Страница 106 из 109
— Идет! — наконец согласился он.
Сунул руку в карман плаща и вытащил трубку глушителя.
— Лучше много шума не производить, — объяснил он дружку, который и сам отлично это знал.
— Рядом с баром находится пост карабинеров. Если они выстрелов не услышат, то и не примчатся туда, и мы преспокойно улизнем от погони. — Он вынул из «бардачка» пистолет «беретта» девятого калибра, которым вооружена полиция. Вставив в ствол глушитель, он положил пистолет рядом с собой и взглянул на часы. Без десяти одиннадцать.
— Ну, поехали, — заключил он. — Этот Паломбелла изрядно потрепал мне нервы.
Прежде чем машина тронулась, лысый ощупал под пиджаком, на месте ли револьвер «магнум».
Им обоим надо быть готовыми ко всему. Несколькими годами раньше он встречался с Паломбеллой, и тот вовсе не показался ему беззащитным ягненком.
Они проехали по узкой боковой дороге и выбрались на главную площадь городка. Миновали здание муниципалитета, перед которым стоял старый, задрипанный фургон: ни дать ни взять — военный трофей. За рулем сидел мальчишка лет двенадцати с рыжеватыми волосами. Он делал вид, будто ведет машину и, подражая шуму мотора, гудел — брр, брр, брр.
Облака постепенно начали редеть. За площадью начиналась аллея гигантских платанов, уже почти сбросивших листву, а за ними видна была церковь. Человек за рулем залюбовался этими могучими деревьями и вдруг увидел в глубине аллеи Джузеппе Паломбеллу. Он стоял у дверей церкви и беседовал со священником.
— Вот он, вот он! — заволновался лысый. — Незачем даже ждать его у бара.
Микеле Аваллоне опустил стекло кабины и вгляделся в две фигуры в конце пустынной аллеи. Оба были видны отчетливо, словно попали в окуляры бинокля: один — крупный, черноволосый, размахивающий руками, другой — поменьше, в коричневой куртке. Руки он держал в карманах, точно сильно замерз.
— Давай, Чиро! Тихонько обогни площадь так, словно хочешь остановиться возле самой церкви. Когда я выстрелю, сразу жми вовсю, снова несись на аллею и на автостраду. Главное, не паниковать, Чиро! — предупредил он.
— Священник — плохая примета, — сказал Чиро, приближаясь к церкви. Он был суеверен и был истовым прихожанином, несмотря на свое грязное ремесло.
— Начхать мне на твоего священника. Ты лучше веди поувереннее машину.
Микеле сел боком, опустил стекло и крепко сжал в правой руке пистолет.
Миновав аллею, машина медленно обогнула площадь и оказалась в пяти метрах от обоих собеседников. Барон схватил дона Тарчизио за локоть, чтобы отвести его назад, и посмотрел на летевшую на них машину. Прямо в эти темные, зоркие глаза Микеле и выстрелил. Раз, два.
После первого же выстрела Паломбелла упал, увлекая за собой священника. Третий выстрел прозвучал, когда автомобиль уже промчался мимо двух валявшихся на земле людей. Машину на повороте подбросило, и Микеле едва не стукнулся о лобовое стекло. Когда он выпрямился, то увидел, что они уже в центре городка, а на боковой дороге путь им преграждает фургон. Тот самый, который стоял возле муниципалитета.
Он вскинул пистолет, но тут же его опустил. В фургоне никого не было, он лишь перекрыл им дорогу. Если врезаться в этот «танк», их «опель-кадет» разлетится на куски.
— Назад, назад! — завопил он дружку, который зверски матерился.
Но едва «опель-кадет», заскрежетав тормозами, дал задний ход, почти одновременно грянули два сухих выстрела. Машину занесло на обочину. Микеле, который в смотровое стекло видел лишь пустую площадь, обернулся с пистолетом в руке и через стекло заднего обзора различил двух человек в штатском. Один прятался за газетным киоском, второй — за колонной церкви, и оба стреляли по шинам их «опель-кадета».
— Даже мертвым Паломбелла нас облапошил! — прорычал Микеле.
С переднего сиденья он выстрелил в человека, который укрылся за газетным киоском. Сразу за мягким щелчком глушителя загрохотал «магнум» Чиро. Но все шины уже были продырявлены. Оставалось одно — выскочить из кабины. Но едва Микеле распахнул дверцу, как послышался рев сирены и полицейская машина выехала на площадь из ближнего переулка. Приблизилась к «опель-кадету» и остановилась в нескольких метрах от него.
— Бросайте оружие и выходите с поднятыми вверх руками! — прокричал в мегафон властный голос.
Казалось, это сцена из приключенческого фильма — опустевший городок с жителями, притаившимися за закрытыми ставнями, и кровавая схватка на площади.
— Что делать, Мике́? — прошептал Чиро, тоже лежавший на сиденье. Он повернул свою воробьиную головку и поглядел дружку прямо в лицо.
— А что тут поделаешь? Свою работу мы выполнили. Теперь Дядюшке Нтони остается лишь вызволить нас из тюряги!
Все с самого начала сложилось плохо. Они потеряли драгоценное время, шатаясь по полям и по берегу реки. Не мудрено, что Паломбелла их заметил и заподозрил неладное. Но предупредить полицию — дело подлое. Грозные мафиози защищаются сами либо с помощью своих сообщников. Микеле заранее представил себе, как сморщится насмешливо и втайне возликует Дядюшка Нтони, когда узнает, что дон Пеппино, Барон, со страха наделал в штаны и кинулся в объятия фараонов. Он презрительно сплюнет, восседая на своем вращающемся троне, и сотрет из памяти этого труса, о котором и вспоминать-то больше не стоит.
— Бросай пистолет, Чиро, — уныло сказал он. И первый кинул свой.
Очнувшись, Барон вдруг почувствовал, что тело его отяжелело. «Похоже, я еще и локоть разбил. Десять лет назад со мной такого бы не случилось. Сразу же вскочил бы с земли, а не остался бы ощупывать, целы ли кости!»
Он похолодел, ощутив, как на ладонь густой струей стекает кровь. Зло выругался и как-то сразу приободрился.
«Куда они мне вмазали, эти суки?»
Осторожно попробовал повернуться и тут только заметил, что его придавило к земле грузное тело дона Тарчизио. И сразу сообразил, что это он и истекает кровью.
— Дон Тарчизио! — крикнул он, привстав на колени. Тело дона Тарчизио рухнуло на утрамбованную землю.
В тот же миг с центральной улицы донеслись три выстрела. «Что еще там стряслось? — изумился Паломбелла. — Кто стреляет? Ведь наемный убийца вел огонь из пистолета с глушителем».
Ему хотелось немедленно помчаться к центру вслед за «опель-кадетом», но на руках у него лежала голова дона Тарчизио. И откуда-то все льется и льется кровь, черная сутана покрывается рыжими пятнами.
Когда он увидел выехавшую из аллеи незнакомую машину — а он знал все до единой машины в самом городке, — то мгновенно насторожился. Незнакомец, сидевший рядом с водителем, к тому же всем телом подался к опущенному стеклу машины. Он сразу понял, что в него, Паломбеллу, целятся, и упал на землю, увлекая за собой дона Тарчизио, — останься он стоять, все пули наверняка были бы его. На землю он рухнул молниеносно, а дон Тарчизио упал на него и получил последнюю, третью пулю. Ту, что называют «страховочной». Прошло еще несколько секунд, завыла сирена и быстро смолкла. Полиция? А кто же еще?
— Дон Тарчизио, — тихонько позвал он. Но вскоре понял, что и кричать, и окликать его уже бесполезно. Отнял руку, державшую голову священника и обтер кровь о брюки. Глубоко вздохнул. Ощутил запах влажной земли и сладковатый запах крови.
— Всему есть предел, — искренне опечалившись, прошептал он так, точно читал заупокойную молитву.
И в самом деле, где же справедливость, если убивают невинных! И тут к нему подбежало с десяток людей сразу. Он передал в их заботливые руки мертвого дона Тарчизио и встал. Его взяли в кольцо карабинеры — старший сержант Брандолин, сержант Траинито, рядовой Сартори, все трое в штатском — и еще три незнакомых Паломбелле карабинера в мундирах.
Барон никак не мог понять, как это они тут все вместе очутились почти в момент убийства.
За карабинерами стояли жители городка. Молча смотрели на своего приходского священника, лежавшего на мокрой от расплывающихся пятен крови земле. Аптекарь, ставший на колени, покачал головой. «Скорую помощь» вызывать бесполезно: мертвого не оживишь!