Путь Искательницы

Пожалуй, Алекс всё же ошибся, и эти двое действительно были только любопытствующими, поскольку иного объяснения появлению такой колоритной пары я придумать не могла. Мужчина был выше меня на голову -- что было примечательно, учитывая мой рост метр восемьдесят -- молод и красив самой настоящей киношной красотой, которую нигде, кроме телеэкрана, и не встретишь, так что я невольно приостановилась, рассматривая его во все глаза. Темные волосы были небрежно растрепаны ветром, некоторая бледность относилась к разряду "интересных", небольшая щетина казалась вполне себе мужественной, глаза горели, как у Чайльд Гарольда. Вдобавок ко всему, по дорогущему кашемировому пальто и щегольским ботинкам, которые я видела только в модных каталогах, временами изучаемых Теей, сразу становилось понятно, что перед нами стоял владелец того самого "Ягуара", который произвел на ребят столь неизгладимое впечатление. Ботинки, правда, были всё в той же грязи, но менее шикарными они от этого не становились.

С ума сойти. До сегодняшнего дня я думала, что подобные мужчины встречаются только в любовных романах.

Его спутница производила гораздо менее сильное впечатление и настолько не подходила ему, что я сразу решила, что она либо водитель либо, на худой конец, личный камердинер. Хмурая тетка неопределенного возраста в обычном дождевике и резиновых сапогах веселого желтого цвета остановилась рядом со своим начальником и недружелюбно посмотрела на нас. На голове у нее был повязан платок, целиком скрывавший волосы, и я решила, что ей в районе сорока. Впрочем, учитывая погоду и место, куда мы приехали, пожалуй, она подготовилась к вылазке лучше нас всех.

-- Доброе утро! -- весело поздоровался красавец-мужчина, и я торопливо одернула саму себя, сообразив, что совсем невежливо глазею на него. -- Вы заблудились?

-- Доброе, -- вежливо ответил Алекс. Всеми переговорами с посторонними во время подобных "выездов" занимался он. -- Нет, мы приехали осмотреть это место. Мы историки.

-- Студенты? -- с живым интересом уточнил тот.

-- Мы из исторического кружка, -- уклончиво ответил Алекс. Похоже, он тоже решил, что эти двое -- всё же обычные зеваки, и с ними в подробности можно не вдаваться.

-- Что ж, не уверен, что вы найдете что-нибудь интересное, -- пожал безупречными кашемировыми плечами незнакомец. -- Мы здесь облазили всё вокруг и не увидели ничего, достойного внимания. Да, Роуз?

Тетка совершенно равнодушно наклонила голову, что можно было интерпретировать как угодно.

-- Но мы, пожалуй, попытаемся, -- грудным, "специальным" голосом вмешалась Шарлотта, выходя вперед и не отрывая заинтересованного взгляда от мужчины напротив. Похоже, даже ее с ее показным безразличием к мужчинам сошедший со страниц романа герой-любовник заинтриговал. -- Ведь часто самые необычные вещи оказываются скрыты, находясь на виду.

До этого момента Шарлотта стояла позади нас, и заметить ее с ее маленьким ростом, который не исправляли даже каблуки, было не так просто. Но сейчас, когда она вышла вперед, мужчина посмотрел на нее с внезапно вспыхнувшим любопытством. Оценил узкую юбку и стройные ноги, особенного пристального взгляда удостоился фотоаппарат в руках подруги, а затем владелец "Ягуара" склонился в легком, несколько старомодном поклоне:

-- Вы совершенно правы, мисс. Могу ли я узнать ваше имя?

-- Насколько я помню правила этикета, первым представляется джентльмен, -- непринужденно заметила Шарлотта, мгновенно принимая правила игры.

-- Прошу простить мне мою грубость, -- тот склонил покаянно голову, и я тихонько вздохнула. Этот жест -- совершенно книжный, киношный, театральный и еще бог знает какой -- в реальной жизни смотрелся очень странно, но от этого не становился смешным или неуместным. Наоборот, всё больше хотелось верить в то, что прекрасные принцы всё же существуют и иногда попадают на нашу скучную и прагматичную планету. -- Меня зовут Майкл Фостер. Это Розмари Блэквуд, -- он кивнул на свою спутницу, которая даже не пошевелилась, когда он ее назвал.

-- Шарлотта Соммерс, -- представилась подруга и неопределенно махнула рукой в нашу сторону. Неопределенно -- потому что всем ее вниманием в тот момент владел бог Аполлон. -- А это мои друзья -- Алекс, Мартин и Джейн.

-- Очень красивое имя, Шарлотта, -- заверил ее Майкл Фостер, оставив меня и ребят без какого-либо внимания. Где-то внутри что-то разочарованно екнуло -- ну почему он даже не взглянул на меня, когда они с этой Розмари только подошли, зато, стоило показаться Шарлотте, как он сразу обратил внимание на нее? -- но жалеть себя сейчас явно было не время. -- Так, значит, вы фотограф?

-- Верно, и было бы неплохо наконец-то приступить к работе, -- решительно отозвалась Шарлотта, следуя всё тем же правилам. Согласно им, теперь следовало дать понять кавалеру, что на нем одном свет клином не сошелся, и у красивой умной девушки и без него найдется, чем заняться.

-- Я провожу вас, -- немедленно вызвался кавалер, хотя провожать тут было два шага и заблудиться было в принципе невозможно. -- Роуз, ты пока не скучай.

Они вдвоем неторопливо направились к центру нагромождения камней, и тетка последовала за ними на небольшом отдалении. Алекс оперся на один из валунов -- угрозы эта парочка, похоже, не представляла, и можно было расслабиться. Мы с Мартином переглянулись, он философски пожал плечами, и мы тоже отправились разглядывать камни, выискивая что-нибудь необычное. Разбросанные булыжники, возможно, несли какую-то историческую, археологическую или сверхъестественную ценность, но ничего интересного для меня как для филолога не представляли. Оставалось непонятным, зачем Джек выдернул меня в такую рань из дома. Время от времени до меня доносились смех и отрывки разговора Шарлотты и ее нового знакомого, а также звук затвора фотоаппарата. Тетка бродила поблизости, Мартин присел у одного камня и теперь что-то внимательно на нем разглядывал, а потом и вовсе достал из сумки прозрачный контейнер, щеточку и аккуратно принялся соскабливать что-то с булыжника. Шарлотта и герой исторического романа отошли куда-то к дальним камням, а я наконец-то смогла подойти к центральному, больше похожему на надгробие, и именно в этот момент поняла, почему мне позвонил Джек.

-- Любопытно, -- протянул подошедший вплотную Алекс. Я, увлекшись рассматриванием, его появления не слышала и сильно вздрогнула. -- Это как раз по твоей части?

-- Пожалуй, -- задумчиво отозвалась я, а потом достала из сумки блокнот, ручку и начала перерисовывать изображенные прямо на камне символы. Конечно, Шарлотта потом пришлет мне фотографии, но мне всегда было легче думать, когда я писала своей рукой.

-- Но ведь ты, насколько я помню, переводчик с древнеирландского, -- осторожно вмешался Мартин, который приблизился к камню и теперь с любопытством его изучал. -- Однако разве это...

-- Это не древнеирландский, -- подтвердила я. -- Это руны. Древнегерманская письменность, которая возникла еще в первом веке нашей эры, а в одной провинции в Швеции использовалась вплоть до девятнадцатого века.

Пока я говорила, Мартин достал из рюкзака какой-то инструмент, напоминающий длинную иглу, и осторожно потыкал ей в одну из рун, а затем сковырнул немного, внимательно посмотрел и понюхал. Очки съехали на кончик носа, и он нетерпеливым жестом водрузил их на место.

-- Это сочинение явно появилось здесь не в девятнадцатом веке, -- уверенно заявил он. -- Краска свежая. Чем именно писали, пока не скажу, тут надо анализ проводить.

-- Кровью? -- с интересом предположил Алекс. Мы втроем оценивающе посмотрели на ряд черных значков, и он сам с видимым разочарованием ответил на свой вопрос. -- Нет, не похоже...

-- Посмотрим. Но это точно не краска из хозяйственного магазина, -- Мартин закончил собирать образец в пробирку и обратился ко мне. -- Джейн, а ты уверена, что это наш случай? Может, просто какие-нибудь любители скандинавистики развлекались?