безвозмездно предоставившей свой эфир программам на языках народов Поволжья. Так, в Самаре родилось единственное в мире радио, вещающее на одиннадцати языках: русском, татарском, чувашском, эрзянском, польском, немецком, идиш и иврит, украинском, армянском, грузинском, белорусском. На этих языках зазвучали областные и городские новости, ежедневно выходили репортажи из губернской и Самарской городской Дум, включались концерты и литературные программы.
Среди новых тем, программа "Мы - россияне", начала освещать деятельность многочисленных религиозных конфессий, тему, на которую в советское время существовало табу. Перестроечная власть вернула религиозным конфессиям их храмы, освободила здания, занятые в эпоху государственного атеизма под всевозможные службы и складские помещения. Воодушевлённые открывающими возможностями, люди активно включились в восстановление храмов, их капитального ремонта. Закрытую в 30 -х годах лютеранскую кирху, превращенную в мастерские художников, возвратили вновь образовавшейся самарской лютеранской общине. Католический собор, в котором при советской власти располагался краеведческий музей, вернули наследникам поляков, сосланным в Самару, после подавления польского восстания в 1863 году, построившим этот собор. Еврейская община добилась возвращения здания синагоги, где в советское время работал хлебозавод. Православным вернули их храмы. Исламисты открыли несколько временных мечетей и приступили к постройке самой большой в Европе, на то время, мечети. С экрана телевизора стали выступать священнослужители РПЦ, пасторы и ксендзы, раввины и муллы.
Рассказать о себе правду, с экрана областного телевидения, получила возможность единственная, действовавшая в Куйбышеве полуподпольно и в советское время, протестантская религиозная конфессия евангельских христиан баптистов. Коммунистические пропагандисты пугали ею православных верующих и атеистов, баптисты мол пьют кровь младенцев, другими страшилками. Пресвитеру самарских евангельских христиан баптистов Виктору Рягузову, позволили вести с экрана библейский курс. Раньше, чем Центральное ТВ организовало подобный цикл проповедей, протестанта с мировым именем, доктора Роберта Шуллера. Каждую новую встречу с В. Рягузовым с нетерпением ждали атеисты и православные, приверженцы других конфессий. Он знакомил с Библией. Несколько поколений россиян прожили жизнь, ничего не зная о Боге. Библия находилась под запретом, за чтение ее увольняли с работы, наказывали. А библейские пророки всегда чтились большинством религий мира, в том числе исламистами.
Черный октябрь 1993 года
Победа над ГКЧП, сыграла решающую роль в последующем движении страны к рыночной экономике, современным политическим и хозяйственным методам управления, но не все готовы считать эту победу точкой отсчета свободной России. И два с лишним десятилетия спустя, политики и экономисты не определи, какова экономика страны сегодня, какой строй в России в ХХI веке - капиталистический, федеративное государство с президентской формой правления, или возвращение к диктатуре одной партии. Условно, по-прежнему называют - "дикий капитализм", рожденный во времена М.С.Горбачева - Б.Н. Ельцина, он и сегодня определяет жизнь населения Российской Федерации.
После августовского путча, весь 1992 - й, а, за ним и 1993 год, политическая жизнь в стране продолжала бурлить. Радикальная экономическая реформа, проводившаяся правительством, началась с либерализации цен. Тем временем, Конституционный кризис продолжался. Руслан Хасбулатов, возглавлявший Верховный Совет России, причиной его считал провал экономических реформ Б.Н.Ельцина.
С распадом СССР, нарушились производственные связи между предприятиями страны, а с ними полностью разрушилась экономика. Только не популярная "шоковая терапия", с отменой государственного контроля над ценами, могла решить проблему наполнения страны товарами, дефицит которых распространился на все стороны жизни.
Решился на неё тогдашний председатель Совета Министров Егор Гайдар. Результаты либерализации цен сказались сразу. Рынок начал наполняться импортными потребительскими товарами. Правда, приобрести их мало кто имел возможность. Цены взлетели в несколько раз. К примеру, при среднестатистической зарплате в 400 рублей, десяток яиц стоил 70 рублей. Многие предприятия перешли на бартер и не выплачивали зарплаты. Практически, ежедневно увеличивались розничные цены на продукты питания, сигареты. Уровень жизни населения продолжал падать. К осени 1992 года гиперинфляция достигла пика.
Провинциальная пресса в те дни довольствовалась скудными сообщениями информационных агентств. Другой информации жители провинции не имели. Куйбышевское телевидение, где я продолжал работать, старалось больше рассказывать о событиях в области, не касаясь политики, не давать оценок происходящему в Москве.
Не вспомнить события "черных дней" октября 1993 года в Москве, непосредственным свидетелем которых я не был, будет неправильно. Каждый миг, не занятый работой, я внимательно следил по всем источникам информации за новостями из Москвы. Читателям моих Мемуаров, думаю, следует дать хронику событий тех дней, опираясь на факты из официальных правительственных газет, статей "Независимой газеты", "Московского Комсомольца", книги Валерия Шевченко "Забытые жертвы октября 1993 года", (Тула. 2010); и других источников.