Страница 11 из 20
В этом он тоже не похож на моего мужа. Я знаю, что Мартин никогда не посмотрит на другую женщину. По крайней мере пока мы с ним вместе. В этом большое преимущество быть парой менталисту — они прикипают к своим партнерам. И оттого так отчаянно стремятся привязать к себе любыми способами тех, кого полюбили. Иногда это приводит к катастрофе, как это было с тетушкой Адель. Но мне с моим менталистом повезло. Инстинкты собственника у него если и не блокировались полностью, то хоть как-то уравновешивались свойственной Мартину рассудительностью. Которая и подсказывала ему, что если он слишком сильно закрутит гайки, то, когда я сорвусь с «крепления», мало никому не покажется. И в этом была суть наших отношений — всегда осторожное, аккуратное прощупывание границ друг друга, а где-то и проверка на прочность.
И сейчас рядом с Петером, пусть и болезненно-уставшим, я поняла, что даже мой любимый муж не сможет заменить мне общение с другом. Во всяком случае, обсуждать с Мартином свои наряды или выслушивать от него критику я точно не была готова. А вот Петеру прощалось гораздо больше.
— Когда ты вернешься к работе? — поинтересовалась, устраиваясь на подоконнике между двумя горшками с петуниями.
— К какой? — кисло спросил Петер. — В СБ точно делать нечего, в департамент магии мне и самому не хочется.
— Ты можешь вернуться в военное министерство. Ты замечательный оружейник, — напомнила я.
— В министерство? После всего…
— Ты же ладишь со Стефаном Ланге. Он будет рад тебя видеть среди своих артефакторов.
— Так и представляю его самодовольство, когда он станет моим боссом, — проворчал барон Шефнер. — Но я подумаю, честно.
— И свадьбу больше не откладывай. Ты же знаешь, как это важно для Марты.
Петер закатил глаза.
— Вот уж не ожидал твоего участия в женском заговоре. Или это на тебя новый статус так влияет? Кстати, как тебе в роли замужней дамы?
Скинув туфли, поджала под себя ноги. Задумчиво повела плечами.
— Не знаю. Иначе, чем я думала. Спокойнее. Легче. Хоть без ссор и не обходится.
— Удивительно, что ты вообще способна ужиться в одном доме с этим невыносимым человеком.
Петер пошарил под своей кроватью и вытащил на свет уже початую бутылку.
— Вишневая наливка тетушки. Отметим начало твоей взрослой жизни?
— Мартин будет ругаться, если я приду выпившая, — призналась, вздохнув.
— Значит, со взрослой жизнью я несколько поторопился, — заметил артефактор, щедро плеснув наливки в кофейную чашечку, пылившуюся до этого на полу.
— Брак — это ответственность, взаимные уступки и… Ладно, наливай. Но только совсем немного.
Из комнаты я выходила в самом благодушном настроении. И слегка придерживаясь за стеночку. Тетушка Адель и Рихтер встретили мое появление с каменными лицами, что показалось мне невероятно забавным, и я не удержалась от глупого смешка.
— Иди проверь Петера, Корбин. А я пока Софи постараюсь напоить кофе, — вздохнула фрау Ратцингер. — И ведь знает малец, как плохо его подруга переносит алкоголь. Стоит вспомнить свадьбу…
— Я вела себя очень прилично! — нахмурилась. Посторонилась, пропуская Рихтера, и еле удержалась от того, чтобы не дернуть его за хвостик светлых волос, доходящий уже до лопаток. — Наставник, давайте я вас постригу? А то что вы вечно лохматый ходите?
— Вот на свадьбе ты тоже это предлагала. И весьма кровожадно хваталась за нож для торта. Причем торт еще не принесли! — ответил Рихтер, прибавив шагу.
Я попыталась элегантно усесться на диванчик. Получилось так себе.
— Какие же мужчины бывают нытики! — доверительно поделилась я с тетушкой. — О чем вы с ним говорили?
— О всякой ерунде, — отмахнулась она от вопроса. — Не стоит тебе пить. И надеюсь, ты больше не куришь. Некоторые целители считают, что это может плохо повлиять на неродившееся дитя.
Я аж протрезвела. Не глядя отпила остывший чай из чашки Рихтера и тогда уже переспросила:
— Какое дитя?
Тетушка понизила голос:
— Ты теперь замужем, так что должна понимать, что можешь быть уже в положении.
— Это точно исключено. Я предприняла все необходимые меры.
И тут же вспомнила, что Мартин просил не обсуждать эту тему с его тетей. А если и сделаю подобную глупость, то ни в коем случае с ней не спорить. Пожилая менталистка уже несколько лет грезила желанием понянчить на руках маленьких Шефнеров.
— Что? — нахмурилась тетушка. — Только не говори, что ты используешь артефакты для того, чтобы не забеременеть!
— Нет, конечно, лишь таблетки от надежного целителя. Никаких побочных эффектов за полгода не обнаружилось… Ой!
— Да я и не сомневалась, что вы не будете дожидаться свадьбы, — фыркнула она. — Но ты уже две недели фрау Шефнер. Зачем тебе эти таблетки сейчас, милая?
Еще один совет мужа — если что, сваливать все на него.
— Мартин решил, что нам стоит немного подождать, пока в Грейдоре станет чуть спокойнее и у него поубавится работы.
— Этого никогда не случится, Софи, — расстроенно покачала головой тетушка. — Всегда будут какие-то препятствия… и отговорки. Но дети — это большое счастье, пойми. Не лишай себя материнства из-за своих страхов или амбиций.
Я не ждала, что менталистка поймет или поддержит меня, но испытала разочарование, так что просто промолчала, сделав вид, что меня больше интересует бисквитное печенье, которое принесли вместе с кофе.
Появление Рихтера я встретила с облегчением. И язвить не стала, когда почувствовала, что от него тоже пахнет наливкой.
— Мне пора, тетушка. Хотелось бы вернуться домой раньше Мартина.
— Твой муж приходит домой так поздно? — возмутилась она, глядя на часы.
— Я же говорю, у него много работы.
Рихтер проводил меня до машины, а сам решил прогуляться до дома пешком.
— Мастер! — окликнула я его из окна автомобиля, пока он не успел далеко уйти. — Так о чем вы хотели поговорить со мной?
Алхимик вернулся. Склонился, опираясь на блестящую крышу моего пузатика.
— О возобновлении твоих уроков. Точнее, о настоящем их начале. Я заметил, что связь между нами несколько стабилизировалась. Тебе ведь теперь стало гораздо легче работать с большим количеством силы?
— И чему вы хотите меня учить?
— Древним заклинаниям, — пряча хитрющую улыбку в уголках губ, ответил Рихтер. — И еще немного управлению погодой. Кто знает, может, тебе и это удастся?
Легко щелкнув меня по кончику носа, он развернулся и, насвистывая, удалился. Я задумчиво потерла пострадавший нос. Вот умеет же он заинтересовать!
Оказаться дома раньше мужа не удалось. Он уже сидел у разожженного камина, грустно разглядывая висевший над ним фотографический портрет. Мы сделали его за пару дней до свадьбы, а потом я лично повесила рамку на самое видное место. На фотографии Мартин выглядел ужасно важным, а я казалась весьма миленькой, хоть и немного испуганной. Не потому, что боялась фотографироваться: просто Мартин пообещал, что если я буду мешать фотографу работать, выспрашивая его об аппаратуре, то мы тут же уйдем домой.
— Приехала наконец… — тоскливо вздохнул Мартин. — Ночью, пьяная…
Как он определил это с такого расстояния?
— И не пьяная, а чуть-чуть выпившая.
— А я-то надеялся, что хоть однажды моя дорогая жена встретит меня так, как полагается встречать усталого мужа с работы. У дверей, с улыбкой на лице, с обещанием поцелуя…
— Я же встречала, — попыталась оправдаться. — Три дня назад, помнишь? Еще и поцеловала!
— Тогда от тебя пахло машинным маслом. Ты даже испачканные перчатки не сняла, прежде чем хвататься за новый костюм любимого супруга.
— Не нужно быть таким капризным.
Поцеловав мужа и уже не боясь, что он почует запах алкоголя, уселась к нему на колени. Он обвил меня руками и уткнулся лбом в плечо.
— А теперь от тебя пахнет дождем, — тихо произнес.
— На улице был дождь, но я под него так и не попала.
— Мне не нравится. От тебя должно пахнуть домом и мной. А не дождем.