Страница 44 из 61
Глава десятая
НА СВЯЩЕННОЙ ГОРЕ КРОМА
- Но почему они берут в плен моих соплеменников? - требовательно спросил Конан маленького волшебника, шагавшего с ним бок о бок по снегу.
- Тот, кто готовит великое волшебство, собирается произнести страшное заклинание, - ответил Ча. - Возможно, ему потребуется для этого огромное жертвоприношение.
- Так, как это делают ваны? - спросил Куланн. - Они покупают благосклонность своего Имира, принося ему жертвы в святых рощах...
- Может, и так, - сказал Ча. - Но я думаю, что за этим стоит нечто большее. Тут дело не просто в милости какого-то Божества. Земля, небо, звезды, планеты - все нынче перемешалось, все утратило порядок и строй. Стали возможны заклинания, не имевшие силы в течение тысяч лет...
- Мне это не по мозгам! - проворчал Конан. - Но ведь и ты, кажется, говорил, что не больно-то понимаешь?..
- Смертному человеку ничего не дано знать наверняка, - охотно согласился Ча. - Все иллюзия. Как говорил Правитель Ли...
- Хватит с меня твоих восточных завихрений! - рявкнул Конан. - С этого момента, если не можешь предложить ничего дельного, держи-ка лучше свои соображения при себе!.. Лучше предупреди вовремя, нет ли какой колдовской опасности впереди. А об остальном мы уж как-нибудь и без тебя позаботимся...
- Твоя моя не доверяй? - Кхитаец снова перешел на ломаный жаргон.
- Люди, заявляющие, что летали на драконах, мне обычно доверия не внушают, - сказал Конан.
Они продолжали карабкаться вверх, хватая ртами разреженный воздух высокогорья. Однако от Конана не укрылось: чем выше они поднимались, тем меньше снега делалось на земле, а воздух становился ощутимо теплее. Потом он заметил, что у его спутников при дыхании перестал идти пар изо рта.
- Теплее делается, - заметил Конан.
- Значит, даже северный варвар способен кое-что ощутить, - хихикнул Ча. Моя - хороший учитель! Уже успела кое-чему твоя научить!
Конан нежно погладил рукоять меча и поинтересовался:
- А от разрубленного черепа твои амулеты помогают, паршивый ты кхитаеза?..
- Я же и говорю - варвар, - пробормотал Ча. - На все у него один-единственный довод.
- Которого, - ответил Конан, - в большинстве случаев вполне хватает...
- Неужели все кхитайцы такие же болтливые, как этот?.. - спросил Куланн.
- Да наверное, - предположил Конан. - У людей, живущих в городах, обычно другого дела нет, кроме как чесать языком...
- У нас, у кхитайцев, по крайней мере есть возможность поговорить с умными людьми, - сказал Ча. - И о вещах, достойных обсуждения. Вот вам, киммерийцам, о чем беседовать? О коровах? О снеге? Потому вы такие и молчаливые. Зато мы, кхитайцы...
Конан вдруг резко взмахнул рукой и зашипел, призывая к молчанию. Все трое замерли, напряженно вслушиваясь. Впереди по-прежнему было мало что видно, кроме зловещего свечения в небе, но зато начали доноситься звуки. Жуткие это были звуки. Хриплое пение. Пронзительные вопли. И низкий, ритмичный, глухой гром барабанов...
- Точно души проклятые жалуются... - пробормотал Куланн.
- Может, именно это вы и слышите, - заметил Ча.
- Пока поближе не подберемся, не выясним, - сказал Конан.
Они стали снова красться вперед - с удвоенной осторожностью, стараясь держаться под прикрытием камней и производить шума не больше, чем их собственные тени, скользившие по камням. Конан был приятно удивлен, заметив, что Ча двигался с той же бесшумной легкостью, что и они с Куланном, и для этого ему, кажется, даже к магии прибегать не пришлось. Росточком кхитаец был не больше двенадцатилетнего мальчишки-киммерийца, к тому же он находился в чужой для себя стране и шел навстречу неведомой, но явно смертоносной опасности... однако не было заметно, чтобы он испытывал страх.
Видимо, примерно это же почувствовал и Куланн. Юноша подобрался поближе к Конану и шепнул:
- А знаешь, по-моему, некоторые из цивилизованных народов совсем не так мягкотелы, как мне рассказывали...
Конан ничего говорить не стал, только согласно кивнул.
Джаганат рассматривал мертвое тело, лежавшее на мерзлой земле. Тело принадлежало очень молодому мужчине, почти мальчику. Лицо, так и не успевшее обрасти бородой, застыло в зверином оскале ярости и ненависти. Черные волосы разметались, серые глаза смотрели в пустоту. Правая рука еще держала черен длинного прямого меча с лезвием немного уже тех, что носили ваны. В другой руке мертвый юноша держал копье. Джаганат поднял голову и посмотрел на троих раненых, стоявших подле Старкада.
- Неужели весь этот ущерб причинил какой-то сопляк?.. - спросил вендиец, обращаясь к вождю.
- Я же тебе говорил, дерутся они как одержимые, - ответил Старкад. - А этот еще и исполнял поручение, причем такое, по его мнению, важное, что предпочел прорубаться сквозь отряд в сотню мужей, не желая обегать, как полагалось бы разумному человеку, кругом!
- Что же за поручение? - поинтересовался Джаганат.
Вместо ответа Старкад нагнулся и вынул копье из левой руки мертвеца. Чтобы высвободить древко, ему пришлось наступить ногой на запястье мальчишки и несколько раз дернуть. Потом он протянул копье Джаганату.
От острия до самого края втулки наконечник был покрыт чем-то красно-коричневым.
- Да оно все вымазано! - брезгливо отстранился Джаганат. - Эти киммерийцы что, никогда оружия не чистят?
- Это Кровавое Копье, - пояснил Старкад. - Оно обозначает призыв на собрание всех кланов. Таких бегунов рассылают по всем родам, и те кланы, которые получают Кровавые Копья, собираются в месте, именуемом Полем Вождей.
- А что это за кровь? - побуждаемый профессиональным интересом, спросил Джаганат.
- Если причина войны - убийство киммерийцев какими-нибудь чужаками, они используют кровь жертв. В иных случаях воины того клана, что рассылает Копья, режут себе руку и окрашивают Копья собственной кровью.
- С какой же стати им сейчас-то собирать ополчение? - спросил Джаганат.
Старкад вновь посмотрел на мертвое тело:
- Этот парень нам уже вряд ли что-то расскажет... Не думаю, однако, чтобы наша маленькая прогулка дала им достаточный повод. Мы еще довольно далеко от Полей Мертвых, да и откуда бы киммерийцам знать о нашем присутствии? И тем более о том, куда мы направляемся! И вообще, против сотни врагов черноволосые выставили бы воинов всего одного клана, а вовсе не ополчение. Наверное, над ними нависла какая-то угроза посерьезнее нас! Может, опять вторжение из Аквилонии...
- Но если это так, - сказал какой-то воин (и с каждым словом из недр его рыжей бороды вырывалось облачко пара), - если это так, они, наверное, слишком заняты, чтобы вообще обращать на нас внимание!
Остальные с готовностью закивали: всем хотелось, чтобы дело обстояло именно так.
- Будем надеяться, - улыбнулся Старкад. - Тем более что собираются они далеко отсюда.
- Почем тебе знать? - спросил Джаганат.
- Кровь на Копье засохла три, а то и четыре дня тому назад. И ты мне не поверишь, если я скажу тебе, как далеко может убежать за три-четыре дня такой горный козел, как этот мальчишка.
- У нас в вендийских горах тоже есть бегуны, поэтому я представляю, сказал Джаганат. - Так, значит, маленькое путешествие в роли эскорта больше не кажется тебе таким уж обременительным?
И маг улыбнулся, поддразнивая.
- Бояться мы и не думали! - упрямо заявил ван. - Только кому охота лезть на рожон, если можно без этого обойтись?
- А я думал, вы, ваны, только и смотрите, как бы подраться, - заметил Гопал.
- За честь - всегда пожалуйста! - пожал плечами Старкад. - Ну там, еще ради мести... или просто из удовольствия... Но если драться приходится из-за золота, почему бы не попробовать получить золотишко без боя? Слава живет гораздо дольше смертного человека, и потому-то за нее стоит проливать кровь и отдавать жизнь. А золото? Золото приходит и уходит. Рискнуть из-за него можно, но умирать?.. Пускай дурак гибнет ради богатства...