Страница 14 из 19
Правда, эти заявления не всегда звучат столь явно. Обычно, те, кто с головой погружается в это новомодное направление мысли, не до конца отдают себе отчет, что же оно из себя представляет. Они не осознают, что вдруг стали ожесточенно отвергать все то, чему всего несколько лет назад увлеченно поклонялись.
Отголоски происходящего в богословии
При всем при этом, уже к середине двадцатого столетия богословы постепенно пришли к выводу, что их веками складывавшееся понимание роли Христа как «Спасителя» не совсем приемлемо для новой чувствительности верующих. Традиционное западное богословие объясняло, что наши грехи были столь велики перед Богом и столь тяжко то наказание, которое мы ими заслужили, что только сам Сын Божий мог взять на Себя это тяжкое бремя и искупить нас своими Страстями. В двадцатом веке такое богословие уже не работало. Нужно было срочно найти что-то другое. Но что?
Тогда наши богословы решили в корне пересмотреть традиционную сотериологию (учение о спасении). По новой теологии, Христос спас нас тем, что дал нам, всею своею жизнью и своею смертью, отличный пример, первоклассный образец. Я наглядно представил эту линию богословия и назвал имена ее представителей в своих книгах «Чтобы человек стал Богом» и «О Христе иначе»[61].
Но не стоит играть словами. Ведь это будет насмешкой над миром: показать путь спасения еще не то же самое, что и в самом деле «спасти». Если кто-то тонет, конечно, очень полезно будет показать ему, стоя спокойненько на бережку, какие нужно сделать движения, чтобы суметь доплыть до берега. Мол, я просто покажу ему, как нужно спастись, а дальше уже дело за ним. Но это не то же самое, что его спасти. Спасти его – значит броситься в воду и вытащить его на берег. В такой новой теологии Христос перестает быть Спасителем, то есть тем, кем Он был долгие века, с самого момента основания Церкви. Каждый из нас с вами, неся собственный крест вслед за Христом и подражая Ему изо всех сил, должен «спасти себя сам», и никто, ни сам Христос, ни кто другой, не могут оказать нам в этом никакой конкретной помощи. Кроме того, ведь, чтобы показать нам этот путь спасения, Христу даже не обязательно было быть Сыном Божиим, «иже от Отца рожденным», «Богом истинным от Бога истинного», как утверждает «Символ веры». Все то же самое вполне мог сделать и просто святой или супер-гуру. Именно это эксплицитно и утверждают некоторые богословы, заявляющие, что спасение, дарованное нам Христом, ничем особо не отличается от того, что принесли миру Будда или Магомет (некоторые добавляют в этот список даже Карла Маркса!)[62].
Итак, даже в христианство, по крайней мере, западное (у православных я такого никогда не встречал), проникла в последнее двадцатилетие прошедшего века эта доктрина о спасении своими силами. Но такое, пусть даже временное, извращение христианского учения оказалось возможным лишь в контексте общей тенденции отхода от веры в божественность Христа.
Эта мода уже прошла, как и многие другие, но, увы, наши богословы так и не извлекли из нее урока и чаще всего просто возвращаются к старым концепциям: если уж не гнева Отца, умилостивленного страданиями Сына, то хотя бы Его «справедливости», таким образом удовлетворенной. Обо всем этом я уже высказал свое мнение в двух предыдущих книгах: «Чтобы человек стал Богом» и «Мои беседы с умершими».[63]
А другие богословы, наоборот, слишком хорошо чувствуют невозможность возврата к такой концепции и пытаются ее улучшить и подправить, вводя для этого такие рассуждения, которые им самим кажутся лишь второстепенными добавлениями и уточнениями деталей. Но они совершенно не замечают, что вводят тем самым механизмы, соответствующие совсем иной логике, – ее мы тоже попытаемся показать и проанализировать здесь чуть ниже.
Ну а пока вернемся к нашему анализу тенденции воспринимать спасение как то, что возможно лишь своими силами, без посторонней помощи, в абсолютном одиночестве.
2. В исламе
Такую же, по сути, ситуацию находим мы и в исламе. Конечно, верующему, стремящемуся к спасению, уже оказана немалая помощь самим фактом существования Корана, полученного Магометом. Ведь отныне ему известна воля Божья и все, что нужно ради спасения сделать. Но сделать это придется ему самому и только ему.
Мы уже видели, что некоторые ритуалы как раз и рассчитаны на то, чтобы, пусть даже несколько магическим образом, но помочь верующему на его пути к спасению, и все же исполнить эти ритуалы человек должен сам, один, для себя самого и без помощи извне. Единственная возможность хоть как-то поучаствовать в спасении других людей состоит в научении их и в добром примере. Великий мусульманский поэт и мыслитель Аллама Мухаммад Икбал прекрасно это понимал, он писал:
«Коран явно и очень сильно выделяет индивидуальность и неповторимость человека… такая концепция человека как неповторимой индивидуальности… делает невозможным ношение одним человеком бремени другого человека… Коран ведет к отказу от идеи Искупления»[64].
Я прекрасно понимаю, что Мухаммад Икбал далеко не во всех течениях ислама будет значимой фигурой. Но я привел эту цитату из его размышлений потому, что он хотя бы разглядел эту проблему и сумел понять это принципиальное, на мой взгляд, различие. Большинство же мусульманских авторов об этом просто не говорят, настолько далека от них, вообще от мировоззрения ислама, перспектива духовной взаимопомощи или «вмешательства» в путь духовного совершенствования другого человека.
Приведу еще несколько весьма категорических утверждений, сделанных одним египтянином, профессором философии и сравнительного религиоведения Каирского университета. Видимо, его религиоведческие штудии и позволили ему ясно увидеть скрытую от других мусульман принципиальную разницу между исламом и христианством. Упомянем здесь еще и тот факт, что по приглашению Жана Гиттона Хассан Ханафи присутствовал в качестве наблюдателя на II Ватиканском соборе. Вот что он пишет:
«Каждый спасается сам. Нет общего духовного центра, будь то Бог, пророк, святой или обычный человек, который бы обеспечивал спасение всем. Каждый отвечает за свои собственные поступки. Невозможно искупить поступки другого… Спасение получает индивид через свои собственные поступки»[65].
Итак, вы поняли? Не рассчитывайте, что в мире ином за вас похлопочет перед вашим прибытием ваша бабушка. Не надейтесь на то, что где-то кто-то молится сейчас за вас и возжигает свечи перед алтарем. Нет больше сострадающей Пресвятой Девы, к которой можно было бы обратиться в надежде умилостивить Аллаха. К тому же, если Бог зовется Аллахом, то надежнее будет к нему отправить Магомета, и мы уже видели, что в некоторых исключительных случаях это сработает (ну, по крайней мере, так говорят!).
Но верно также и то, что в исламе, какие бы проступки вы ни совершили, ничего еще не потеряно, если только вы не отказались от Бога, не потеряли веру или не впали в политеизм, низведя Аллаха до ряда других богов. Ваши грехи, возможно, и приведут вас на время в ад, но, в конце концов, вам удастся из него выбраться:
«Аллах, Всевышний сказал: “О, сын Адама, пока ты взываешь ко Мне и надеешься на Меня, Я прощу тебе все, что ты сделал, и все сполна. О, сын Адама, если бы твои грехи достигли небес, и затем ты бы попросил Моего прощения, Я бы простил тебя. О, сын Адама, если бы ты пришел ко Мне с грехами, достаточными, чтобы наполнить ими землю, но при этом почитал бы Меня одного, Я бы даровал тебе прощение, подобное этому”»[66].
Я надеюсь, что теперь вы вздохнули с облегчением. Видите, все еще может устроиться! Единственная проблема для меня тут снова в том, что: вот вы оказались прощенными, даже спасенными, но при этом ничуть не изменились и не стали лучше! Мы оставили девиз «каждый сам за себя», индивидуализм и абсолютное одиночество, но лишь для того, чтобы снова подпасть под магическое вмешательство, никак не связанное с внутренним обращением.
61
Первая из упомянутых автором книг переведена на русский язык, см.: Франсуа Брюн. Чтобы человек стал Богом (СПб.: Алетейя, 2014. Пер. с фр. С.А. Гриба). Вторая книга не переведена на русский, см.: François Brune. Le Christe autrement (Le Temps présent, 2010) – прим. переводчика.
62
См.: Франсуа Брюн. Чтобы человек стал Богом. Ук. изд. С. 464–466.
63
См.: François Brune. Mes entretiens avec les morts (Le Temps présent, 2012).
64
Mohmmed Iqbal. Reconstruire la pensée religieuse de l’Islam (Adrier Maiso
65
См. в сборнике коллектива авторов: Hassan Hanafi // les Musulmans (Beauchesne, collection “Verse et Controverse”, 1971, p. 98).
66
Речь идет о знаменитых словах Магомета, которых нет в Коране, но которые передает устная традиция. Цит. по: An-Nawäwî. Les Quaranre hadiths (Les Deux Océans, 1980, № 42, p. 104).