Волхв

— За хозяйством пока племянница присматривает. Думаю, еще пару дней потерпит. Она баба понятливая — знает, просто так не задержусь.

Ведун удовлетворенно опустил голову. Длинные космы опустились вниз, закрыв лицо. Он откинул их ладонью:

— Сегодня вечером гостей ждать будем.

Несмеян поднял недоуменно бровь:

— Каких гостей? Добрых, аль не очень?

— Недобрых. В отсутствии князя Никифор сам наемников к нам отправил. С ними и маг идет. Война будет нешуточная.

— А князь куда подевался?

— На соколиной охоте наша «опора и надёжа». Не до дел ему мелких. Хотя, будь он в тереме, вряд ли что изменил. Никифор нынче такую силу забрал, какую и мы — ведуны над князьями никогда не имели, да и не стремились иметь. Сам знаешь, нам достаточно общения с Богами. Что нам князь? Перед вечностью все равны.

— Дак, чего, нападать на нас сегодня будут, что ли?

Ведун замер, к чему-то прислушиваясь. Опустил голову и сжал ладонями виски. Несмеян молча достругал палочку и, спрятав нож в ножны на поясе, принялся ковырять ею в зубах. Иногда он поглядывал на ведуна, ожидая, когда тот выйдет из транса. Опять затарахтела кукша, нахально присев на балку навеса прямо над головой стариков. Несмеян погрозил ей пальцем. Птица сорвалась с места и нашла другое место — на коньке небольшого сарайчика, временно приспособленного под ясли: заинтересовалась новым жильцом. Наконец, ведун шевельнулся, медленно приподнял уставшее лицо. Хрипло проговорил:

— Идут изверги, топоров семь с каким-то человеком в клобуке — не разглядел его. Не княжеские дружинники — греки и варяги — наемники. Похоже, Никифор с магом свое собственное войско завели. Наверное, князю не доверяют, или он, по их мнению, не слишком решительно с нами — родноверами — борется.

— А далеко?

— В пяти верстах от хутора. Теперь понял, это же их маг и ведет. Хутор он еще давеча разведал, медведем. Но откуда узнал, варнак, что капище рядом? Ладно, о том опосля думать будем. Сейчас надо оборону организовывать. На хутор их пускать нельзя — последнее разорят.

— Схожу, внука позову, — озабоченный Несмеян поднялся, готовый выдвигаться к ручью.

— Не спеши. — Ведун задержал его. — Я ему мысленный посыл отправил. Если услышит, сам придет. Заодно и проверим его способности.

Старики замерли у крыльца. Несмеян почти не замечал ничего вокруг, сосредоточившись взглядом на уходящей в заросли ивняка тропке. И только когда сильный ветер занес набок бороду, Несмеян сообразил, что погода изменилась. Он оглянулся. Деревья вокруг хутора размахивали верхушками, словно мальчишки битой при игре в лапту. Заметно потемнело небо. По серому пространству неслись перекрученные перуновой силой облака. Надвигалась буря.

— А вот и Гор, — довольный голос волхва оторвал Несмеяна от созерцания изменений вокруг.

На взгорке показался парень. Он шагал неспешно, по пути мечом сшибая головки у разросшегося репейника. Несмеян махнул ему рукой. Горий заметил и, вложив меч в ножны, посерьезнел и зашагал быстрей.

— Ну вот и услышал парень меня. Будет с него толк. Если, конечно, сейчас отобьемся. Хотя теперь, втроем-то, мы с врагом быстро управимся, — не то пошутил, не то серьезно проговорил волхв.

Глава 7

Старики и Горий устроились в густых кустах бузины, окруживших гряду низких, по колено, валунов за полянкой, где Воинко недавно встречал Донских. Буря разгонялась, будто сбитый булыжник, летящий под откос. Деревья по-прежнему метались из стороны в сторону, склоняясь чуть ли не до земли. «Стрибог гневается», — отметил шепотом Несмеян. Тяжелые капли холодного, здесь на высоте, дождя глухо забарабанили по листве и зашуршали в высокой траве. За шумом леса скрылись все остальные звуки, и врагов выглядывающие из-за камней Воинко и Донские — дед с внуком — заметили раньше, чем услышали.

— Вот они, — Несмеян сполз пониже и устроился на земле, прижавшись к валуну плечами и головой, потом вопросительно глянул на спокойного ведуна. — Семеро, без колдуна. В открытом бою нам с ними не совладать.

— А мы и не будем с ними в открытую рубиться, попробую глаза отвести. Нам бы колдуна этого прищучить, без него гораки, как котята, слепые будут. — Волхв тоже спустился ниже и крепкой ладошкой прижал голову высунувшегося лишку Гора:

— Ты чего это разухарился, а ну, никни.

Парень послушно вжал голову в плечи. Несмеян развернулся и осторожно выглянул через щель в камнях.

— На колдуна не смотри, — прошептал ведун.

Старик кивнул головой.

Греки приближались к кострищу, которое родноверы разводили здесь несколько дней назад. Они шли гуськом. Все, кроме возглавлявшего процессию мага, были вооружены тяжелыми топорами, упрятанными по-походному в кожаные чехлы и закинутыми на плечи, помимо них на поясе у каждого болтались по одному, а у кого и по два ножа.

— Хорошо подготовились, изверги, — Несмян комментировал, не отрываясь от наблюдения, — топоры-то у всех боевые, да топорища какие потертые. Видать, не раз в деле бывали. По наши головы приготовлены. Эх, не ведают они нашей поговорки.

— Это какой?

— Не разводи усок на чужой кусок!

В этот момент маг что-то почувствовал. Он вскинул голову, прислушался и медленно стал поворачиваться на месте. Несмеян тихонько опустился и прижал палец к губам. Ведун словно заснул. Он полулежал на спине, прикрыв ладонью верхнюю часть лица. Седая борода на скулах подрагивала, будто он разговаривал. Донские не тревожили старика, догадываясь, что он сейчас творит волжбу. Горий широко открытыми глазами уставился на деда и вопросительно потянул меч из ножен, кивая в сторону кострища. Несмеян показал внуку кулак. Тот нехотя толкнул меч назад и насупился.

Ветер завывал в лесу и скрадывал звуки. Дождь усилился, и засадники быстро промокали, простая рогожа пропитывалась влагой, словно губка. Что творилось на поляне, можно было только гадать. А гадать старый боец Несмеян не любил. Он поерзал, запахнул покрепче ворот рубахи с родовой вышивкой по краю и, решившись, снова медленно приподнял голову. На поляне было тихо. Молчаливые воины расселись на валежине, на которой еще недавно отдыхал ведун, встречая Донских. Маг откинул клобук и, подставляя голову зачастившим каплям, настороженно оглядывался вокруг. Его определенно что-то беспокоило. Но, было понятно, что он не может разобраться в своих ощущениях. Совсем рядом прокричала старая знакомая — кукша. Над головой промелькнул розоватый комок перьев, и птица, прошумев крыльями, упала на качнувшуюся еловую ветку ближе к кострищу. Гораги задрали головы и одобрительно заулыбались. Вряд ли они знали, что это за птица их навестила, но им было приятно некоторое оживление, которое внесла кукша своим появлением. Тем более, что любопытная нахалка тут же смешно закхекала, будто закашлявшийся старик. Воины зашевелились и обменялись несколькими фразами. Поднял руку маг, и все сразу же притихли, видимо, его авторитет в отряде не вызывал сомнений ни у кого.

Незаметно притих дождь. Сбавил напор и ветер, теперь покачивались только вершины деревьев, да листья бузины дрожали то ли от холода, то ли их качало падение последних крупных капель, сбивающих остальные дождинки, замершие на ветках и листве. Кукша кхекнула еще раз и сорвалась с ёлки, показав цветной хвост воинам. Она полетела вниз над укатывающимся в долину хребтом, в противоположную сторону от хутора. Маг опустил руку и коротко скомандовал подъем. Бойцы послушно поднялись, оправляясь.

— Туда, — маг кивнул подбородком в сторону улетевшей кукши. Пропустив закидывающих боевые топоры на плечи гораков мимо, он пристроился в хвосте колонны.

Только когда отряд удалился саженей на тридцать, и уже скрывался в густом ельнике идущий последним маг, Несмеян позволил себе облегченно вздохнуть. И тут же застыл, не двигаясь. Маг резко остановился, крутнулся на месте и снова откинул клобук и прислушался. Несмеян мысленно ругнулся на себя и замер, перестав даже дышать. Очнулся волхв и, протянув руки в разные стороны, тихонько прижал обоих Донских, призывая к осторожности. Горий, и так не шевелившийся, вообще в этот момент превратился в изваяние.